Слепцы
Шрифт:
– Говорил, – кивнул Кривой.
– Крыс может в любое место Базара пройти под землей. Он знает этот лабиринт лучше всех. Говорят, что у него работают специальные рабочие, которые продолжают расширять сеть коридоров, роют беспрерывно, как кроты или крысы. Говорят также, что вырыты ходы к морю, и Крыс может загрузить корабль, не появляясь на поверхности…
– Но в Болотном квартале…
– Болотный квартал построен на болоте: его не высушили, а просто засыпали. Дома стоят не на фундаментах, а на
– Зачем?
– Он полюбил женщину, – со странной усмешкой сказал горбун. – Молодую, красивую, но своенравную. Старый Крыс, обитатель норы, и молодая женщина, любящая развлечения и веселье. Крыс многократно просил ее переселиться, требовал, угрожал, уходил навсегда, но хватало его не больше, чем на месяц.
– Хорошо, – кивнул Рык. – Можешь узнать, когда следующий раз?
Горбун покачал головой, пристально глядя на лампу, и два огонька качнулись в его глазах:
– Узнать – не могу.
– Мне надоели загадки – Кривой грохнул рукой по столу, вогнав лезвие ножа в столешницу. – Ты либо говори, либо…
– Что – либо? – поинтересовался горбун.
– Тебе очень нравится принимать посланцев от сотника? – спросил Рык. – Принимать, прятать, получать от него письма и пересылать ответы. За предательство что полагается в вашем славном городе? Собачки?
– Псы. А что?
– Если ты все сделаешь быстро – нам нельзя медлить – я помогу тебе освободиться от сотника.
– Он меня не отпустит.
– Отпустит, – отрезал Рык. – Мы будем последними твоими незваными гостями.
И снова усмешка прорезала лицо менялы. И снова послышался его тусклый смех.
– Вас мне послали боги! – тихо-тихо сказал горбун. – Вам нужно только… увидеть Крыса?
Горбун сделал движение руками, будто выстрелил из невидимого лука.
– Нам нужно увести его в уединенное место, – голос Полоза звучал необыкновенно ровно и спокойно. – В отдаленное место.
– Понимаю… – кивнул горбун. – Этот подвал вас устроит?
– Да, – одновременно сказали Рык и Полоз, Враль кивнул, а Кривой резко выдернул нож из крышки стола.
– Где вы остановились?
– «Две ложки».
– Понятно. Ждите завтра с полудня до полуночи. Придет человек… Спросит… Кого ему спросить?
– Посла из Камня, – ответил Рык.
– Очень хорошо, – кивнул меняла. – Ждите. Сейчас я вас провожу к выходу…
Горбун встал с табурета, погасил все лампы, кроме одной, взял ее в руки и пошел вперед, не оглядываясь. Шел он быстро, ватажники едва поспевали следом. В лавке меняла прижался к стене, пропуская гостей. Лампу погасил, и комнату захватила тьма.
За открытой дверью тоже было темно. Солнце село, небо затянули тучи, и начал
– В валенках и тулупах промокнем, – сказал Кривой. – Переодеваться пора.
– Пошли скорее. – Враль поднял воротник, прячась от косого дождя, который начал бить в лицо.
Дверь лавки с треском захлопнулась.
– Пошли, господин посол, – буркнул Кривой, и они вначале пошли, а потом и побежали по опустевшей разом торговой площади.
Лотки и лавки были закрыты, люди исчезли, словно по волшебству.
Когда ватажники вбежали в харчевню, в валенках уже хлюпало.
– Могу биться об заклад, – стаскивая с себя промокший тулуп прямо на пороге, заявил Кривой, – что наши больные сейчас пьют и закусывают.
Они поднялись на второй этаж, подошли к комнате, но никого там не обнаружили, кроме местного слуги, сидящего на табурете в коридоре с дубиной на коленях.
– Ты чего здесь делаешь? – спросил Враль.
– Хозяин приказал. Гости гулять изволят, а я тут сторожу. У нас порядок и эта… безопасность.
– Ну, сторожи, – разрешил Враль. – Мы разденемся и тоже пойдем погуляем. Не возражаешь?
Слуга не возражал, а когда Враль достал откуда-то из воздуха чешуйку и сунул ее слуге, тот заулыбался совершенно счастливый.
– Сейчас про баб спрашивать будет и про девок гулящих, – угадал Кривой. – Не вздумай в город уходить.
– А зачем уходить? – обиделся слуга. – У нас приличное заведение. Девки в задних комнатах.
– И есть красивые да веселые?
– Всякие, – отмахнулся слуга. – Но вам же на них не любоваться и песни с ними не петь. А на ощупь наши все очень даже ничего.
– Всех перещупал? – с уважением в голосе спросил Враль.
– Всех не всех, а соображение имею, – с достоинством ответил слуга. – Скажете Гусю, чтобы он вам из новеньких привел. Есть там такие… так бы и съел, честное слово. Только денег на них у меня нет, а то бы…
– Я тебе расскажу, – пообещал Враль. – Вы как, господин посол, отпустите? Мне еще за Перевоз должны, опять-таки.
– За Перевоз – должен, – Рык вошел в комнату, сбросил на пол мокрый полушубок, стащил валенки, полез в мешок и достал сапоги и сухие онучи. – Слышь, сводник! Как там тебя?
– Щербатым кличут, – заглянул в комнату слуга, уронив впопыхах дубинку с колен. – Чего изволите?
– Нас тут дождем промочило, найдешь, где просушить? Только чтоб не у печи!
– Обижаете, в лучшем виде сделаем, – поклонился Щербатый, хитро глянув на господина посла.
Рык бросил ему чешуйку, которую тот поймал неуловимо быстрым движением конопатой руки.
Переоделись в сухое и остальные ватажники. Хорек думал, что придется идти босиком, но оказалось, что запасливый Дед приготовил и ему сапоги да онучи.