Слишком жаркий Кипр [СИ]
Шрифт:
— Тогда надо его обезвредить. Нужно представить, кем он может нарядиться.
— Тут столько гостей…
— Нет, — оборвал ее Юрий, — вряд ли он достанет билет на бал. Он должен проникнуть как-то по-другому. Исходи из внешности. Прежде всего — рост. Метр шестьдесят пять, ну, как у Андрея Колодникова, помнишь?
— Помню. А в остальном? Он же постоянно менял внешность.
— Из этого и исходи. Я попытался себе представить, как он может выглядеть на самом деле.
— Это как? — не поняла Ольга. Она стояла на лестничной площадке парадной лестницы, и отсюда рассматривала все пестрое крошево бала.
— Исходи из обратного. Он постоянно подчеркивал свою волосатость,
— Это значит, что у него светлые волосы, светлые глаза, и наверняка он мало походит на типичного киприота.
— Умница! Ольга, ты самая умная баба из тех, кого я когда-либо трахал.
— А что есть другие? Кого ты еще не трахал.
— Есть одна, очень умная, но она слишком стара. Тетчер ее фамилия. Железная леди.
— Ну, спасибо! Нашел с кем сравнить!
Ольга отключилась, и начал высматривать в зале белый костюм Олега Батова.
В это время Мареш делал уже третий заход на золотого магната. В один из бокалов с шампанским он капнул цианид, в свободной руке под белым полотенцем, была зажата авторучка с отравленным пером. С улыбкой обходя зал, он сужал круги вокруг Батова. Между тем количество бокалов на подносе все уменьшалось, и только искусство новоявленного официанта оставляло на подносе бокал с отравой. Каждый раз, когда желающие протягивали руки к бокалу с отравой, Мареш успевал провернуть поднос и подставить его другим боком. Он был уже в трех шагах от Батова, тот стоял к нему спиной, и Мареш затаил дыхание, и поднял руку с полотенцем, когда сбоку раздался какой-то сдавленный вопль: — Шампанско!
К опешившему чеху подбежала активно молодящаяся, рослая женщина в кроваво-красном платье с огромным бюстом, и не менее внушительным задом. Это была одна из самых скандальных женщин восьмидесятых годов, актриса и модель Астрид Лундхойм. За прошедшие годы этого тысячелетия о ней слегка подзабыли, но с месяц назад она вышла замуж за престарелого израильского миллиардера, и снова вошла во вкус вращения в высшем обществе. К ужасу Мареша она схватила два бокала, в том числе и тот, что предназначался Батову. Это произошло так быстро, что он просто не успел повторить свой фокус с прокруткой подноса. Потом Чижек перевел взгляд в сторону Батова, и чуть не взвыл от досады. За эти секунды тот, беседуя, сделал два шага вперед, и теперь между ними располагались несколько беседующих дам. На подносе оставалось еще три бокала, так что Мареш с улыбкой подошел к ним, и с поклоном предложил свою выпивку.
В это время Ольга наконец нашла Зверева. Тронув его за руку, она зашептала на ухо телохранителю.
— Юрка вычислил заказчика, это Воскресенская.
— Не может быть! — вырвалось у Александра.
— Может, она уже во всем призналась мне. Она одноклассница Харымова. Но, главное, что она подтвердила свой заказ на Олега. Мареш где-то здесь. Юрка расписал его внешность: типичный славянин со светлыми глазами, светлыми волосами, небольшим носом. Возраст — за пятьдесят лет, но выглядит моложе.
— Ах ты, черт! — вырвалось у Зверева. Ему было досадно, что все это время он искал совершенно другого человека.
— Скорее всего, он может маскироваться под прислугу. Донеси все это до охраны.
— Хорошо.
Зверев начал диктовать в микрофон новые данные своим подчиненным, а Ольга отошла в сторону, и начала осматривать людей, роящихся вокруг Батова. Тот же в этот вечер был как никогда в ударе, много шутил, смеялся, общался с десятками людей. Подкатила и Инесса Оболенская, с уже сильно пьяненьким Ольховцевым.
— Олежек! — радостно пропела она, целуя Олега в губы и щеки. — Как я рада тебя видеть, дорогой ты мой!
Тут оживился и Игорек Ольховцев.
— Ты знаешь, Олег, отчего это она так поет ласково? — спросил Ольховцев, тыча пальцем в тело режиссерши. На губах его при этом играла знаменитая, сводящая с ума миллионы женщин, ухмылка первого любовника страны. — Она опять все твои деньги растранжирила. Все, до последнего копья.
— Игорь! — взвилась Инесса. — Что ты говоришь, как я их могла растранжирить?! Просто мне их не хватило на съемку достойного фильма. Еще пара миллионов, и он получит Оскара, это я вам всем ручаюсь.
— Получит, но большого Ивана на фестивале в Нижнем Уренгое, — продолжал хихикать Ольховцев.
В этот момент Мареш снова вышел на убойную позицию. До белого смокинга магната оставалось шага три. Он уже прицелился, когда рядом, буквально над его ухом раздался истошный крик: — Боже мой! Аарончик, что с тобой! Врача-врача, моему мужу плохо!
В плечо Мареша врезалось чье-то мужское плечо. Это Астрид Лундхойм, своими руками напоившая мужа шампанским с цианидом, удивилась, что Аарончик после этого как-то странно дернулся, и замер в одной, очень напряженной позе. Когда Астрид поняла, что муж ее как-то чересчур быстро крякнул, она, кинувшись на поиск врача, своими невозможными габаритами сбила с ног двоих мужчин и одну женщину, а они уже лишили равновесия еще как минимум десять человек. Именно этот всплеск энергии докатился до руки чеха, она дрогнула, и перо, со щелчком уйдя в полет, впилось в филейную часть импозантного голландского мультимиллионера, спокойно разговаривавшего со знаменитой американской актрисой в двух метрах от Батова. Голландец как раз успел только открыть рот, как паралич охватил его тело, и миллионер рухнул лицом прямо в откровенное декольте актрисы.
Мареш озверел. Все шло прахом. Люди вокруг орали, кричали, пытались куда-то бежать. Визжала от ужаса на полу голливудская кинозвезда, пытавшаяся выбраться из-под тела ее мертвого собеседника. Мареш уже видел, как тот седой охранник торопливо схватил Батова за локоть, собираясь увести его из зала. И тогда он решил пойти ва-банк. Вокруг него была такая суматоха, что он уже просто сбросил на пол последний бокал с шампанским, прикрываясь подносом, вытащил из-за пояса пистолет, и, замаскировав его все тем же полотенцем и подносом, двинулся вслед за кортежем Олега Батова. Он не отрывал от белой спины русского миллиардера глаз, и когда тот начал подниматься по лестнице, начал поднимать вверх и ствол своего пистолета. Он стопроцентно бы попал, стрельба от пояса, по-македонски, была коньком Чижека. Но когда указательный палец уже получил команду нажать на спуск, в мошонку чеха врезалась коленка Ольги Малиновской.
Она поняла, что это он, тот самый чешский киллер за кукую-то секунду до этого. Просто у ней в голове сразу сложилось все: рост, возраст, профессия. Этот почти совсем лысый официант, рыжеватый, курносый, с приятным, располагающим лицом, почему-то рванулся вперед, вслед за Батовым с пустым подносом в руках. При этом лицо и лысина его были покрыты обильным слоем пота, а голубые глаза казались совсем безумными. Все остальное она выполнила так же машинально: врезала коленкой в пах киллеру, а когда тот согнулся от боли, локтем ударила по шее, так, что тот мгновенно отключился. При этом у него из рук с грохотом вывалился поднос, а к ступенькам лестницы прикатился пистолет с глушителем. Олег Батов, оглянувшись, и увидел всю эту картину, спокойно развернулся, и продолжил подниматься вверх по лестнице. Под руку он поддерживал старенького американского конгрессмена.