Случай на станции Скалба
Шрифт:
Но Алена уж не смогла жить родительской игрушечной жизнью. Вернее опять волнами, то вроде интеллигентный способ существования, а то вдруг… - Да ненатуральное это все! (естественно в более суровых терминах).
Дэ усмехнется на ее рык.
– Ну вот думали едем в Монте Карло а попали в Мытищи!
– А потому, что билеты надо брать не за двадцать копеек!
– усмехнется в ответ Алена.
Наконец и ей вроде нашлось занятие по душе. Она стала ненавидеть этих - у которых всегда было то чего у других не было.
Имельцы четко держались своей компанией. Только раньше незаметно было. А
Алена если говорить честно тоже попыталась к ним присоседиться. А ее в подчищалы. Да и не к Селезневой, а к другим королевам второго и третьего сорта.
А потому, что ты чем еще можешь быть полезна? У тебя билеты в ЦДРИ водятся? Или ты можешь пойти ни с того ни с сего купить для разговора три бутылки сухого? Или у тебя тетя работает в гостинице Россия где иностранцы забывают разные фирменные пакеты, брелоки в виде машинок, клевые зажигалки, или уж хотя бы жвачку? Или ты ходишь вся в «березовской» фирме, что с тобой приятно побыть где-нибудь в людном месте?
У тебя же этого ничего нет, Алена. А твое остроумие оно вообще то на фиг не нужно.
Этого всего они ей не говорили конечно. Это все она сама поняла так примерно с третьего захода.
Окончательно она отпала как ценная личность когда решила их убить своим знанием истины, когда пыталась объяснить им про «натуральное « и «ненатуральное». Принялась толковать про опыт с поджариванием иностранной сервелатной колбасы. Ее выслушали. Не из любопытства не из приличия, а так дескать пока баба треплется можно подремать. Или, что-то в этом роде.
Потом на нее подняли глаза.
– А зачем ее жарить детка? Этот кайф нежареным хавают.
Вот так. Их устраивала «ненатуральность». И этой колбасы и их собственных отношений. Раньше любили такое выражение употреблять мол с тобой я в разведку не пойду, а с тобой пойду. Имельцы никого так проверять не собирались. Их устраивали ихние полихлорвиниловые дружба и любовь. Они кстати вообще в разведку не собирались!
А сказать почему они учились в этой простой нематематической, неанглииской, небиологической школе? Потому, что в тех «колледжах» пахать надо. А в простой школе - живи как веселее. А время придет - устроят!
Теперь правда после школы всех в армию берут. Но это для них тоже вещь оказалась преодолимая! Еще когда Алена ходила к ним на поклоны при ней говорили о каком то Витечке он как раз - загремел в солдаты. Ему родственники скинулись - дали в дорогу семьсот рублей. А он их там то ли потерял то ли проиграл. Написал конечно, что украли! Ну и чего?
– кто-то там смеется: «Ну и ничего. Приказал, чтобы свежих прислали»
И Алена им решила мстить!
Справедливость - это ясно!
– была на ее стороне. Если б даже ее кто-нибудь поймал, когда например она шапку ту норковую забрасывала в кузов грузовика, она бы ответила. Я, что себе ее беру? Я ее выбросила! И Алену поняли бы все таки не в Америке живем где за эту поганую частную собственность засадят - не пикнешь. Так она считала. Так она и действовала.
Но с появлением револьвера Алена чувствовала, что начинается «перебор» она превышает то, что ей могли бы простить. Эту «благую» мысль подал ей Демин. Да смелый Демин! Сообщил, что с пистолем надо завязывать, что уже продумал как его уничтожить. Продумал он!
– Значит испугался смельчак?
– спокойно поинтересовалась Алена.
– Да испугался. А ты думала я испугаюсь сказать, что я испугался.
Хорошо. Выходит пусть маши Селезневы продолжают хапошничать? Извините!
Тем более Солдат-Юдин принес в принципе очень спокойную информацию. Хмырь этот который выследил Славку сидел круглый день за маленьким столиком под яблоней и, что то строчил. Тут Юдин с особой гордостью вынул обрывок страницы на котором корявым и в то же время понятным почерком было написано: «…связи с этим задача их изучения состоит не в том, чтобы ограничиться распределением соответствующих синтаксических явлении по классификационным схемам, а в том, чтобы путем анализа данных…»
Текст показался Алене удивительно каким то не страшным, заумным, доходяжным. Было вообще непонятно кого может интересовать подобная чушь. Вдобавок Солдат сказал, что тот перед маленькой дочерью пляшет, что его жена пилит как будто он какой-нибудь алкаш.
– Ну видал ты Демин, чтобы такие приносили вред?
– Я много чего видал!
– ответил Демин.
– Зачем нам этот пистоль? У меня лично и кулаки отлично работают.
– У тебя голова неотлично работает!
– Она подождала посмеет ли Демин, что-нибудь произнести. Не посмел.
– Ну так вот. Сообщи своему дружку Славику, что я вас жду завтра утром к десяти С пистолем.
– И она захлопнула калитку.
Теперь припоминая это все она лежала в постели и слушала как за стеной родители ловят какого-то занудного философа сквозь шум и треск радиопомех. Это делалось тоже не просто так. Родители объясняли какому-то там гостю: «Мы теперь стали любить звук мессы. Понимаете? Не смысл произносимого а самый звук. И потом орган… Замечательно! По Голосу Ватикана» Сейчас они ее именно и ловили эту мессу. Надо же такой дурью заниматься! А ведь полгода назад Алена тоже могла бы…
Прав сто и тысячу раз прав дядька. Надо заниматься натуральными делами. Месть справедливость - вот, что натурально!
И власть. Этого тоже хотела Алена. Вернее не тоже, а именно этого!
То есть как извините? Значит, пусть общество выдры Селезневой остается?
Да. Пусть остается. Но только для того, чтобы однажды к ним явилась неизвестная мстительница в маске, взвела курок. Как говорится «винтовка рождает власть»! И тогда паролем станет фраза: «К Леоновой Алене идешь?»
А потом маску можно снять. И тогда они поймут, на ком джинсы действительно сидят как влитые и у кого действительно выразительные глаза.
Но сперва она конечно поиздевается хорошо. Она им отомстит. Она их «пощиплет» немножко. Ничего не убудет. Девочек естественно. Мальчишки не должны ее потом ненавидеть. Мальчишки должны ею восхищаться. Нельзя унижать их силу и смелость.
Лежала Алена, мечтала. В окне сияла высокая уже почти белая луна. А всего в нескольких километрах от нее капитан милиции Люба Марьина тоже смотрела на луну, висевшую в окне Люба думала о том, какой бы телепатией передать тем ребятам у которых оружие, что благородные разбойники, если судить по результатам, те же самые разбойники, рано или поздно грим неминуемо сходит!