Слишком много колдунов
Шрифт:
— Специально для вас, тупицы. У нас есть свидетель. Свидетель той эпохи, эпохи древних, эпохи…
Это было уже слишком. Ему не дали договорить — зал буквально заревел. С багровыми лицами, с мокрыми от слез глазами чиновники и академики сгибались пополам в своих креслах. Нефть — повторяли в одном секторе. Свидетель, отзывались в другом. Мамочки мои, стонали в третьем. Бру-га-га! Бру-га-га! Чёрт побери, а ведь отличный эффектус! Без трюков, без реприз, зато в конце! Оригинально! Бру-га-га! Смело! Тупицы! Бру-га-га! Свидетель!
— I guess they won’t ask you any questions.
Питер обернулся. Нони стояла рядом с ним, зал слегка утих, но она не обращала на них никакого внимания. Питер хмуро кивнул и сказал, подбирая слова языка, считавшегося мёртвым.
— Спасибо, что вернулись. Хоть это и не поможет, всё равно спасибо.
— Не за что, — ответила Нони.
— Это, что ли, ваш свидетель? — крикнул кто-то из зала. — Красотка!
Зал зашумел с удвоенной силой.
— Она актриса! Я в театре её видел.
— А я в ресторане! Сегодня утром!
— Это не свидетель! Это подставная!
— Нет, ну господа, вы же не ждали в самом деле древнюю женщину? Пусть хоть так.
— Кхм! — господин Бризено снова встал, поднял руки, требуя тишины. Зал угомонился.
— Мне тут в приватной беседе сообщили, — сказал Бризено загадочно.
— Ну, ну, — заторопили его вокруг.
— Сообщили, что прекрасная мадемуазель будет участвовать в некоей весьма пикантной игре!
— О-о-о! — Зал зашумел. — Раздевайся! — крикнул кто-то. — Чего тянуть!
— Ах ты гнида! — раздался голос Аслана. Питер завертел головой, ища эвакуатора глазами. Аслан оказался совсем рядом, он спрыгнул со сцены, и зашагал по головам и спинкам кресел вверх, в академический сектор. Его попытались остановить, но Аслан разбросал нападающих пинками, короткими и точными. Нони всплеснула руками и прижала ладони к щекам, а Жак, не раздумывал ни секунды, в два прыжка догнал лейтенанта и пошёл за ним в кильватере; он взял на себя лексическую часть манёвра, в ясных и недвусмысленных выражениях сообщая своё мнение об учёных, чиновниках, их родственниках, о науке вообще и об Академии в частности. О конечной цели их движения догадаться было нетрудно — господин Бризено со слегка посеревшим лицом, встав на кресле, возмущенно кричал что-то, протянув руку в сторону входной двери. Аслан на секунду поднял голову, поймал взгляд Питера, подмигнул, балансируя на спинке кресла, и показал прямой удар в лоб.
Было немного шумно.
— Всё нормально?
Питер повернулся и увидел коменданта Академии господина Галинура, с двумя охранниками.
— Да, всё в порядке, — сказал он. — Это по сценарию. Игра со зрителями.
Комендант кивнул равнодушно и отошёл вглубь кулис.
По центральному проходу, очень резво перебирая ножками по ступенькам, бежал господин Бризено. Его ворот был разорван, отсутствовал левый рукав парадного костюма, галстук сбился набок. Прямо за ним хищными волчьими прыжками нёсся Аслан, а вдоль стены, отрезая господину заместителю директора путь к главному выходу, мчался Жак, в его руке был чей-то полусапог; лица у обоих друзей были ужасны и вдохновенны. Зал улюлюкал, зрители повскакали на кресла, часть, включая и краснокресельных чиновников, свистела и аплодировала.
Питер одним движением собрал в кучу с доски все плакаты и графики.
— Пойдёмте, мисс Нони, — сказал он спокойно, хотя на душе скребли кошки нехорошего предчувствия. — Подождём их на улице.
Ждать пришлось недолго.
Аслан и Жак выскочили из Академии растрёпанные и разгорячённые. Прохожие, хотя и с любопытством глядели на них, всё же старались обойти их подальше.
— Пит, ты всё пропустил! — заорал Жак сходу. — Мы его догнали!
— Это я его догнал, — поправил его Аслан. — Ты, извини меня, где-то вдалеке околачивался. А я его пнул два раза, даже палец ушиб.
И потопал правой ногой по мостовой в качестве доказательства.
Питер, стараясь быть сдержанным, переводил Нони их слова. Свидетель эпохи титанов смеялась, закрывая ладонями лицо.
— Как я в него попал! — орал Жак, не слушая эвакуатора. — Его же собственной туфлёй, прямо в лоб!
— Здорово было, — заключил Аслан. — Когда там у тебя следующий доклад?
— Извините, пожалуйста, — услышал Питер надменный женский голос, обернулся.
— О! — сказал он. — Здравствуйте, мадемуазель Прелати. Привет, Майя.
Мадемуазель Прелати кивнула ему и Аслану с достоинством. Майя с радостным визгом обняла «дядечку эвакуатора».
— Я по объявлению. Если не ошибаюсь, это вам нужна горничная?
— Горничная — это для меня, — медленно, с акцентом, но чётко и разборчиво произнёсла Нони по-французски. — Нони Горовиц, актриса. Очень приятно. А ты Майя?
— Мадемуазель Прелати, — надменно сказала пожилая женщина. — Майя, поздоровайся с мадемуазель Нони.
— Здрасьте, — сморщив нос, сказала девочка.
— Я не подавал никакого объявления, — сказал Жак, внимательно глядя на Прелати.
— Я вас видела позавчера, вы ходили к газетчикам, — ответила та хладнокровно. — Служащий рассказал мне, что вам нужно. А сейчас я увидела вас и решила уточнить.
— Вам рассказал служащий? — с недоверием произнёс Жак.
— Он занял у меня денег, — пояснила мадемуазель Прелати. — И в качестве оплаты предложил помогать мне информацией. То есть наоборот, сначала предложил, потом занял.
Жак открыл рот, но не нашёлся что сказать и посмотрел на Питера. Питер скучно пожал плечами.
— Знаете что я понял? — спросил Аслан. Он держал Майю на руках. — У меня будет куча детей!
— И куча жён, — покосившись на него, заметил Питер сардонически. Его мысли всё больше занимало его будущее, а точнее — последствия сегодняшнего веселья, и он мрачнел с каждой секундой.
— Нет, — ответил Аслан. — Я чту обычаи и законы моей страны. Таков наш маликитский масхаб.
— А! — сказал Жак. — Ну конечно. Именно маликитский, и именно этот… как ты сказал?
— Так вам нужна горничная? — терпеливо спросила мадемуазель Прелати. — Документы у меня с собой.