СМЕРТЬ НАС ОБОЙДЕТ
Шрифт:
— Нет, — без раздумья ответил Лисовский, — если вы сами нас на выстрел не спровоцируете.
— Я не фанатик и меня не устраивает героическая смерть. Военное счастье переменчиво. Правда, я не уверен...
— Мы сами о себе побеспокоимся.
— Не следует пытаться заткнуть носом трещину в стене.
— Вызовите сюда охранника, не вздумайте...
— О'кей, все ясно, — перебил Костю майор. — Предупреждаю, он опасен. Был разговор, что связан с мафией...
Сергей пересел к двери, спрятал пистолет под газету, а Костя встал за креслом американца. Тот исподлобья поглядел на Груздева и нерешительно нажал кнопку
— Смелее, Гарри, смелее, — подбодрил его Лисовский и опустил руку с парабеллумом.
— Много лет в разведке, а впервые недооценил противника... Послышались глухие шаги, распахнулась дверь, и на пороге появился Перебейнос.
— Джо, — негромко сказал майор и крикнул: — Не стреляй, Джо, сдавайся! Не смей...
Охранник, видать, сразу заподозрил неладное, мгновенно отпрыгнул в сторону и сунул руку за пазуху. Следом кошкой метнулся Сергей и ударил его рукояткой пистолета по затылку. Тот пошатнулся, но успел нажать гашетку револьвера. Сухой щелчок выстрела под пиджаком и второй удар слились воедино. Джо схватился за разбитый висок и рухнул на пол, а Сергей торопливо ощупал себя и убедился, что пуля его не задела. Сторн попытался вскочить, но Костя вжал ствол между лопаток и предупредил:
— Еще движение, и я стреляю!
Груздев снял с охранника ремни с кобурой, вытащил из заднего кармана еще пистолет. Связал бывшего гангстера по рукам и ногам, волоком оттащил в спальню и салфеткой заткнул ему рот. Костя спросил Сторна:
— Когда сменится наружный часовой?
— В восемь утра.
— Какой еще контроль за виллой ведется?
— Мы вас недооценили, - признался майор, — считали, что здесь вполне управится Джо. Я здорово ошибся...
— Как бесшумно убрать часового?
— Услуга за услугу... Вы мне жизнь, я вам свободу. Клянусь, я не забуду честной игры. Но помните корсиканскую пословицу: берегись, а я себя поберегу!..
Вышли на крыльцо, Гарри, вздохнув, громко позвал:
— Эй, парень! — когда в дверях караулки появился солдат, майор предложил: — Хочешь выпить чего-нибудь?
— Да, да, сэр!
Обезоружить и связать часового не составило большого труда, да он и не сопротивлялся. Гарри тоже перевели в спальню, где Сергей хитроумными узлами привязал его к креслу. Вернулись в гостиную, Груздев подобрал в тайнике патроны к парабеллуму и ссыпал в карманы. Лисовский прошел в спальню. Джо хрипел на кровати, видать, приходил в сознание, солдат полулежал в углу и испуганно уставился на парня. Гарри флегматично смотрел на затянутое светозащитной шторой окно. Оживился, увидев Костю:
— Герберт, не угостишь на прощание чистым виски? Наливай полный стакан, до утра далеко.
Следом появился и Сергей. Нагнулся над Сторном, отвинтил с обратной стороны лацкана пиджака жетон си-ай-си, достал удостоверение личности и сунул себе в карман. Американец сперва с беспокойством следил за ним, но поняв, что опасность ему не угрожает, с любопытством.
— Из тебя, Гюнтер, хороший разведчик получится. Зря от нас уходите! Германию вы не спасете.
Костя принес виски, помог майору выпить и хотел ему заткнуть рот, но тот предупредил:
— Вас до утра не будут искать. А уж позднее поднимется кутерьма. Учтите, начнется тотальный поиск, больших боссов вы заденете своим бегством за живое... Прощайте, а верней, до свидания. Мне кажется, мы еще встретимся!
— Не рискуйте понапрасну,
Костю опять лихорадило. Судорожно вцепился в металлический поручень и нетерпеливо всматривался в наплывающие огни города. Сергей вел «виллис», не выпуская изо рта сигарету. Он настолько свыкся со своей вынужденной немотой, что сейчас, когда их никто не подслушивал, не решался заговорить. Ладони при соприкосновении с баранкой саднило. Кожу на них он содрал, когда через забор перелазил. Машину из гаража легко вывели, створки ворот разошлись, стоило в караулке нажать кнопку механизма. Но неожиданно возникла проблема, как их закрыть. Распахнутые ворота могли ночью люди и не заметить, но над ними в ореоле белесого тумана ярко светила мощная лампа. В темном переулке она виднелась издалека. Пришлось Груздеву вернуться в будочку, нажать кнопку, чтобы сошлись створки и погас свет, вскарабкаться на крышу караулки. С нее, стараясь не зацепиться за стальные шипы, перебрался, обдирая руки, на стену и спрыгнул на землю.
— Ты запомнил, где улица находится? — после долгого молчания спросил он.
— Я не знаю города, — пожал плечами Лисовский. — Знаю, идет она от Ботанического сада и называется — Ботаническая...
— Ого, половина одиннадцатого, — взглянул Сергей на светящиеся стрелки. — Машину бросим на окраине, а то еще полицаи прицепятся. Лихие парни, оторви да брось...
Снежок мелкий да редкий, будто сквозь сито сеется. Притормозил Сергей, занесло «виллис» на льду, тонкой пленкой смазавшем асфальт. Потихоньку сбавил скорость, решив не рисковать понапрасну.
— Не умотала ли Женька в Париж? — выдал он свою озабоченность и тревогу. — Гарри за три дня обернулся, а што Женьке стоит? Явимся к ее родичам, а нам от ворот поворот...
— Не поворотят, — проговорил Костя. — А поворотят, подадимся в Париж. Поезда туда ходят.
— На первой станции фараоны сцапают, — невесело улыбнулся Сергей, но отмел свои страхи. — Машину раздобудем и уедем.— И запел:
— Отец мой был природный пахарь,
А я работал вместе с ним...
Лисовский откинулся на спинку жесткого сидения и зажмурился. Не верилось, что они на свободе, не нужно ждать каверзных вопросов и предложений майора, опасаться отправки в лагерь... Нет, лагерь им не грозил, ведь Сторн предупредил, если они не согласятся работать на американскую разведку, их ликвидируют. Поглубже нужно уходить, чтоб и следов не осталось.
Не верится в спокойную жизнь. Как было бы здорово вернуться на свой аэродром из полета, оказаться среди друзей, не следить за каждым словом. Что ляпнул, то и сойдет, никто не в обиде. А здесь не только язык, но и лицо не должно выдавать сокровенных чувств.
— В город въехали, — предупредил Сергей. — «Виллис» где-то надо припарковать?
— Откуда у тебя это слово взялось?
— Какое? А-а, у Гарри перехватил.
Мостовая похожа на канал с черной мертвой водой, а обочины напоминают снежные забереги, подмываемые мелкой накатывающейся волной. Сергей озабоченно приглядывал место для «виллиса», опасаясь встречи с бесцеремонными американскими полицейскими, побаиваясь столкновения с легковыми автомашинами, для водителей которых не существовало правил движения. Скопление автомобилей он заметил у сверкающего огнями здания и хотел подвернуть к нему.