Словарь современного молодежного жаргона
Шрифт:
Ниедду снова стал смотреть на дом, словно тот излучал зловещие вибрации.
– Да, боюсь, что так. Я хотел бы поболтать с этим Мелисом, но не могу его найти. У тебя есть идея, где он может быть или ты знаешь кого-нибудь, кто может мне помочь?
Баррали не ответил.
– Морено?
– Да, я здесь. Думаю об этом… Слушай, может, будет лучше, если я заскочу к тебе и расскажу об этом лично, хорошо? Ты где сейчас?
– Я возвращаюсь в комиссариат. Жду тебя там.
– Отлично.
Ниедду закончил разговор и бросил последний взгляд на дом главы секты.
– Всё в порядке? – спросила Паола.
– Да. Я позвонил своему старому коллеге, который точно знает больше нас. Я тебя сразу предупреждаю, что он немного странный, но сейчас он единственный, кто может нам помочь.
– Но точно не такой же странный, как вы, да?
– Очень смешно. Очень, Эрриу.
Улыбаясь, женщина завела машину и поехала в сторону центра города.
Маурицио Ниедду всю дорогу до комиссариата хранил странное молчание: он не мог отделаться от ощущения, что совершил огромную ошибку, не войдя в этот дом.
Глава 31
Автострада 130, Иглесиенте
– Бог знает, почему я представляла Сардинию полупустынным островом, – сказала Ева, наблюдая за видами из окна. – Она напоминает Ирландию.
– Места от конца равнины Кампидано до Сассари я называю Средиземьем, – сказала Раис.
– Как то, что из «Властелина колец»?
– Именно так, и не только из-за хоббитского роста обитателей.
Баррали и Ева улыбнулись. В этот момент из динамиков автомагнитолы раздались звуки «Entula» «Кензе неке», этно-рок-группы из Синисколы.
– Это дикие места, и такие зеленые, что действительно кажется, что это Ирландия или Шотландия, – продолжила Раис. – Я не шучу.
– Подтверждаю, – сказал Баррали. – Сардиния – настоящий природный рай. Слишком плохо для сардинцев, особенно для жителей Кальяри, не так ли, Раис?
– Да пошел ты, Баррали.
Кроче и Морено усмехнулись. С тех пор как трое полицейских сели в машину, они не говорили о старых убийствах: Баррали собирался рассказать об убийстве 1986 года, но после телефонного звонка в потоке его воспоминаний будто что-то оборвалось.
– Мне нужно ехать в Карбонию. Нужна помощь одному моему старому коллеге. Речь идет о пропавшей девушке, – сказал он.
– Той самой, о которой ты говорил мне на днях? – спросила Мара.
Морено кивнул:
– Именно. Вы со мной?
Ева даже не знала, почему сразу ответила «да»; это было что-то интуитивное, или, может быть, ей просто нужно было покинуть комнату, полную призраков. Раис сказала, что будет сопровождать их при условии, что по возвращении они остановятся в таверне Сантади, чтобы выпить кариньяно дель Сульчис, превосходного красного вина. Баррали заверил ее, что купит ей ящик за беспокойство, при условии что она будет держать язык за зубами в присутствии старого коллеги.
– Слушай, а что именно хочет от тебя Ниедду? – вдруг спросила Раис.
– Похоже, что девушка принадлежала к секте неонурагистов, – сказал Морено.
– То есть? – спросила Ева.
– Группа идиотов убеждена, что нураги – точки связи со звездами и что менгиры обладают магической силой; верно, Морено?
– Да, более или менее.
– А какое ты имеешь к этому отношение, прости, пожалуйста? – спросила Ева.
– В течение некоторого времени я состоял в этой секте, – признался Баррали, удивив их.
Глава 32
Комиссариат, Карбония
Пока сотрудница комиссариата ходила за стульями, чтобы все могли усесться в кабинете главного комиссара, Ева Кроче смотрела на Баррали. Он казался ей бледнее обычного, и как раз перед тем, как они вошли, она увидела, что он проглотил несколько таблеток, пытаясь не привлекать внимания.
– Sa medichina [81] , – сказал он с улыбкой, заметив, что она его видела. Ей стало жаль его, и она поняла, насколько серьезной была его болезнь; это было такое страдание, что мышцы его лица напряглись, как будто он чувствовал удары боли при каждом шаге.
81
Лекарство (сард.).
– Ты уверен, что с тобой все в порядке, Морено? Мы можем отложить дела, если хочешь, – предложила она.
– Нет-нет. Идем.
Время владело им. Он как будто чувствовал, что его минуты на исходе, и не хотел тратить их попусту до смерти, пока не умрет, как хороший солдат.
– Вот, – сказала Паола Эрриу, расставляя стулья вокруг стола Ниедду.
– Итак, Маурицио, это инспектор Ева Кроче, только что прибывшая из Милана, и Мара Раис. Мары еще не было с нами, когда ты уехал в Карбони. Обе они работают в отделе нераскрытых преступлений, – пояснил Баррали. В его голосе слышалась усталость, но он пытался скрыть ее энергичными жестами.
– В Кальяри есть отдел нераскрытых? – удивленно спросил Ниедду. Ева заметила, что комиссар озадачен: когда он пожал руку своему старому коллеге, то побледнел. В его глазах Кроче прочла недоумение и недоверие, как будто он с трудом мог поверить, что перед ним тот Морено, которого он знал. По этим растерянным взглядам она поняла степень серьезности болезни Баррали.
– Его только открыли, – сказала Раис.
– Хорошо. Спасибо, что сопровождаете Морено, – сказал Ниедду женщинам-полицейским.
Они кивнули и глянули в сторону девушки в форме, которая пригласила их сесть.
– Ах да. Главный помощник Паола Эрриу, моя правая рука, – сказал Ниедду. – Пожалуйста, пожалуйста, садитесь.
– Маурицио, я хочу уточнить, что мы здесь не официально. Я давно не на службе, ушел по болезни. Мы не предупреждали Фарчи, так что…
– Не волнуйся, это всего лишь неформальная беседа, – пояснил Ниедду.
За несколько минут он разъяснил гостям ситуацию с исчезновением Долорес и в заключение сказал, что Роберто Мелиса, лидера секты, не могут найти.