Слово Идальго. Карибское море
Шрифт:
Не теряя времени даром, торговец андалузцами приступил к теории. После объяснений основных принципов верховой езды, перешли к практическим занятиям. Первый урок был посвящен подготовке к поездке. Артём с грехом пополам научился седлать лошадь и с трудом освоил нехитрую науку вставлять удила. Упрямое животное наотрез отказывалось добровольно брать в зубы треклятую железяку.
— Лошадь должна чувствовать руку хозяина! — Доменико остановил мучения «гвардейца», — иначе она вообще не будет вас слушаться.
— Я пытаюсь. — Расстроено ответил
— И расстраиваться не надо, ни вы, ни кто другой не сможет взнуздать лошадь с первого раза. — Подбодрил торговец. — А сейчас начнём учиться надевать шпоры.
Со стороны процедура показалась проще простой, лыжи крепить намного сложнее. Оптимизм растворился после нескольких шагов: шпоры сцепились и Артём рухнул в объятия Гастона д’Ларк.
— Не спешите, не спешите! — отеческим тоном успокоил Доменико. — Начинающие всадники ходят враскорячку. Со временем освоитесь и научитесь звенеть шпорами, как это любят делать опытные кавалеристы.
Посмотрев на показательный проход торговца, когда от скользящего соприкосновения шпоры издавали мелодичный звук, Артём решился повторить. В нём взыграло честолюбие разведчика, ибо вся наука заключалась в определенном шаге. Он легко пройдёт по ночному лесу, не хрустнув ни единой веточкой, а тут цепляется за какие-то железяки на каблуках. После пятой попытки шпоры буквально запели, и он рискнул сделать несколько несложных перемещений, имитируя бой с противником. Получилось неплохо, обязательный атрибут кавалериста уже не мешал.
Второй урок посвящался умению ездить. Для начала Артём попытался забраться в седло и привстать в стременах. Затем начали осваивать кавалерийскую посадку — всадник должен держать спину прямо и не елозить попой. В противном случае седло натрёт спину лошади, не говоря о проблемах для собственной задницы. Наконец перешли к непосредственно к верховой езде — следуя советам наставника, Артём уловил ритм шага и неожиданно для себя ощутил от поездки неповторимое удовольствие. Неспешная прогулка по окраине города располагала к беседе, и он принялся расспрашивать о жизни в этих краях. Вспомнился первый день в этом мире и неправедно полученные деньги у далёкого теперь торговца лошадьми.
— Торговля андалузцами должна приносить хорошие деньги? — Как бы между прочим спросил он.
— Не надо путать цену на этих красавцев с реальной прибылью. — Недовольно ответил Доменико. — Здесь спрос невелик и нет смысла заниматься этим делом. Выручают манильские галеоны.
— Что за «манильские галеоны»? Никогда о них не слышал. — Поинтересовался Артём.
— Каждую весну с Филиппин выходит эскадра в сотню кораблей с годовой добычей золота. Вы не знали? Хм… Наверное, на дворцовых балах говорят только о женщинах! — Усмехнулся торговец.
Ни хрена себе! Сто галеонов с золотом! Обалдеть! Или здесь имеет место преувеличение? На всякий случай Артём переспросил:
— Вы уверены в столь огромном количестве золота с Филиппин?
Доменико озадачено покосился,
— Манила является торговым центром всего азиатского региона, там не только добывают золото, но и чеканят пистоли. Из Китая туда везут жемчуг, фарфор и ткани, из Бирмы рубины и слоновую кость, сапфиры из Цейлона, пряности из Индонезии и так далее.
Артём впал в ступор, он знал про злато-серебро из Америки, а Манила ассоциировалась лишь с дешёвыми моряками. Не хило развернулись испанцы! Но сотня галеонов с дорогостоящими товарами вероятнее всего домысел.
— Что-то не верится. Вряд ли годовой добычи золота хватит на покупку такого количества колониальных товаров. — Засомневался он.
— После гибели во время тайфуна одного из кораблей, вышел указ короля: по нему каждый галеон берёт казённых товаров не более чем на три четверти миллиона пистолей. — Ответил Доменико.
Круто! Ежегодно по семьдесят пять миллионов только из Азии! Годовой бюджет России этого периода составлял всего девять миллионов рублей. К примеру, русский золотой рубль практически не имел хождения из-за крошечного размера, он весил всего четыре грамма. В своё время Пётр Великий посетил английский монетный двор, где ради увеличения веса в золото добавляли медно-свинцовый сплав. В конечном итоге царь не решился портить благородный металл, и Москва продолжила чеканку из чистого червонного золота. В качестве самой маленькой золотой монеты казначейство чеканило два с половиной рубля. Аналогичная ситуация могла быть с эскадрой из Манилы, корабликов много, а размеры чуть более баркаса. Желая выяснить грузоподъёмность этих самых манильских галеонов, Артём осторожно спросил:
— Вы не слышали о грузоподъёмности манильских галеонов?
— О! Это гордость флота Испании! Корабли построены в Маниле, у них по четыре артиллерийских палубы! Каждый из них способен принять на борт более двадцати тысяч квинталов груза! — Самодовольно ответил Доменико.
Некоторое время Артём следил за равномерным ходом лошади. В словах наставника верховой езды просматривался явный диссонанс. Сотня утыканных пушками огромных кораблей в регионе, где практически нет судоходства! С тайфунами можно встретиться у Филиппин, дальнейшее плавание абсолютно безопасно, именно благодаря этому региону океан прозван Тихим. Здесь явная недомолвка, ценность перевозимых грузов, конечно же, велика, но меры защиты чрезмерны.
— Не вижу смысла в столь огромном флоте. — Задумчиво сказал он.
— Вы ничего не знаете о заморской торговле? — озадачено спросил Доменико и, не дожидаясь ответа, продолжил: — манильские галеоны загружены под завязку! Слишком много купцов желает отправить свои товары под надёжной охраной королевских пушек. Кроме того к эскадре присоединяются корабли из Индии и Макао.
Вот как! Артём пребывал в уверенности, что вся торговля из Азии осуществляется вокруг Африки и на всякий случай спросил: