Смерть под кактусом.
Шрифт:
— Юра... — Прошло несколько мгновений, прежде чем я сообразила одернуть подоткнутый по случаю уборки подол. — Ой... я убираюсь... То есть привет... Заходи... Я сейчас!
Забыв поинтересоваться целью неожиданного визита, я кинулась в ванную, по дороге торопливо расстегивая пуговицы старенького застиранного «уборочного» халата. Угрюмо разглядывая в отражении зеркала сокрушительную прическу типа «я у мамы вместо швабры», я с досадой констатировала факт, что Юрка здорово меня смутил, застукав в столь непрезентабельном виде. Надув губы, я раздраженно дергала расческу, запутавшуюся во всклокоченных
— Зато квартира блестит! — с вызовом сообщила я своему отражению, словно оно было в чем-то виновато.
Выдрав наконец расческу и выхватив при этом приличный клок волос, я повернулась к вешалке, пребывая в полнейшей уверенности, что там висит мой домашний комбинезон. Каково же было мое удивление, когда его там не оказалось. Я задумалась. Вероятнее всего, я оставила комбинезон в комнате. Появляться перед одноклассником в задрипанном халате еще раз мне совершенно не хотелось. А выйти без халата не позволяла природная скромность. Чуть приоткрыв дверь, я позвала:
— Юра! — Мне хотелось, чтобы голос звучал ровно, но вышло тоненько и жалко. — Юра, там, в комнате... Где-то там лежит мой комбинезон... Ну тот, с цветочками... Не мог бы ты его мне принести?
Через пару секунд прямо передо мной вдруг возникла недоумевающая Юркина физиономия. Он дернул дверь на себя, одновременно поинтересовавшись:
— Что ты сказала?
Я держалась за ручку с обратной стороны, и поскольку ничего подобного не ожидала, то от рывка вывалилась из ванной в коридор. Увидев меня в одном нижнем белье, одноклассник несколько обалдел, и глаза у него стали большие и круглые. Я взвизгнула и рванула назад, с размаху захлопнув дверь ванной. В то же мгновение раздался вопль — в суматохе я не заметила, что правая Юркина рука оказалась в опасной близости от дверного косяка. Первым порывом было снова высунуться в коридор, но, взяв себя в руки, я плюнула, вытащила из корзинки с грязным бельем халат и быстро напялила.
— Юрка, — выскочив из ванной, я по слабым жалобным стонам на слух определила, что он на кухне, — что с тобой?
Лапкин стоял возле раковины ко мне спиной, из открытого крана текла холодная вода. Он оглянулся, и во взгляде мгновенно появилось страдальческое выражение. Я подошла ближе. Вытащив руку из-под струи, Юрка продемонстрировал свой большой палец.
— Юрочка, — раскаивающимся тоном затянула я, бессознательно отводя взгляд в сторону, — прости, пожалуйста, я нечаянно... от неожиданности...
Первая фаланга большого пальца была рассечена и здорово кровила. Ноготь неумолимо синел, а сам палец опухал на глазах. Юрка взглянул на меня, и в его лице отразилось нечто самоотверженно-героическое.
— Пустяки... Не волнуйся...
— Я тебя перевяжу...— заторопилась я, про себя добавив: «Если только в обморок не грохнусь!»
К горлу подкатывала тошнота. Я засуетилась. Разыскав перевязочные средства, трясущимися руками принялась обрабатывать рану. Юрка молчал, изредка бросая на меня косые взгляды, и в какой-то момент мне даже показалось, что все происходящее ему весьма нравится. В обморок я все-таки не грохнулась. Кое-как остановив льющуюся кровь, озабоченно сказала:
— А вдруг перелом? Тебе в травмопункт надо...
—
Кротко вздохнув, я тоже кивнула и, нервно сцепив пальцы, предложила:
— Может, чаю?
Процесс заварки прервал телефонный звонок.
— Полчаса уже названиваю этому паразиту, так не берет трубку и сотовый отключил... Как тебе это нравится? — загрохотал в трубке сердитый голос подружки.
Дождавшись паузы, я ласковым голосом сказала:
— Юра у меня...
— Чего? — хрюкнула Мегрэнь. — У тебя? Погоди-ка, сейчас приду...
Переступив порог, Мегрэнь окинула мой халат неодобрительным взглядом и сердито сказала:
— Я, конечно, все понимаю, но, по-моему, совсем ты моего брата не уважаешь! Ты бы его еще без штанов встречала... Гость все-таки!
Мы с Юркой переглянулись и дружно потупились. Однако я хорошо успела разглядеть в его глазах нахальных чертей, прямо-таки синеющих со смеху.
Теперь я вполне могла удалиться в комнату и переодеться в спокойной обстановке. Вернувшись через пару минут, я прервала какой-то весьма эмоциональный разговор, причем, увидев меня, родственнички явно сконфузились. Хорошее воспитание не позволило мне пристать с расспросами, и я, достав чашку, уселась рядом. Было довольно интересно узнать: с чего вдруг мой бывший одноклассник повадился таскаться сюда, слов-
но на работу, всячески игнорируя такое полезное достижение науки и техники, как телефон? Однако я молчала, усердно всматриваясь в непроглядные чайные омуты.
Молчание начало затягиваться. Наконец Мегрэнь кашлянула и поинтересовалась:
— Что с пальцем?
— Да ерунда, — дернул плечами Юрка, — бандитские пули изрешетили меня всего...
— Ясно, — хрюкнула сестренка, — небось молотком шарахнул...
Я продолжала гадание на чаинках, а мой гость ухмыльнулся:
— В самую точку попала! Дедуктивный метод твой небольшой черепок освоил в совершенстве.
Мегрэнь начала медленно надуваться, набирая воздух в легкие, но старший братец быстро остудил ее пыл одним единственным вопросом:
— А зачем вам, ягодки мои, вдруг понадобился подпольный миллионер?
Дружно вытаращившись на Юрку, мы в один голос спросили:
— Какой?
— Убиенный...
— А-а-а?
В потрепанной записной книжке престарелой пенсионерки — телефон подпольного и, если я не ослышалась, убиенного миллионера? Но Юрочка не иначе как решил нас окончательно добить, поэтому прибавил:
— А ювелир вам на кой ляд?
Тайка молчала и выглядела совершенно пришибленной. Думаю, я смотрелась ненамного лучше. Известие, согласитесь, неожиданное, но главный вопрос — что сказать Юрке? Несмотря на демократию и другие родственные чувства, он вполне был способен вправить младшей сестре мозги на место, да так, чтобы они находились там достаточно долго. У меня с Юркой, конечно, совсем другие отношения, но выяснять его мнение о происходящем мне почему-то тоже не хотелось.
«Вот, — мысленно зашипела я, испытывая где-то в глубине души что-то вроде морального удовлетворения, — я говорила! Я предупреждала! А он, судя по выражению физиономии, еще не все козыри из рукава вынул...» Я оказалась права.