Сломанные вещи. Часть 2 из 4
Шрифт:
– Ты раньше готовил?
– Нет. Посмотрел несколько уроков в сети. Тебе не нравится?
Подняв на него взгляд, улыбаюсь:
– Как может не нравиться идеальный салат?
Пару минут Син стоит надо мной, опершись на барную стойку, и наблюдает, как я ем. А я тем временем кошусь на его руки – просто идеальные, от вен на тыльной стороне ладони и вплоть до кончиков ногтей. Если вспомнить, что они к тому же умеют успокаивать, – всё, я официально хочу замуж за руки Сина.
Но, к сожалению, счастье не может длиться вечно, он берёт свою порцию салата и садится напротив.
– То, что у меня что-то хорошо получается, – заслуга не моя, а военных инженеров. Многочисленные модификации, улучшения физических параметров. Техники постарались с настройками.
Я задумчиво пережёвываю кусочек сыра, стараясь сформулировать убедительный ответ.
– Ну, люди тоже рождаются с какими-то параметрами – лучше или хуже. Но тот факт, что у кого-то от рождения хорошие физические данные, не обесценивает их достижений. Можно считать, что у тебя была хорошая наследственность.
Он презрительно кривит угол рта.
– Хорошая наследственность была не у меня, а у капитана, имитацией которого является моё тело.
– Кстати, – я оживляюсь, – ты был с ним знаком?
– Видел.
– Не разговаривал?
– Нет.
– Странно. По-моему, это любопытно.
– Может, не настолько, как тебе кажется. Во всяком случае, наши прототипы почти не обращали на нас внимания.
– Вы работали вместе? – я накалываю на вилку листик салата.
– В плане совместных операций – нет. Но на базе мы их часто видели.
– И они вот прям совсем не обращали на вас внимания? – хмурюсь недоверчиво.
– Несколько человек время от времени разговаривали со своими имитациями. Но большинство… – Син пожимает плечами и забрасывает в рот порцию салата.
– Ну и зря. Мне нравится с тобой разговаривать. Ты интересный. И умный.
Он легко улыбается.
– А если бы я выглядел как ты?
– Хм… Наверное, это было бы пугающе. А характер? Манера говорить? Если бы я со стороны услышала, какую чушь несёт моя копия, было бы о-очень стыдно.
Однако Син качает головой.
– Насколько я слышал, командование было весьма разочаровано тем, что личностные характеристики сохранить не удалось. Особенно в случае с некоторыми экземплярами, прототипы которых отбирали не по внешности, как в моём случае, а по профессиональным качествам. – В ответ на мою вопросительную улыбку он поясняет: – Был у нас один «шутник» со своеобразным чувством юмора. Сначала его звали Лек, но потом сменили обозначение на Локи, как раз из-за этого. Его прототип – очень серьёзный человек, заслуженный специалист – по-моему, был в шоке от происходящего.
– И насколько своеобразное у него было чувство юмора?
– До предела. Однажды, пока я спал, он налил мне в порт полимерной смолы.
– Оу… – я болезненно морщусь. – И что?
– Порт пришлось менять. После этого я выбил ему несколько зубов, и он успокоился. На пару дней.
– Хэ-эй, – я улыбаюсь насмешливо, – сдаётся мне, что ты был не такой прям тихоня, как говорил. И что у вас там была та ещё компания странных роботов.
– Да, наверное, – он тоже усмехается.
Доев салат, поднимается к кофемашине. Вопросительно смотрит на меня, и я киваю. Много – не мало, кофе никогда не бывает лишним.
– А кто давал эти ваши имена? И решал, что нужно поменять?
– «Обозначения». Это не то чтобы человеческие имена, скорее, позывные. Решали мы все. Мы жили вместе и по вечерам устраивали обсуждения.
– Чего, например?
– Занятий. Работы. Разбирали допущенные ошибки.
– Людей? – я заговорщицки улыбаюсь.
Син мнётся, но в конце концов отвечает:
– Да. Мы ведь с ними работали, было важно, чего от кого ждать.
– А вы думали о себе? О том, кто вы? Вот, например, что ты почувствовал, когда впервые пришёл в себя и узнал… ну, кто ты есть?
– Ничего особенного, – его лицо бесстрастно. – Меня поставили перед фактом, я принял его к сведению.
И тон у него спокойный – вот только меня охватывает уверенность, что тему лучше сменить. Хотя, может, это лишь мои фантазии.
Взяв две чашки кофе, Син возвращается на место напротив.
– Спасибо, – я беру свою и делаю глоток. – А что насчёт вкусов? Этот твой капитан тоже пил ристретто?
– Насколько я видел, иногда. Но чаще ирландский.
Заинтриговано распахнув глаза, я наклоняюсь к нему через барную стойку и мурлычу:
– То есть ты за ним следил?
– Я хотел понять, чем отличаюсь. Ведь для оптимального выполнения работы нужно знать свои качества. Сравнение с кем-то помогает.
– И как? Что выяснил?
– На тот момент я понимал только, что мои физические параметры лучше. Это радовало. А сейчас я не уверен, что чувствую.
Ой-ёй, тон Сина падает – не хватало только, чтобы он скатился в экзистенциальный кризис! Срочно нужно что-нибудь позитивное и поддерживающее! Так что я воодушевляюще улыбаюсь:
– Но параметры у тебя по-прежнему лучше. Наверное, больше веса жмёшь? Все мужики в качалке обзавидовались бы! И не нужно копить на усиление мышц, ложиться в клинику, все уже готовое. Нет-нет, я понимаю, что ты хочешь сказать, но давай сосредоточимся на хорошем. Ты отличаешься вполне себе в лучшую сторону… – Но тут я обрываю торопливую болтовню, вдруг испугавшись, что не угадала с линией разговора. – А ты хотел бы отличаться?
Син отпивает кофе. Мне было кажется, что раздумывает, но нет – отвечает сразу и уверенно.