Слуги Ареса
Шрифт:
Офицеры поднялись по широкой мраморной лестнице со стертыми от времени ступенями на один пролет и остановились - хозяйка "Артемиды" сама спускалась им навстречу.
Елизаров знал ее возраст - он всегда точно помнил основные данные личных дел своих сотрудников, пусть и бывших. Теперь Марине Волконской должен идти сорок первый год, но женщине, которая сейчас направлялась к ним, трудно было дать больше двадцати пяти-двадцати семи. Гости невольно залюбовались упругой походкой, чем-то чутьчуть напоминающей танец, улыбающимся свежим лицом с идеально правильными чертами, большущими яркими глазами. Марина
Краем глаза майор заметил, что и Елизаров сделал некое движение объемистым животом, непроизвольно попытавшись подтянуться.
– Какой приятный сюрприз! Рада, рада!
– раздался высокий мелодичный голос.
– Великолепно выглядишь, Марина!
– заметил Ямпольский, пожимая маленькую сильную ладонь.
– Стараемся, стараемся. Форму не теряем!
– Светский образ жизни - шейпинг, тренажеры?
Марина рассмеялась. Ей, обладателю второго дана дзюдо, в недавнем прошлом неоднократному призеру первенств "Динамо", шейпинг был ни к чему.
– Образ жизни самый что ни на есть трудовой - сплю не больше четырех часов в сутки. Но пару раз в неделю тренировка - обязательно. А вот ты, Витька, пудик сала поднакопил, а?
– Марина шутливо ткнула Ямпольского. Пожалуй, я тебя теперь сделаю, а?
– Да разве ж я когда-нибудь был против?
– майор широко раскрыл объятия.
– Разыгрались, разыгрались!
– пробурчал Елизаров.
– Ну что ж, капитан, приятно видеть вас в боевом настроении.
– И мне приятно, что не забываете, Владимир Владимирович. Ну пойдем, буду вас угощать.
Марина пошла впереди, Ямпольский недвусмысленно глянул ей вслед, потом перевел взгляд на полковника и поднял вверх большой палец. Елизаров усмехнулся - он вспомнил, что Виктор всегда всерьез утверждал, будто Марина неспроста носит такую аристократическую фамилию - порода, дескать, чувствуется во всем. Состояла ли она действительно в прямом родстве со знаменитым родом, Елизаров не знал, но несомненным талантом следователя, причем недюжинным, обладала - это точно.
В отделе Елизарова Марина проработала шесть лет, и полковник вынужден был признать - лучшего ученика у него не было. Но расстался он с капитаном Волконской без сожаления - Марина была человеком очень непростым, как говорится, себе на уме. При расследовании двух последних своих дел допустила она весьма странные для профессионала ее класса ошибки. Елизаров ничего не смог доказать определенно, но испытал большое облегчение, когда Марина сама положила ему на стол рапорт об отставке. Расстались мирно, сохранив дружеские отношения. И Елизаров совсем не удивился, когда узнал, что Волконская, только что открыв охранное агентство, сразу же обзавелась суперэлитной клиентурой и купила особняк в центре Москвы - банковский кредит не возбраняется взять любому добропорядочному гражданину. Не любому только дадут, это верно, не любому...
Просторный кабинет Волконской был обставлен очень дорогой офисной мебелью фирмы Sander - настоящая кожа светло-оливковых тонов. В этом кабинете не было ни единой детали, говорящей о том, что работает здесь женщина, - холодный, безликий интерьер. Внимание Ямпольского привлек сейф для оружия, черным пятном выделявшийся на фоне светлой стены. Проследив за его взглядом, Марина не удержалась от хвастовства:
– Хочешь взглянуть, Витек? На днях только получила.
Щелкнув кнопками шифрозамка, она открыла дверцу сейфа и извлекла оттуда карабин с черной пластиковой ложей.
– "Тигр". У меня здесь в подвале тир оборудован.
Дня через три закончат отделывать - приезжай, покажешь класс!
Ямпольский с интересом покрутил оружие в руках.
– Как это ты разрешение на такие пушки получаешь? Это ж СВД! Раньше только спецназ с такими бегал.
– Не! Это охотничий, ей-богу, охотничий! Паспорт показать?
– Н-да...
– протянул Елизаров, с неприязнью взглянув на карабин.
– Из чего только теперь не мочат нашего брата... всякие охотнички.
– В семидесятых с наганчиком древним гражданина возьмешь - уже ЧП, все управление неделю обсуждает, - согласился Ямпольский.
– А нынче из гранатометов в Москве лупят...
– Разрешать, разрешать свободное приобретение надо. Как в Штатах человек вправе сам выбрать способ защиты...
– Волконская убрала карабин в сейф.
– Ну да, только это еще разрешить осталось. И так уже поголовье сокращается необратимо... Кто-то угощение обещал, а?
За кофе Елизаров в двух словах изложил причину неожиданного визита:
– Попали мы, Марина, в положение сложное в одном деле. Речь идет о заказном убийстве, и ты сама, наверное, догадываешься, что шансов раскрутить это дело, как всегда, - почти ноль. Почти! Но есть один хвостик. Надо сказать, маленький и скользкий, но все же есть. И нужно за этим хвостиком осторожно посмотреть - все посмотреть: с кем встречается, что говорит, кого любит, кому пишет и кто ему пишет, и желательно - что думает... Короче, нужно узнать о человеке все, что только возможно о нем узнать. За неделю. Твоими современными средствами.
– А сами что же?
– Вот тут ты, Марина, смотришь в корень. Все дело в том, что парнишка этот - сотрудник ФСБ. Не велика птица, конечно, но ты должна понимать без санкции я здесь ничего не могу. А получение санкции - это автоматическая утечка. И все сразу теряет смысл.
– Чем это вам так насолили чекисты?
– Все, что я могу тебе сказать, - это исходные параметры объекта. А нужны мне его контакты. И все. Поиск ненаправленный - просто все связи этого человека.
– Ни фига себе - просто! Это ж не домуправ какой-нибудь! Кстати, в каком конкретно подразделении ФСБ обретается этот "объект"?
– Антитеррористический Центр. Новая структура.
Волконская опустила глаза, отхлебнула глоток кофе.
– А мне-то зачем все это нужно?
– спросила она.
– А по старой дружбе?
– Ну, Владимир Владимирович? Дружба - дружбой, но табачок...
В разговоре наступила неловкая пауза. Елизаров недолго колебался между пряником и кнутом - как человек старой закалки, он предпочел последнее.
– Марина, мы ж тебя отпустили с почетом и без проблем?
– напомнил он.
Волконская усмехнулась - она прекрасно поняла смысл вопроса.