Следы говорят
Шрифт:
озимью, Саша сел на валежину переобуться. Мельком взглянул на снежно-белое пятно в
яркой зелени, шагах в десяти от себя. Снял с ног сапог и тряхнул им (насыпалась за голенище
хвоя), а «белое пятно» как прыгнет! Юноша застыл с сапогом в руке, а беляк наскочил на
Василия Петровича и сложил свою голову.
В чапыге гавкнул с подскуливанием гончак,
– Не иначе как по красному! Занимай места и не зевай! – кричит Василий Петрович.
Азартно гонит лису «паратый» – быстроногий смычок. Зверь пошел скрытыми лазами.
Оживился Саша. Окинул взглядом местность и бесшумно занял лаз в низинке, на
перемычке заросших оврагов; стоит и не шелохнется...
В стороне прогремел выстрел.
«Эх, неудачное место я занял! Надо бы...» – подумал Саша и замер: гон продолжается,
значит, кто-то промазал там.
Гончие, ободренные выстрелом, дружнее заливаются лаем, – вконец перепуганная лиса
увела собак со слуха. Но вот снова слышатся голоса собак. Ближе, ближе... В светлосером
осиннике мелькнула яркоогненная полоска. И не впереди, а сбоку. Саша так ловко затаился,
что лиса, не заметив его, пошла мимо. Стрелок чуть не прозевал её, да лисица сама выдала
себя: высунув язык, на миг присела передохнуть. Она прошла по сваленному дереву,
прыгнула на пень и прервала свой след. Теперь, сидя, повернула голову назад, вслушивается.
А собаки мечутся, вынюхивают – куда исчез лисий запах?
Выстрелил юноша, и... как сгинул зверь. Не чуя ног под собою, бросился в сторону
выстрела охотник и видит: лежит вишнево-красный лисовин.
Прибежавшие гончие кинулись трепать зверя, но Саша подхватил богатый трофей,
поднял его над головой и отогнал прыгавших собак...
– Молодец! Исправил свою ошибку! – похвалили охотники своего молодого друга.
Уже вечереет. Пора возвращаться на станцию.
СЛЕДЫ ГОВОРЯТ
На поляне белая гладь свежего снега. Чьи же это рисунки на нем? О, да тут произошла
какая-то лесная неполадка. Интересно, что за история случилась здесь до меня?
Вот вьются извилистой стежкой следы какого-то зверька по четыре отпечатка вместе, –
значит, прыжки. Величиной они... ну, представьте себе лапку с пятачок, только когтистую,
конечно. Зверек скакал по поляне то в одну, то в другую сторону. Это скорей всего горностай,
– для ласки след крупноват. А горностай, как и ласка, на своих охотах никогда не делает
прямого хода. Он суетится, попутно нырнет и под пень, в корни, проверит, нет ли там мышей.
Горностай поскакал к берегу ручья, очевидно на расправу с водяной крысой, но
подвернулась ему куча хвороста и он исчез под ней.
Разроем...
Вот так здорово! Наш зверек воспользовался отлучкой «хозяйки» и проведал её кладовую
– не осталось ли чего из её запасов? Собирался обворовать норку – мастерицу рыбной ловли,
да в логове её ничего не нашлось, кроме рыбьей чешуи...
Опять вернулся он на поляну...
А это ещё что?
Следы горностая накрыты будто ладонями с растопыренными пальцами. Это метки
крыльев. По ним можно догадаться, в чем дело...
Замелькал на снегу черный хвостик белоснежного горностая. Молниеносным броском
кинулся сюда ястреб-тетеревятник и зажал когтями... снег.
Проворней ястреба нет ловца накоротке, а тут он дважды промахнулся, – невидимкой
ускользал от него зверек, оставляя чуть заметную ямку. Взмыл тетеревятник, кругами плавая
над поляной, зорко высматривает горностая. А горностай уже под мягким снежным покровом
пробирается...
На краю поляны взрыхленная ямка, и отсюда вновь начинаются прыжки горностая.
Понятна и эта картина....
Сначала на белом сугробе выступили черные пятнышки. Это показались глаза и нос
зверька. Он проверил, улетел ли враг, и затем выскочил наверх. Но это не всё.
Пока я всматривался в ясные отпечатки и разглядывал их, рисунков на снегу
прибавилось. Оказывается, и сам горностай был здесь же, хотя на глаза мне не попадался.
Ему не хотелось покидать облюбованную полянку, и он со мною как в прятки играл: за моей
спиной показывался, а стоило мне туда повернуться – исчезал. Только снег выдавал его
проделки.
С ружьем за плечами ухожу в глубь леса. На обратном пути заглядываю на полянку и в
упор сталкиваюсь с горностаем. Зверек рылся в торфянике у пня. Там, видимо, зимовала
змея, он и добирался до неё.
Обескураженный встречей со мною, горностай скрылся в хворост. Только зря, – я б его
всё равно не тронул: этого полезного зверька надо беречь.
ОПЛОШАЛ
Лесник Василий Федорович живет в деревне, недалеко от Волховской
гидроэлектростанции – первенца социалистической электрификации. Всю свою жизнь он
провел в лесу, много диковинных историй видел. Однажды он узнал по следам такую
картину лесной неполадки.
Видимо, у рыси были котята, раз она и днем караулила добычу, подстерегая козу на
водопое у болотной ямки. Залегла во мху, за кочкой, и её рыжевато-пятнистая шерсть слилась