Случайная свадьба (+ Бонус)
Шрифт:
— Правильно, Мартуся, — одобрительно отзывается из-за штурвала Росомаха, — если любить, то только так, целиком и безоговорочно. А то, кто б говорил...
— Он больше не мой муж... — шепчу потерянно, — мы развелись.
Аверин выгибает бровь в сторону Антона, пренебрежительно хмыкает и достает из-под сиденья кожаную папку.
— Вы как хотите, а я больше на это спокойно смотреть не могу.
Вынимает из папки скрепленные листы и протягивает мне.
— Что это? — смотрю с опаской. Меня теперь пугают любые бумаги.
— Это яркий пример того, как молоденькие глупые девчонки не глядя подмахивают важные документы. Что вы сегодня подписали, знаете? А, Марта Константиновна? — спрашивает он меня, а я таращусь на документ.
Внизу стоит моя подпись, и не одна. На каждом листе стоит. Это явно те бумаги, что я подписывала днем в кабинете Давида. Но вот содержание...
— Я, Марта Данилевская, настоящим документом обещаю любить и боготворить своего мужа до конца своих дней, — читаю вслух, чувствуя, как по спине ползут мурашки. Поднимаю глаза на Аверина: — Это что вообще такое?
— Читайте, читайте дальше, Марта Константиновна, — поощрительным жестом приглашает Аверин. — Раз уж не удосужились прочесть, когда подписывали.
Я и читаю.
— Пункт первый. Обязуюсь слушаться мужа по мере своих возможностей и никогда не применять вазы и другие предметы в качестве метательных орудий. Пункт второй... Там что, весь документ в таком духе? — спрашиваю Аверина.
Тот слишком красноречиво молчит, чтобы у меня оставались еще какие-то сомнения.
— Но кто писал эту ерунду?
— Ваш муж — все еще действующий, заметьте! — поднимает вверх палец Константин Маркович, — попросил меня быстро сварганить договор. Выдал краткие тезисы, вот я и набросал...
— Да разве это договор! — возмущенно шлепаю свернутым в трубочку документом по оплетающим меня рукам Росомахиного пациента. — Это же какой-то бред!
— Ну почему сразу бред, — туманно возражает Аверин. — Что мне велело сердце, то я и писал.
— Вы же юрист! А здесь нет ни одного юридического термина!
— Он такой юрист, как я гинеколог, — язвительно хмыкает Росомаха, и я ощущаю мягкий толчок.
Мы приземляемся. Антон глушит двигатель, лопасти винта вращаются все медленнее и медленнее, пока не останавливаются окончательно. Я выглядываю в окно и ахаю — прямо за выложенной камнями вертолетной площадкой виднеется знакомый дом.
Дом, с которого все началось. Ненавистный дом Сосланбека.
— Куда вы меня привезли! Я туда не пойду! — восклицаю возмущенно и бросаюсь к двери. Но меня удерживают руки в перчатках. Сильные такие руки. И держат крепко, не отдерешь.
— Отпустите меня, откройте двери! — я брыкаюсь и отбиваюсь. — Выпустите меня немедленно!
— Пошли, пускай сам выкручивается, — говорит Аверин Росомахе, и они оба спрыгивают на землю. А я остаюсь наедине с практически незнакомым мне мужчиной.
Он не оставляет попыток меня обнять, я разворачиваюсь к нему лицом и умоляюще складываю руки на груди.
— Послушайте, не знаю, как вас зовут, — говорю просительно, пытаясь заглянуть в прорезь повязки, — я не держу на вас зла. Я тоже перед вами виновата, мне не следовало обманывать Росомаху. То есть, Антона. Но в ту ночь я не отдавала отчет своим действиям, потому что выпила ваше лекарство. Мы оба стали заложниками ситуации. И то, что я жду... что у меня будет... что я беременна от вас, ничего не меняет. Поймите, я очень люблю своего мужа. Даже если он от меня отказался, я все равно...
— Не отказался, — слышу глухой голос, от которого волоски по всему телу становятся дыбом, — как я мог отказаться от тебя, Марта? Я ведь так тебя люблю! Тебя и его.
Мой странный сосед становится на колени, стягивает с головы повязку и утыкается мне в живот, крепко обхватив за талию.
— Давид? — шепчу я, скользя по опасной грани между обмороком и безумием. — Давид, это ты?
Глава 33-1
— Я, Марта, я, — глухо говорит он мне в колени, — всегда был, с самого начала. Прости меня, прости, моя любимая, я должен был сразу после свадьбы отправить тебя в безопасное место. Если бы я только знал... Но я не мог отпустить тебя, я помешался на тебе, мне хотелось, чтобы ты была рядом. Если бы я знал, что ты... что наш ребенок... я бы ни за что не стал...
— Но ведь ты, — перебиваю шокировано, упираясь в умопомрачительно широкие плечи, — ты же не можешь ходить! Ты все это время... в кресле... Я думала... ты же неходячий!
— Марта, — Давид берет мои руки и осторожно целует ладошки, а потом трется о них колючими щеками, — только такая неопытная и наивная девочка как ты могла в это поверить. Если бы я был неходячим, я бы и половины того не смог, что мы с тобой исполняли в постели... и в бассейне...
Он знакомо мурлычет и принимается за коленки, поэтому я прекрасно представляю, чем это закончится. Ну и что, что мы в вертолете. Сильнее упираюсь в плечи и отталкиваю увлекшегося мужа. Как выяснилось, еще действующего.
— Но зачем? — спрашиваю потрясенно. — Зачем ты меня обманывал?
— Я не обманывал, так было нужно, Мартуся, — отвечает он, сгребая мои руки в свои. — Никто не должен был знать, что я могу ходить. Да я и на ноги встал совсем недавно. Антон меня прооперировал еще в прошлом году. Я долго восстанавливался, затем понадобилась еще одна операция, коррекционная. И снова долгая реабилитация. Но то, что меня успешно прооперировали, должно было остаться тайной, поэтому сначала я летал на реабилитацию к Антону в Мюнхен. А потом он стал прилетать сюда. Мы сняли дом у Сосланбека. Здесь я мог тренироваться под его наблюдением, не опасаясь, что меня вычислят. Дом далеко в горах, на отшибе, даже Сосланбек меня ни разу не видел, только Антона.
— А еще здесь можно вволю пользовать девиц из массажного салона Лейлы, — говорю лишенным всяких эмоций голосом, скручивая в трубочку договор.
— И это тоже, — простодушно признается этот коварный развратник, — я же в замок вызывать никого не мог, были свои причины. В тот вечер нам отзвонились, сказали, что девушка выехала. Но машины долго не было, и Антон поехал им навстречу. Увидел, что на трассе случилась авария. Девушка, которую отправила ко мне Лейла, испугалась полиции и спряталась в кустах. Антон ее привез в дом, обработал раны и отправил спать. Я понял, что мне ничего не обломится, и решил пройтись перед сном. На столе увидел таблетки — еще и удивился, что их меньше чем обычно — выпил и вышел во двор. А когда вернулся, нашел у себя в кровати тебя...