Слепой Орфей
Шрифт:
– Кир, возьми его! – крикнул Стежень и бросился в операционную.
Игоев с легкостью поднял на руки тело Дмитрия и шагнул следом. Шведов, вытиравший платком лоб, взглянул мельком на запрокинутое, высохшее, как после многодневной голодовки, лицо Грошнего… и остолбенел.
– Ёш твою мать… – прошептал он.– Ну ни хрена…
Несмотря на истощение, несмотря на то что кожа жертвы Морри уже приобрела характерный коричневый оттенок и лицо больше смахивало на обтянутый кожей череп мумии,
Но ничем, кроме единственного восклицания, не выдал своего удивления.
Оглядевшись, он обнаружил, что морозилка, в которой лежало тело его жены, не заперта, и защелкнул замок.
– Разумное решение,– раздался у него за спиной голос Елены.– Восхищена вашей выдержкой, господин Шведов.
Виктор быстро обернулся, удивленный не столько словами, сколько теплотой, с которой они были сказаны.
– Мне кажется,– продолжала Елена Генриховна с обворожительной улыбкой,– теперь мы можем подняться наверх и выпить что-нибудь… успокаивающее.
– Было бы кстати,– буркнул Виктор и двинулся наверх, сделав знак оставшемуся охраннику следовать за собой.
– Коньяк, ром, виски? – предложила Елена, открывая бар.
– Водку.
– Боюсь, с водкой сложности,– заметила Елена.– Наш хозяин ее не жалует. Погодите, сейчас посмотрю в холодильнике.
Она вышла на кухню.
– Куда это уперся Рустам? – сердито спросил Шведов у второго бодигарда. Но тот только пожал плечами.
Вернулась Елена.
– Нашла,– сообщила она, поставив на стол запотевшую бутылку.– Откроете?
Шведов кивнул бодигарду. Распечатав, тот вопросительно поглядел на патрона.
– Наливай,– распорядился тот.– Себе тоже.
– Но…
– Я сказал, наливай! – рявкнул Шведов, и щека его дернулась.
– Грибы.– Елена принесла из кухни вазочку с горкой блестящих рыжиков и двумя крохотными вилочками.
Налив себе густой белый ликер, она подняла бокал, поочередно улыбнулась Шведову и охраннику. Бодигард осклабился в ответ, его хозяин остался мрачен. Но водку выпили оба.
– Елена… э… Генриховна,– сказал Шведов,– что здесь происходит?
Женщина посмотрела на него поверх края бокала, и Виктор испытал странное ощущение… словно чуть-чуть оторвался от пола.
Шведов уже много лет смотрел на женщин как на нечто, предназначенное для удовлетворения его, Виктора Шведова, потребностей, делая исключение только для жены, которая была чем-то вроде одушевленной собственности. Жену он по-своему любил, а прочих… Можно с уверенностью сказать: женщины интересовались Виктором больше, чем он – ими. Но в этой самоуверенной красотке чувствовалась изюминка.
Шведов опустился в кресло.
– Пойди проверь машину,– приказал он охраннику.
Елена подошла в окну, поглядела в темноту.
–
– Еще бы,– буркнул Шведов.– Он – брат моей жены.
– Вот как? – Елена повернулась, потрогала темное пятно на блузке.– Жаль,– проговорила,– совсем испорчена. А мне она нравилась.
– У меня салон на Суворовском,– проворчал Шведов.– Приезжайте и выбирайте, что понравится. Там только Франция.
Прозвучало не так, как надо, и Шведов вдруг смутился. Теперь, когда они остались наедине, непонятное волнение, которое будила в нем близость этой женщины, усилилось.
Елена покачала головой.
– Я привыкаю к вещам,– проговорила она.– И вещи привыкают ко мне. Вы спрашивали, что происходит? Боюсь, я не могу объяснить… Но в настоящий момент вам, лично вам, Виктор, вашей жизни, никто не угрожает.
– Надо понимать, что недавно было не так?
– Не так.
– Может, вы скажете еще, куда и почему смылся мой охранник?
– Могу.– Елена выдержала паузу.– Он украл его тело.
– Кто – он?
– Назовем его – призрак.
Шведов ухмыльнулся, но увидел, что в глазах собеседницы нет и намека на шутку.
– Да… – пробормотал он.– Как в кино.
– Хуже,– заметила Елена.– Счастливого конца не будет.
– Да… – еще раз протянул Шведов.– Обидно. Вот вы, Леночка, очаровательная женщина, понимаете, что происходит. А я, мужчина, сижу бестолочью и задаю глупые вопросы. Вам это не противно?
– Нет, Виктор.– Елена коснулась руки Шведова, и тот жадно схватил ее пальцы.– Это моя профессия, Виктор. Я – ведьма.
Шведову показалось, что ее глаза слились в одно огромное око. Он вздрогнул и выпустил тонкие пальцы.
– Любая женщина – ведьма,– хриплым голосом произнес он.– Любая настоящая женщина.– И добавил игриво: – Я вас боюсь.
Елена рассмеялась, и от звука ее смеха Шведов пришел в необычайное возбуждение.
– Вы храбрый человек, Виктор,– проговорила Елена, обворожительно улыбаясь, и наполнила свой бокал.– Вам налить?
– Да, но не этой патоки. Как вы красиво двигаетесь, Леночка. Как танцовщица.
– Я и есть танцовщица. Храмовая танцовщица.
– И где же этот храм? – светским голосом осведомился Шведов.
– Не скажу,– засмеялась Елена.– Ваша водка…
Шведов проглотил водку, поймал ее запястье, поднес к губам.
– Ты меня очаровала, ведьмочка! – решительно заявил он и потянул ее к себе, но Елена ловко высвободилась.
– Виктор,– произнесла она холодно.– Там внизу – труп твоей жены. И любой в этом доме может оказаться в соседнем холодильнике. И самый уязвимый – ты!