Сломленная
Шрифт:
— Ну что, красавица, нам сюда, — тихо сказал он. Его рука была прикована к моей пояснице, когда мы шли к лифту. Перед нами располагались две двери, обе мерцали золотом и настолько переливались, что я увидела свое отражение, прежде чем они распахнулись. Лифтер, одетый почти как и лакей, поприветствовал нас с превосходной улыбкой, настолько приторной, что я была уверена: парень, должно быть, тренировал мимику перед зеркалом.
— Добрый вечер, Мистер Ч. Приятно снова видеть вас, сэр.
Мистер Ч. кивнул в ответ.
Я наблюдала, как лифтер вставил свой ключ в замок возле буквы П. Музыка,
Руки Мистера Ч. легли мне на бедра, а его член прижался к моей заднице. Он прижался губами к моей щеке; его слова терялись в моих волосах, прежде чем достичь уха.
— Готова развлечь меня? — эти слова сразу отозвались между моих ног, когда он сделал несколько толчков у моей задницы.
— Зависит от суммы, с которой ты решишь расстаться. Каков твой бюджет? — промурлыкала я, прижимаясь задницей к нему. Он задержал дыхание и простонал у моей щеки. От него так хорошо пахло, а дыхание было теплым и манящим, что я хотела почувствовать, как он дышит между моих ног. Конечно, это бизнес, но кто сказал, что я не могла наслаждаться преимуществами свидания с тем, кто, кажется, знает, как удовлетворить женщину.
— Мы уже договорились на двести пятьдесят долларов за каждые полчаса. Когда начался отсчет? — спросил он спокойно, перед новым толчком.
Я оттолкнулась от него.
— В ту минуту, когда я села в твою машину, — прошептала я.
Он рассмеялся у моей щеки, коснулся губами, пробуя кожу на вкус.
— Вот, Мистер Ч., мы прибыли — пентхаус. — Лифтер стоял напротив двери, которая исчезла в стене.
Мистер Ч залез в карман, дал парню значительную сумму наличных и прошептал что-то на ухо. Мужчина кивнул, прежде чем исчезнуть за закрывающимися дверями.
Когда мы прошли в огромную гостиную пентхауса, я увидела в центре комнаты гигантский, черно-серый в крапинку каменный стол и огромный букет цветов, который занимал всю его центральную часть. Белые лилии и орхидеи с зелеными листьями наполняли вазу.
— Может, нам сперва стоит обсудить условия этого развлечения? — спросила я, прислонившись к каменному столику.
Откинув волосы с моей шеи, Мистер прижался губами к ключице.
— Определенно, — промурчал он у моей кожи.
— Хорошо, тогда прежде чем я продемонстрирую тебе некоторые приемчики, может быть, ты мог бы внести свой значительный депозит за наше развлечение, — сказала я, пытаясь сосредоточиться на деле. Но это было именно то, что было. Портила настроение, но мне не хотелось, чтобы меня выгнали из моей дерьмовой квартиры в конце недели.
Его глаза сузились, он почти стал раздраженным, когда оттолкнулся от меня.
— Итак, никаких развлечений, пока я не заплачу?
— Да, ты уже должен за эту ночь пять сотен баксов, а еще даже не видел меня голой.
— Ну, хорошо, раз ты настолько привержена идее, что мне стоит внести значительный платеж, почему бы тебе не сказать, сколько ты хочешь, скажем, за всю ночь?
— Всю ночь?
— Да, допустим, за пять часов
— Двенадцать сотен баксов, — сказала я, не дрогнув.
— Что если я захочу тебя, скажем, на… два дня. Сколько будет стоить такое развлечение? — спросил он, его глаза были широко распахнуты, а желваки стиснуты.
— Четыре тысячи долларов, и это выгодная сделка, — снова сказала я, не дрогнув.
Он громко рассмеялся.
— Ты знаешь, что придумываешь эти цифры, прекрасная Роуз? Хорошо, как насчет того, что я сделаю то же самое, и предложу шесть тысяч долларов за развлечение на все время моего пребывания в городе? Это справедливо? — его блекло-голубые глаза мерцали; выражение лица было довольным, и в этот раз он ждал быстрого ответа.
— Ну, Мистер Ч, это зависит от того, как долго ты пробудешь в городе, — парировала я.
Он притянул меня к себе, пройдясь кончиком носа по моей щеке и приблизившись губами к уху, затем схватил за руки и завел их за мне за спину.
— Никогда не называй меня так, — потребовал он. Тепло его дыхания коснулось моей шеи.
Я ахнула, мое сердце колотилось в груди.
— Как тогда мне следует тебя называть? Я даже имени твоего не знаю. — Мышцы плеч заныли. Я хныкнула, когда он усилил хватку. Маленькая обиженная девочка глубоко во мне забралась в шкаф, свернулась в клубок и пыталась защититься, но женщина, которой я была, та, которой стала, которая продавала свое тело за деньги и брала быка за рога, считала это до странности сексуальным. Что-то в нем: богатство, которое у него было, уважение, которым он располагал, волновало меня до глубины души. Возбудившись, меня не заботило то, как он хотел, чтобы я его звала, мне просто было нужно, чтобы он трахнул меня.
— Тебе это нравится? — прошептал он, и потерся своей легкой щетиной по моему лицу. Его серо-голубые глаза сузились, красноречиво показывая, кем бы он хотел меня видеть, когда я на его территории. Я снова захныкала и слегка кивнула.
— Это «да»?
— Да, — тяжело дыша, сказала я. Каждый нерв умолял его ласкать мою кожу, касаться меня так, словно до него никто этого не делал.
Он, мужчина, который даже не назвал своего имени, вытащил мои руки из-за спины и завел их за голову. Я сплела пальцы, он опустил мои руки мне на затылок. Медленно провел пальцами по моей щеке, коснулся губ и приоткрыл рот, прижав пальцем нижнюю губу. Мышцы его шеи напряглись, когда он сглотнул. Я провела кончиком языка по губам, пробуя на вкус желание, которое он показывал мне, и которое я хотела принять.
— Держи руки так. Не двигайся. — Он провел пальцами между моих грудей и до верхней пуговицы коротеньких шортиков. Дрожь опустилась по позвоночнику и начала накапливаться в киске.
Он просунул руку в карман моих шорт, достал телефон и бросил его на стол позади меня.
— Что-то еще? — Он выдохнул слова у моей кожи, наклонившись и прижавшись пухлыми губами к тому месту на моей шее, где бился пульс.
— Да, восемь тысяч долларов, и я останусь с тобой, пока ты в городе. — Я резко вздохнула. И застыла, когда почувствовала, как его пальцы расстегнули пуговицу и опустили молнию на моих шортиках. Его дыхание стало прерывистым, а твердый член выпирал в брюках.