Смерть и побрякушки
Шрифт:
Марина на мгновение представила: заинька-Эдичка распахивает дверь и всеми лапами наступает на распростертую по полу соперницу. Жуть какая!
– Вы все правильно сделали, - тяжело опершись на плечо секретарши, Марина отскребла себя от пола и переместила собственное тяжелое тело в директорское кресло. Сашка немедленно влез к ней на колени.
– И что же мне с тобой делать?
– безнадежно вздохнув, Марина погладила Сашку по золотистым волосикам, - Не получается из меня няньки.
– Это кто вам такое сказал?
– осмелевшая секретарша картинно удивилась, - Вы с ним сколько? Пять-семь дней? Я как своего малого
– девушка говорила увлеченно, тема была ей близка.
– И что?
– поторопила ее Марина.
Секретарша коротко фыркнула.
– На балконе веревку отмотала и в ванну. В комнате пацан мой орет-заливается, а я один конец к крюку прикрепила, а из другого петельку вяжу. И тоже реву: мальца жалко, мужа жалко, себе жалко, и злоба душит. Петлю на шею накидываю и думаю: "Вот сейчас вам мало не покажется! Сами все делать будете, без меня! Посмотрю, как справитесь!" И свекровь перед глазами стоит.
Марина сверлила девушку напряженным взглядом. Та на секунду примолкла, шмыгнула носом, улыбнулась.
– Влезла на стиральную машину, постояла-постояла, да и слезла. Сына кормить пора было, и вообще... Закрутилась по хозяйству, про веревку забыла, а вечером муж с работы вернулся. Пошел руки мыть, выходит из ванной белый, как стенка, и петлю мою в руках держит. С тех пор все легче пошло. То ли я приспособилась, то ли остальные привыкли. Главное, свекровь замолчала. Ошибусь, что-нибудь не так сделаю, у нее только губы дрогнут, но молчит, - продолжая рассказывать, девушка возилась с кофеваркой, и вскоре перед Мариной уже стояла чашка великолепного кофе по-турецки, с пышной желтой пенкой, - Вы не волнуйтесь, Марина Сергеевна, обморок для новоиспеченной мамаши - дело нормальное, бывает и хуже.
– Я не мать, я тетка, - Марина отхлебнула глоточек терпко-сладкого, невероятно крепкого кофе, - И опекунша. Свекрови нет, зато есть старая работа и новый бизнес.
– И с этим можно справиться, главное - приспособиться. А на сегодня мы нашего молодого босса пристроим, - секретарша подскочила к телефону внутренней связи и наскоро потыкала в кнопки, - Девочки, скажите, чтоб Юля быстренько к шефине шла.
– Погодите, у этой самой Юли наверняка есть работа, - запротестовала Марина, одновременно и благодарная и слегка шокированная. Она не знала, что лучше для начальницы большого концерна: сказать спасибо за инициативу или выругать помощницу за самоуправство.
– Да нет у нее никакой специальной работы, - отмахнулась секретарша, - Она стажерка. Павел Афанасьевич всегда берет... ой, то есть, брал... надо же, беда какая, умер молодым и так страшно...
– девушка горестно покачала головой, но тут же снова оживилась, - В общем, шеф стажеров нанимал, на испытательный срок, без гарантий приема на работу. Говорил, чтобы было кому за пивом бегать.
– Но на работу-то потом брал?
– Если быстро бегали, - секретарша плутовски улыбнулась.
В дверь тихонько постучались. Прихлебывая ароматный кофе и блаженствуя в кратком мгновении безделья, Марина наблюдала как ее секретарь выдает ценные указания высокой девице, затянутой в слишком узкие для ее толстенькой
– Займешь конференц-зал, там кресла мягкие и всякие модельки стоят, их можно вместо игрушек. Саша ел?
– Марина отрицательно покачала головой и секретарша скомандовала, - Тогда сперва в буфет. Кашу на молоке, чай и булочку.
Улыбающаяся девица протянула Сашке руку, тот слегка попятился, пугливо оглянулся на Марину.
– Иди, иди, - ободряюще улыбнулась она, - Тетя Юля с тобой поиграет, а я немножко поработаю. Только от тети Юли никуда!
Исподлобья глянув на новоявленную "тетю", Сашка на мгновение задумался, а потом решительно, словно прыгая в пропасть, вложил свою ручонку в ее крупную руку. Юля повела его к выходу, тихонько что-то приговаривая на ходу. Марина поглядела на солидно топающего рядом с провожатой Сашку, на его доверчиво вскинутую головенку, неуверенную улыбку, ямочки на щеках, и вдруг испытала укол острой неприязни к незнакомой девице, уводящей малыша.
– Только кашу сперва, а булку потом, а то он булку съест, а кашу не станет, - высунувшись за дверь, крикнула им вслед многоопытная секретарша.
– Вы мне потом по таким как Юля стажерам сведения дадите: давно ли работают, характеристики...
– лениво пробормотала Марина, не столько реально интересуясь, сколько создавая видимость деловой активности. После обморока тело казалось невесомым, наполненным блаженной усталостью. Кофе радовал желудок, мягкое кресло убаюкивало, существование крепкой стажерки Юли и бойкой секретарши словно освободили ее от всех забот. Теперь бы вздремнуть часиков эдак шесть-семь-восемь...
Секретарша ткнула пальцем в выпяченное пластиковое пузо компьютера. Монитор выбросил россыпь цифр, гудя и требовательно попискивая, машина ожила.
– Здесь полная картотека. Вот реализация, тиражи, реклама, личные файлы сотрудников...
Разлепив смыкающиеся веки, Марина тяжко вздохнула:
– Как вас зовут? А то так и не познакомились.
– Света...
– Вы исключительный секретарь, Светочка, - давя зевок, пробормотала Марина, и взялась за мышку.
Света стояла рядом, но что-то в доброжелательной секретарше неуловимо изменилось. Марина настороженно вскинулась, глянула на обиженно поджатые губы девушки и всполошилась:
– Эй, вы чего, Свет? Правда, мне понравилось, вон все в каком порядке...
Света недоверчиво уставилась на новую начальницу и смущенно пробормотала:
– Извините, не хотела... Думала, может, слишком много позволяю себе... Просто... Павел Афанасьевич если гоняет - все хорошо, а хвалить начнет - значит, уволить собрался.
Марина ощутила мгновенный укол удовольствия. Стыдно, конечно, но все же приятно слышать, что Пашка-босс не вполне безупречен. Пусть уж сравнения старого и нового начальства сразу будет в ее пользу.
– Но мне ведь не обязательно делать все как Павел Афанасьевич?
– мягко улыбнулась Марина.
Секретарша помотала головой.
– Так и договоримся. Учтите сами и передайте другим - я намерена хвалить работников, когда они того заслуживают.
– Значит, вы меня увольнять не собираетесь?
– по ее тону было ясно, что вот сейчас-то она и задает самый мучительный и животрепещущий вопрос.
– Не вижу необходимости, - чуть суховато сообщила Марина, уставшая и выстраивать отношения с секретарем, и бороться с подступающей сонливостью.