Смерть для бессмертных
Шрифт:
Гелегосту не нравились эльфийки — у них были слишком короткие матки (короче, чем у человеческих самок), и они не давали ему войти на полную. А Гелегосту нравится входить на полную. Даже некоторые человеческих женщины позволяли входить на полную, но не эльфийки. Тех приходилось драть в полсилы, а Гелегост не умел сдерживать силу. Когда Гелегост бьет по роже — то он бьет. Бьет так, что ломаются челюсти и крошатся зубы. Когда Гелегост бухает — то он бухает. Бухает так, что в подвале кончаются все запасы, а в трактире - здоровые непобитые люди. Когда он трахается — то он трахается. Трахается так, что женщины теряют сознание, а потом рожают силачей, которых он никогда не увидит, но почти уверен, если кто когда и сразит его в бою — то обязательно только его подросший сын.
Но вот Бегриф… этот дворф Гелегосту совсем не нравился. Странный он. Часто смотрит на самку Кирилла. Иногда убегает в лес, чтобы передернуть, хотя Гелегост запросто может делать это у всех на глазах. А этот стесняется. Но не нравился он ему не только поэтому — он ему просто не нравился. Его взгляд не нравился. И Гелегост иногда задумывался о том, что Бегриф не самый хороший друг для Кирилла. А вот Гелегост хороший. Но у Гелегоста нет друзей. А с Кириллом он лишь потому, что должен отдать ему долг.
Но если бы у Гелегоста и был бы друг, то им был бы Кирилл. Но никак не Бегриф. Бегриф Гелегосту не нравился. А вот Аква нравится. Аква ему сразу понравилась. Но не как самка — Гелегосту не нравятся дети — у них матки еще короче (хотя Гелегост и не проверял). Аква просто нравится Гелегосту. Она смешная. И знает много историй. И сказки знает. А Гелегосту нравятся сказки. Он лучше под них засыпает.
И потому, когда их отряд с торговцами практически уже подходил к замку, Гелегост даже сказал Акве, что будет рад, если она останется в их команде. Гелегост никому такого не говорил. А еще сказал, что будет рад, когда Аква вырастет. И Аква будет рада, когда вырастет. Особенно, если в этот момент рядом будет Гелегост — он то уж точно сможет ее порадовать.
Кажется, Аква не поняла, о чем говорил Гелегост, но он решил не объяснять — вдруг девочкам такое знать нельзя, а он расскажет раньше времени? И потому он решил подождать. Гелегост умеет ждать. У него это неплохо получается.
– Гелегост?
– обращается к нему Аква прямо у ворот замка, когда их разговор никто не может услышать.
– Да, маленькая Аква?
– Ты защитишь меня, если мне будет угрожать опасность?
– Конечно. Гелегост всегда защищает самочек. И маленьких. А маленьких самочек Гелегост защищает вдвойне яростно.
– А если ты должен будешь сделать выбор, и спасти или меня, или Кирилла, но тот, кого ты не спасешь — умрет… кого ты решишь спасти?
Орк задумался.
– Гелегосту не нравится этот вопрос. Гелегост не хочет об этом думать. Гелегост не хочет, чтобы ему нужно было выбирать.
– Я понимаю, - продолжает маленькая девочка, - но, допустим, тебе придется сделать этот выбор. И думать нужно будет быстро.
Орк злится. Ему не хочется думать об этом.
– Тогда Гелегост выберет Кирилла. Потому что Кирилл спас Гелегосту жизнь. Гелегост ему должен. А Гелегост всегда платит по долгам. Но Гелегост спасет сначала Кирилла, а потом спасет и Акву! Так что не бойся, маленькая Аква. Гелегост спасет вас обоих.
Девочка улыбается — да так лучезарно, что Гелегосту становится тепло, как будто он сидит у костра.
– Даже не знаю, - тихо говорит она, - мог ли ответ на этот вопрос быть еще лучше?
– Думаю, да, - кивает Гелегост, не поняв, что этот вопрос был риторическим, - Кирилл отвечает на вопросы лучше Гелегоста. Так что можешь спросить у него тоже.
И Аква улыбается вновь.
Попрощавшись с торговцами и получив обещанную награду, Кирилл возвращается к остальным, что уже ждут его возле входа в трактир.
– Давай мне мою долю — и я пошел, - тут же заявляет Бегриф.
– Куда ты? Гелегост думал, что мы будем бухать вместе!
– бьет орк дворфа по плечу.
– А Бегриф думает, что Гелегосту думать нельзя, - хмуро говорит он, но орка эти слова не цепляют — Гелегост вообще не принимает ничего на свой счет.
– Нет, серьезно, - Кирилл уже начинает отсчитывать долю Бегрифа, - куда ты? Почему не будешь праздновать с нами?
– Что праздновать? Сегодня какой-то праздник?
Кирилл перестает отсчитывать монеты и поднимает на Бегрифа вопросительный взгляд исподлобья.
– Ну ладно, ладно!
– сдается дворф.
– Трахаться хочу я! Пойду в бордель! Уже два года мечтаю вставить айронхольской шлюхе. Говорят, у них тут промежности прямо-таки золотые!
– Бегриф!
– вскрикивает Лиагель, а затем смотрит на него так, словно дворф очень сильно накосячил. Когда виновник перевел взгляд на эльфийку, то та стала показывать глазами на стоящую рядом Акву.
– О, не парься, - вскидывает Аква свои маленькие бровки.
– Это не запретная для меня тема. Не понимаю, не принимаю, но полностью в сути вопроса подкована. Так что я всё про это знаю.
– Интересно, откуда?
– ворчит Бегриф, забирает свои деньги у Кирилла и плетется по улице, следуя деревянным указателям.
– Если хотите, - продолжает Аква, глядя на Кирилла с Лиагель, - я даже дам вам двоим пару советов, как немного улучшить то, что между вами происходит.
Эльфийка молча начинает краснеть.
– А то просто… - пожимает Аква плечами, - у вас обоих… весьма скудная теоретическая подкованность в данном вопросе.
Кирилл глотает вставший в горле ком и, не зная, что сказать, попросту уходит в таверну. За ним почти сразу уходит и Гелегост.
Аква продолжает стоять напротив Лиагель и молча на нее смотреть.
Лиагель тоже молча смотрит на Акву.
А Аква — на Лиагель.
– Хорошо, - наконец, не выдерживает эльфийка, - давай я сначала выпью немного, а потом мы с тобой вернемся к этой теме.
– Замётано, - подмигивает ей Аква.
Лиагель собиралась было зайти в таверну, как снова разворачивается к девочке.
– Я что, настолько все неправильно делаю?
Аква тяжело вздыхает.
– В этом занятии нет правильного и неправильного. Но есть некоторые вещи, от которых твой партнер может получить гораздо больше удовольствия.