Смерть - штука тонкая. Афера Хавьера. Экстренный выпуск
Шрифт:
При этих словах он просто загорелся: я почти видел набранный крупными буквами заголовок: «В Истхемптоне во время купания утонула женщина из высшего общества, находившаяся в состоянии депрессии». Ну что же, я следовал полученным указаниям.
В конце концов я выставил его из дома и велел дворецкому всех остальных газетчиков направлять прежде всего ко мне. Мне показалось, он все понял правильно.
Лениво размышляя, чем бы заняться, я вышел на веранду и уселся в большое плетеное кресло, глядя на море. Возле воды с хмурым видом гуляла Элли Клейпул. Она подбирала раковины, камни и кусочки водорослей и бросала их, как жертвоприношение, в волны прибоя. Ее стройная фигурка силуэтом прорисовывалась на фоне морской синевы.
Я подобрал лежавший рядом журнал «Тайм», чтобы выяснить, каких новых высот достигла «команда» в Вашингтоне, и уже наполовину одолел отчет об успехах президента в турнире по гольфу в его резиденции «Бернинг Три», когда услышал за спиною голоса.
Оглянувшись, я понял, что доносятся они из окна слева от меня. Окно, по-видимому, принадлежало спальне Брекстона: на первом этаже была только одна спальня. Разговаривали двое мужчин — Брекстон и Клейпул. Их голоса я сразу же узнал.
— Вы заставили ее это сделать. Вы же знали, что она еще не окрепла, — говорил Клейпул, тон его был напряженным и обвиняющим.
Голос Брекстона звучал слабо и устало; журнал выскользнул из моих рук и упал на пол, а я стал напряженно вслушиваться.
— Да перестаньте, Флетчер. Вы просто не понимаете, что говорите. И ничего не знаете.
— Я знаю, она мне говорила. Она сказала…
— Флетчер, все последние несколько месяцев она была совершенно не в себе, вы это знаете не хуже меня… И даже лучше, потому что вы отчасти за это в ответе.
— Что вы имеете в виду? Что я виноват в ее болезни?
— Вот именно. Особенно после поездки на Бермуды.
Последовала продолжительная пауза. Мне даже показалось, что они вышли из комнаты.
Потом заговорил Клейпул.
— Думайте, что хотите. Во всяком случае, с вами она не была счастлива. Вы и ваше проклятое самомнение почти погубили ее… действительно погубили.
— Не думаю, что вы можете обвинить в ее смерти мое самомнение…
— Нет, потому что я намерен обвинить в ее смерти вас.
По спине у меня пробежал холодок. Голос Брекстона прозвучал очень твердо.
— Существует такое понятие, как клевета. Так что поосторожнее.
— Я ожидал такого ответа. И намерен рассказать все в суде. Если вы думаете, что я боюсь последствий… Так вот, я их не боюсь. Я расскажу, и все узнают…
Брекстон коротко хохотнул.
— В суде? А почему вы думаете, что будет суд?
— Потому что я намерен сказать, что вы ее убили.
— Флетчер, вы спятили. Вы же там были. Как я мог ее убить? Даже если бы захотел?
— Думаю, что я знаю. Во всяком случае, будут только ваши слова против моих о том, что случилось, почему она утонула.
— Вы забываете про молодого человека, который тоже там был. А следует подумать и о его показаниях. Он же знает, что ничего не было.
— Я был ближе, я видел…
— Вы вообще ничего не видели. А теперь убирайтесь вон.
— Я вас предупредил.
— Тогда позвольте мне предупредить вас, Флетчер: если начнете рассказывать повсюду ваши дикие истории, если попытаетесь повесить это… этот несчастный случай на меня, то я втяну в это дело Элли.
Прежде чем мне удалось услышать что-нибудь еще, появился дворецкий с известием, что репортер из местной газеты хочет увидеться со мной. Проклиная свое невезение, удивленный и испуганный услышанным, я прошел в гостиную и выдал новую порцию пустых фраз о случайной гибели Милдред Брекстон. Только на этот раз я не был так уверен в случайности случившегося.
3
По каким-то причинам репортеры учуяли скандал раньше, чем полиция или остальные гости. Полагаю, комбинация хозяйки дома миссис Виринг и знаменитого художника Поля Брекстона придала истории привкус сенсации.
Оставшуюся часть дня я провел, сражаясь с телефонами и репортерами. Миссис Виринг не показывалась. Однако Мери Вестерн Ланг доказала, что может стать источником изрядных неприятностей, так как выдала серию рассказов очевидца о том, что произошло, способную произвести впечатление на растерянных репортеров.
— И как вы можете видеть, — не переводя дыхания продолжала она, обращаясь к репортеру местных новостей, слушавшему с вытаращенными от изумления глазами, — в разгаре жизни мы не знаем, где мы находимся и что нас ожидает. Только теперь я по-настоящему начинаю понимать истинный смысл обращенных ко мне последних слов бедняжки, когда она сказала: «Надеюсь, вода не слишком холодная». Только подумайте, какой глубокий смысл заключен в этих словах теперь, когда мы понимаем, что она собиралась сделать.
— Вы полагаете, что миссис Брекстон покончила с собой? — Представитель четвертой власти дрожал от возбуждения.
Пришлось поспешно вмешаться в разговор и отодвинуть его к двери.
— Конечно, нет, — торопливо сказал я. — Нет никаких доказательств, что она собиралась это сделать; в то утро она была очень бодрой…
— И я пошлю вам копию «Бесед о книгах», последний выпуск, — прокричала мисс Ланг вдогонку уходящему репортеру.
Пришлось велеть дворецкому больше никого сегодня не пускать.
Потом я повернулся к мисс Ланг.
— Вы же знаете, миссис Виринг просила меня присмотреть за прессой и постараться, чтобы репортеры не сочинили какую-нибудь сенсацию. А вы пытаетесь вбить им в голову, что она собиралась совершить самоубийство.
— Она на самом деле покончила с собой, — мисс Ланг снисходительно мне улыбнулась над ожерельем подбородков.
— С чего вы взяли?
— Она была в прекрасной форме… Прекрасно плавала. И случайно утонуть просто не могла.
— На глазах у всех нас? Именно таким образом? Борясь за свою жизнь? Послушайте, я сам видел, как она взмахом руки звала на помощь.