Смерть поэта, или «Так исчезают заблужденья…»
Шрифт:
Monsieur!
Ne connaissant ni votre 'ecriture, ni votre signature, j' ai recours `a M-r le Vicomte d'Archiac, qui vous remettra la pr'esente pour constater que la lettre `a laquelle je r'eponds, vient de vous. Le contenu est tellement hors de toutes les bornes du possible que je refuse `a r'epondre `a tous les d'etails de cet 'ep^itre. Vous paraissez avoir oubli'e, Monsieur, que c'est vous qui vous ^etes d'edit de la provocation, que' vous aviez fait adresser au Baron Georges de Heckern, et qui avait 'et'e accept'e par lui. La preuve de ce que j'avance ici existe, 'ecrite de votre main, et est rest'ee entre les mains des seconds. Il ne me reste qu'`a vous pr'evenir, que M-r le Vicomte d'Archiac se rend chez vous pour convenir avec vous du lieu, o`u vous vous rencontrerez avec le Baron Georges de Heckern et `a vous pr'evenir que cette rencontre ne souffre aucun d'elai.
Je saurai plus tard, Monsieur, vous faire appr'ecier le respect d^u au caract`ere dont je suis rev^etu et qu'aucune d'emarche de votre part ne saurait m'atteindre. Je suis Monsieur.
Votre tr`es humble serviteur B. de Heckern.
– Занятный
45
Милостивый государь!
Не зная ни вашего почерка, ни вашей подписи, я обратился к виконту д’Аршиаку, который передаст вам это письмо, чтобы удостовериться, что письмо, на которое я отвечаю, действительно от вас. Его содержание настолько выходит за границы допустимого, что я отказываюсь отвечать на его детали. Вы, кажется, забыли, милостивый государь, что сами отказались от вызова, который принял от вас барон Жорж Геккерн. У секундантов есть тому доказательство, писанное вашей рукой. Мне остается только сказать, что виконт д'Аршиак едет к вам, чтобы условиться о месте встречи с бароном Жоржем Геккерном, и добавить, что встреча не терпит отлагательств.
Впоследствии, милостивый государь, я найду средства научить вас уважению к званию, в которое я облечен и которое не может оскорбить никакая выходка с вашей стороны.
Ваш покорнейший слуга Барон Геккерн.
Прочитано и одобрено мной. Барон Жорж Геккерн (франц.).
– …то ли кому-то надо избавиться от Пушкина и свалить все на Геккернов, – закончил Алексей.
– Но к чему эта длинная переписка? – задалась вопросом Лидия. – Мне это все уже начинает надоедать как плохой роман.
– Думаю, это нужно для обеспечения правдоподобия конфликта. Если бы Геккерн получил только одно письмо с оскорблениями, то говорить о дуэли было бы невозможно: во-первых, письмо могло быть не от Пушкина, а во-вторых, Пушкин мог быть не в себе, когда это писал. Нас подводят к мысли, что дуэль является результатом давних неприязненных отношений, и потому иностранный дипломат Геккерн не только помнит про несостоявшийся прошлогодний provocation [46] для своего приемного сына, но также знает, где есть к тому preuve [47] . Если вы не возражаете, я продолжу читать.
46
Provocation – вызов (франц.).
47
Preuve – доказательство (франц.).
Алексей прочел документ под номером 4 «Записка от д’Аршиака к Пушкину»:
Le soussign'e informe Monsieur de Pouchkin, qu'il attendra chez lui jusqu'`a 11 heures du soir de ce jour et apr`es cette heure au bal de la Comtesse Razoumovsky, la personne, qui sera charg'ee de traiter l'affaire, qui doit se terminer demain. En attendant il offre `a M-r Pouchkin l'assurance de sa consid'eration la plus distingu'ee. Vicomte d'Archiac.
48
Нижеподписавшийся сообщает господину Пушкину, что он будет ждать у себя дома до 11 часов вечера этого дня и после этого часа на балу графини Разумовской лицо, которому будет поручено заниматься делом, которое должно закончиться завтра. В ожидании ответа он свидетельствует г-ну Пушкину совершенное уважение.
Виконт д’Аршиак. Вторник 26 января 1837 (франц.).
– Чрезвычайно занимательная записочка, – оживился Саша. – Вот если бы ее Пушкин в действительности получил и захотел поехать объясняться с этим д’Аршиаком к тому домой или на бал к графине Разумовской [49] , то ничего бы у него не получилось: адресов-то нет. Или он в оба места вхож запросто?
– Это хоть и с натяжкой, но можно объяснить тем, что адреса могли исключить переписчики документов. Адрес этого виконта мог быть на конверте, – сказала Лидия.
– Переписчик оставил бы след, если бы что-то исключил. Но мы имеем дело с подложным документом, и отсутствие, по крайней мере, одного из адресов – еще одно тому доказательство, – возразил Саша.
49
Разумовская Мария Григорьевна (1772–1865) – графиня, урожденная княжна Вяземская, по первому мужу княгиня Голицына. Фрейлина, статс-дама. Имела скандальную репутацию. В 30-е годы XIX века содержала салон в Санкт-Петербурге на Большой Морской улице, где устраивала пышные приемы.
– Обратите внимание, здесь адресов нет, но проставлена дата. На других записках дат не было, – заметил Алексей.
Они прочли документ под номером 5 «Вторая записка от д’Аршиака к Пушкину»:
Monsieur!
J'insiste encore ce matin sur la demande que j'ai eu l'honneur de vous faire hier au soir.
Il est indispensable que je m'abouche avec le t'emoin que vous aurez choisi, et cela dans le plus bref d'elai.
Jusqu' `a midi je resterai dans mon appartement; j'esp`ere avant cette heure recevoir la personne que vous voudrez bien m'envoyer.
Agr'eez Monsieur, l'assurance de ma consid'eration la plus distingu'ee.
Vicomte d'Archiac.
– Здесь кроме даты еще и время появилось – 9 часов утра, – обратила внимание Лидия.
50
Милостивый государь!
Я продолжаю настаивать на просьбе, изложенной в записке, которую имел честь послать вам вчера вечером.
Мне необходимо в кратчайшие сроки переговорить с выбранным вами секундантом.
До полудня я буду дома; надеюсь до этого времени встретиться с тем, кого вам будет угодно прислать ко мне.
Примите, милостивый государь, уверение в моем глубочайшем уважении.
Виконт д’Аршиак.
С.-Петербург. Среда 9 ч. утра. 27 января 1837 (франц.).
– Да, и еще обратный адрес – Санкт-Петербург, – сказал Саша. – Обычно люди на письмах и записках время не указывают, это ни к чему. А здесь, наверное, это сделано для того, чтобы подложная корреспонденция вписалась в придуманную дуэльную историю.
– Интересная мысль, думаю, ты прав, – согласился Алексей и продолжил читать.
Документ номер 6 «Письмо от Пушкина к д'Аршиаку» Лидия взяла из рук брата, когда тот закончил чтение, и прочла еще раз про себя:
Monsieur le Viconte!
Je ne me soucie nullement de mettre les oisifs de P'etersbourg dans la confidence de mes affaires de famille; je me refuse donc `a tout pour parler entre seconds. Je n'am`enerai le mien que sur la place du rendez-vous. Comme c'est M-r Heckern, qui me provoque et qui est offens'e, il peut m'en choisir un, si cela lui convient; je l'accepte d'avance quand ce ne serait que son chasseur. Quant `a l'heure, au lieu, je suis tout-`a-fait `a ses ordres. D'apr`es nos habitudes `a nous autres Russes, cela suffit. Je vous prie de croire, M-r le Vicomte, que c'est mon dernier mot, et que je n'ai de plus `a r'epondre `a rien de ce qui concerne cette affaire, et que je ne bouge plus que pour aller sur place. Veuillez accepter l'assurance de ma parfaite consid'eration. A. Pouchkin.
– Послушайте, да это же совсем другое письмо! – воскликнула она.
Увидев в глазах Саши и Алексея немой вопрос, Лидия стала объяснять:
– Обратите внимание, что в письме, которое Пушкин якобы написал Бенкендорфу, говорится, как он занимался розысками автора анонимного «Диплома рогоносца» и выявил семь или восемь лиц, которые получили такое же послание в двойном конверте, но ему, Пушкину, не отослали.
51
Господин виконт!
Я не желаю, чтобы праздные петербургские сплетники были в курсе моих семейных дел, поэтому я категорически не согласен ни на какие переговоры между секундантами. Я привезу моего только на место встречи. Так как г-н Геккерн является оскорбленным и вызвал меня, то он может сам выбрать для меня секунданта, если увидит в том надобность: я заранее принимаю всякого, даже если это будет его егерь. Что касается времени и места, то я всегда готов к его услугам. В соответствии с нашими традициями для нас, русских, этого достаточно. Прошу вас увериться, виконт, что это мое последнее слово, мне более нечего сказать вам относительно этого дела, и я не тронусь с места до окончательной встречи. Примите уверение в моем совершенном уважении. А. Пушкин.
Между 9:30 и 10 ч. утра (франц.).