Смерть под парусом (пер. Гольдберга)
Шрифт:
— Обещаете, Уильям?
— Обещаю.
Какую-то долю секунды его голос звучал жестко. Осознав значение этого короткого слова, я крепко сжал кулаки, так что ногти впились в ладонь. По каюте пробежал шепоток.
Охваченный страхом, я повернулся влево, к Эвис. Она перестала всхлипывать, но по-прежнему лежала на койке, закрыв лицо руками. Неужели Эвис? Признаться может только она. Колени у меня дрожали. На шее отчаянно билась жилка.
— Эвис, — прошептал я.
Она подняла мокрое от слез лицо и подалась вперед.
— Обещаю молчать, — произнесла девушка и с печальной улыбкой прибавила: — Но пользы от этого, кажется, не много, правда?
Напряжение спало. Испытывая огромное облегчение, я закрыл глаза; хриплый смех Тони разрядил обстановку. Все мы смотрели друг на друга со страхом, надеждой и подозрением, боясь узнать, кто из друзей окажется убийцей, и все на полном серьезе клялись молчать до конца дней. Теперь же молчать оказалось не о чем. Прошла секунда, и все рассмеялись: виной тому отчасти было суровое испытание последних минут, а отчасти — облегчение. Я не стал бы это приветствовать, но и упрекать никого не могу.
Первым взял себя в руки Уильям.
— Тем не менее это сделал один из нас, — резко сказал он. — Теперь нужно решить, что мы будем делать дальше.
Кристофер принялся постукивать ногой об пол.
— Полагаю, следует кому-нибудь сообщить, — сказал он.
— Если этот чертов придурок не признается, — медленно произнес Филипп, — больше ничего не остается. По крайней мере я так думаю, — нерешительно прибавил он.
— Кроме как известить полицию, — вставил Уильям.
Я предпринял последнюю попытку:
— Было бы жаль втягивать всех в расследование убийства. Вы представляете, какие вас ждут мучения и на сколько вопросов вам придется ответить?
— Будет настоящий ад, — с горечью заметила Тоня. — Для всех.
— Ничего не поделаешь. — Голос Уильяма был тверд. — Мы должны как можно скорее сообщить полиции. Рано или поздно убийца среди нас будет найден, и тогда его или ее…
(Это «или ее», всегда вызывавшее у меня улыбку, когда встречалось в официальных документах, теперь звучало нелепо, потому что я почувствовал, как вздрогнула Эвис.)
— …ждет «довольно неприятная смерть».
Снова наступила тишина, и каюта с низким потолком казалась душной и заполненной страхами, которые обычно осаждают нас в темноте. Эвис начала всхлипывать. Через секунду молчание прервал голос Уильяма:
— Это все. Больше не о чем говорить. Я вызываю полицию.
— Не лучше ли позвонить в Норидж, чтобы прислали опытного детектива? — предложил Кристофер. — Если явится деревенский полисмен, нам понадобится не один час, чтобы все ему объяснить.
— Хорошо, — согласился Уильям. — Мы с Кристофером и Йеном отправимся на шлюпке в Хорнинг, а оттуда позвоним в Норидж. Кристофер и Йен будут грести, а также следить, чтобы никто не убежал. Не забывайте, что мы все под подозрением.
— Разумеется, — сказал я.
— А это значит, — задумчиво произнес Кристофер, — что полиция захочет держать нас под наблюдением. Где нам ночевать? Не можем же мы спать на яхте.
Уильям кивнул.
— Лучше перебраться в какой-нибудь отель, — предложила Тоня.
— Не очень удобно. Случившееся привлечет к нам внимание… — возразил Уильям.
— Придумал! — воскликнул Кристофер. — У меня есть приятель, которому принадлежит одно из тех больших бунгало напротив Поттер-Хейгема. Он отдаст его в наше распоряжение, и, потеснившись, мы все там поместимся.
— Вместе с полицейским, если потребуется, — рассмеялась Тоня. — Знаешь, Филипп, я обожаю полицейских.
— Великолепно, — сказал Уильям. — Если ты сможешь все устроить, так будет гораздо удобнее. Никто нас не побеспокоит, пока полиция не сделает все необходимое.
— Значит, сегодня ночуем там, — согласился я.
— Есть еще кое-что, — произнес Уильям, потирая подбородок. — Придется жить в замкнутом пространстве, а от всякого рода подозрений нам никуда не деться. Мы будем действовать друг другу на нервы. Вопрос в том… как нам себя вести?
— Словно ничего не случилось, — сказала Тоня.
— Но разве такое возможно? — возразил Кристофер. — Предлагаю, чтобы мы старались вести себя точно так же, как прежде, но чем скорее все прояснится, тем лучше.
— Я не это имел в виду, — нетерпеливо перебил Уильям. — Будем ли мы шпионить друг за другом, пытаясь вычислить убийцу?
— Как можно, — запротестовал Филипп. — Мы же не полиция.
— С другой стороны, — твердым голосом продолжил Уильям, — привычка убивать может оказаться заразительной. А мне совсем не хочется, чтобы меня застрелили словно кролика.
— Единственный выход — вести себя по возможности нормально. — Слова прозвучали крайне неубедительно даже для меня самого, и я поспешил прибавить: — Можно выработать жесткие правила, что позволительно делать, а что нет.
— Думаю, это разумно, — согласился Уильям, а затем подвел итог: — Вот и договорились. Пойдем попробуем вызвать полицию и договориться относительно бунгало.
Уильям с Кристофером быстро вышли из каюты и поднялись наверх через носовой люк — этот путь вел на сверкающую палубу, к залитой солнцем реке, в то время как кормовой располагался слишком близко от зеленого тента. Тоня и Филипп, держась за руки, последовали за молодыми людьми. Я тоже повернулся к выходу, но тут раздался голос Эвис: