Смерть найдёт каждого

Неделько Григорий Андреевич

Сидя на заднем сиденье и машинально играя в кармане с тревожной кнопкой, Константин размышлял о том, кого подключить к делу. Десятки кандидатур проплывали перед его мысленным взором; Вильсон знал и помнил всех людей, кто когда-либо оказал ему услугу или мог это сделать.

«Остряк? Но у него какие-то проблемы с полицией… Кобра? Слишком приметная. Куб? Возможно, возможно…»

Он позвонил по засекреченному номеру, и ему никто не ответил. Значит, Куб на задании…

Константин поразмышлял ещё некоторое время и наконец остановился на кандидатуре Меченого.

«То, что надо».

Снова телефонный звонок, и на этот раз его сбросили. Это означало, что Меченый свободен и готов встретиться.

Вильсон убрал смартфон и сказал водителю куда ехать.

Спустя пятнадцать минут они были на месте.

«Ещё те трущобы», – подумал Вильсон.

Но лучше места, чтобы спрятаться, не найти. Спрячь дерево в лесу, а отбросы – в компостной куче.

Машина стояла возле их условленного места, там, где им уже приходилось встречаться несколько раз. Вильсону хотелось закурить, он даже достал пачку дорогих сигарет «Сила К», но просто вертел её в руке: открывать окно и закуривать в такой ситуации было бы верхом безрассудства. А что если их кто-нибудь увидит? Что если кто-то следит за ним самим или за Меченым? И только и ждёт возможности выстрелить… В работе Константина всегда присутствовала доля риска, и немалая.

Но вот незапертая дверца машины открылась, и Меченый, не здороваясь, сел в салон. Это был крепко сбитый человек чуть выше среднего роста со шрамом над левой бровью. Меченый утверждал, что получил его, когда служил в армии.

Почти у всех «кандидатов» Вильсона имелась соответствующая подготовка. И очень кстати.

«А в предстоящем деле военный опыт наверняка пригодится парню», – подумал Константин и махнул рукой Кариму: дескать, трогай.

Водитель, который всегда был начеку, увидел в зеркало заднего вида этот жест и поехал прочь от деревянный развалюх на окраине города. Если шеф не дал конкретного указания, можно ехать куда угодно; указания последуют позже.

– Очень рад, что ты свободен, – не глядя на Меченого, сказал Вильсон.

«Свободен и на свободе», – мысленно произнёс Константин.

Меченый ничего не ответил, не кивнул и никак иначе не отреагировал на слова Вильсона – ждал.

– У нас возникли осложнения… я бы даже сказал, трудности, – говорил Константин, – и ты тот, кто может нам помочь.

– Всегда к вашим услугам, господин Вильсон, – своим низким голосом ответил Меченый.

Константин кратко ввёл его в курс дела и показал фотографию Медянкина.

– Ты его, конечно же, знаешь, – сказал Вильсон.

Меченый кивнул.

– Сделай так, чтобы больше никто о нём не знал. Не слышал, не видел. Это очень важно, как ты понимаешь. Но только в том случае, если это он.

Меченый вопросительно приподнял бровь.

Вильсон пояснил.

Меченый снова кивнул: он всё понимал и умел хранить тайны. За это ему и платили – за умение быть молчаливым в любой ситуации и исполнительность. Потом убийца кивнул ещё раз, когда Константин назвал цену: она Меченого более чем устроила. Если он и удивился такой большой сумме, то ничем этого не выдал: Меченый был профессионалом как в самих «делах», так и во всём с ними связанном.

– Возможны осложнения. Дело очень щекотливое. Вести себя надо предельно осторожно. Меры, которые следует принимать, на твоё усмотрение, но не забывай о том, что я сказал.

Меченый внимательно слушал и впитывал. Вильсон умолк, и убийца решил, что настало время задать пару важных уточняющих вопросов.

– Полиция?

– Если будет мешать, старайся избегать нагнетания обстановки: это нам совсем ни к чему. Главное, выполнить задание. Но если будут слишком надоедать и подберутся чересчур близко, успокой их. Нам не нужно внимание ни полиции, ни властей, ни кого-либо ещё. У нас там есть свои люди, так что дело мы постараемся замять, но пока это невозможно.

Константин подумал, не многого ли он требует от «помощника». Однако Меченый – матёрый волк, побывал в самых разных передрягах. Да и платят ему очень и очень хорошо: за такие деньги не грех постараться. Самое главное для Вильсона и тех, кто стоит за ним – и над ним, – сохранить всё в тайне. А для этого, в их случае, все средства хороши.

– Дополнительные указания?

– Обрати особое внимание на всех, кому может быть что-то известно…

Константин не договорил, но Меченый и так всё понял.

– Масштаб?

Имелся в виду масштаб операции.

– Самый крупный. Пока ограничимся пределами города.

– Пока?

– Ну ты же ещё не приступил к заданию. Надеюсь, после того как это случится, мы будем оперировать уже меньшими территориями.

– Связь?

– По обычной линии. Я всегда готов тебе помочь, ты знаешь. Особенно в этом деле. Но не злоупотребляй моими возможностями.

Меченый наконец повернулся и посмотрел на Вильсона. Дрожь пробирала от такого взгляда, впрочем не Константина. За свою бытность «в законе» кого он только не повидал, с кем только не скрещивал шпаги… Был у него опыт общения с опасными личностями и до того, как он стал известной и влиятельной персоной.

– Всё понятно. – Меченый улыбнулся: странно, едва заметно, самыми краешками губ.

– Карим, езжай к ближайшему метро.

Дальнейшей путь они проделали в полном молчании. Вильсон и Меченый сидели рядом, но казалось, эти два человека не знают друг друга. Константин смотрел в окно, а убийца – перед собой, словно бы в пустоту.

Шофёр плавно остановил машину на некотором отдалении от входа в метро. Карим прекрасно знал, что определённые «гости» его шефа не хотели бы, чтобы их видели в компании Вильсона и выходящими из его машины. Ни слова не говоря, Меченый покинул автомобиль, закрыл за собой дверь и неторопливым шагом направился к лестнице, над которой возвышалась большая красная буква «М».

Вильсон посмотрел в боковое окошко, ему вслед, а затем перевёл взгляд на Карима.

– Езжай домой.

Машина, так же плавно, как останавливалась, тронулась с места.

«А я сделаю пару важных звонков», – подумал Вильсон, доставая смартфон.

Глава 7

Среда

После того что случилось на кладбище, Максим ещё долго не мог прийти в себя. Он бродил по обезлюдившим улицам города С, но страх, пробравшийся, кажется, в самые кости, так и не отпускал. Бездомный был напуган, дрожал от холода и хотел есть.