Смертельная жатва
Шрифт:
– Тебя нет, – произнесла она едва слышно. – Ты не настоящий.
Но он был – в тюрбане и роскошном плаще, – не такой, каким она его знала. Он очень переменился. Он удивительно похорошел. Она никогда раньше не замечала, что он красив. Ей и в голову не могло такое прийти. От этой мысли ей даже захотелось смеяться.
– Дэн, – истерически взвизгнула Ровенна, – это ты?
– Я не Дэн, – оскалился он, – я Дэмиен, Сенокосец. Еще немного, и я стану Сатаной, повелителем мира. Я буду плотью и кровью Сатаны.
Ровенна с удивлением услышала свой собственный смех. Мысли вихрем
– С чего ты взял, что ты его наследник? Оттого, что ты переставил буквы твоего имени и получил «Дэмиен»? Или потому, что ты сам пустое место, никто, и всегда таким был? Ага, вот ты и решил стать дьяволом, чтобы всем показать, что ты велик и всемогущ. Все понятно.
Судя по выражению его лица, она попала в точку, задела его за больное. Он разозлился. Хорошо. В гневе люди забывают об осторожности, допускают ошибки. Может быть, у нее есть хоть один шанс?
Но где же она? Не на кладбище, иначе вокруг были бы люди. Наверное, это иллюзия, гипноз. Она закрыла глаза, пытаясь отстраниться от своих ощущений. И вдруг все переменилось. Она больше не лежала на земле, она бежала – мчалась, расталкивая кукурузные стебли, спасая свою жизнь. Мрачное предгрозовое небо тяжело обмякло, в его утробе перекатывался гром. Оглушительно кричали вороны, снующие над головой. Впереди маячил шест, что помечал конец ее пути и жизни. Нет! Все это ей кажется. Она должна бороться, сопротивляться этому кошмару. Реальность – это лишь то, что осязаешь.
Решив так, Ровенна почувствовала веревки, стягивающие ее руки, и твердую поверхность под собой. Она открыла глаза – темно. Где она? В могиле? Ее похоронили заживо? Нет, на Сенокосца не похоже. Дэна не было, но она слышала его голос. Ему приглушенно отвечал другой голос – женский. Мэри Джонстон? Рядом кто-то тихо и жалобно застонал. Она повернула голову, но разглядеть ничего не смогла. Тогда она стала напрягать слух.
– Ты все испортишь, – бубнила женщина, – убивай скорее первую, иначе они поймают тебя и ты не успеешь закончить. Не быть тебе Сатаной, повелителем мира!
Голос как будто знакомый. Кто же это?
Ровенна попробовала сесть, и ей это удалось. Она с удивлением поняла, что на ней костюм королевы урожая.
А голос… Джинни Макэлрой!
И тут до нее дошло, что все это означает. Она изогнулась, несколько раз дернулась, пробуя ослабить веревки. Сколько ей осталось? Минута? Две? Нет, дольше, потому что сначала они убьют Мэри. Веревки не поддавались… Она оставила безнадежные попытки.
Кажется, она сходит с ума… Ну конечно – ей даже примерещился какой-то мальчик в футболке и джинсах. Он внимательно посмотрел на нее и исчез.
Ровенны нигде не было. Они перевернули вверх дном весь музей, но не нашли ее. И вот наконец за одним из стеллажей в библиотеке Джереми обнаружил потайной люк. Люк открывался в канализационный туннель, через который можно было попасть… нет, не на кладбище, а на соседнюю улицу. Джереми прошел по нему первым, опережая полицейских.
Они очутились среди кукурузного поля и побежали, причем Билли, как ни был мал, тащил его за собой, помогая продираться сквозь кукурузу. Вскоре поле закончилось, и началась поросшая кустарником пустошь. Если бы не Билли, Джереми и не заметил бы неприметной колеи, петлявшей между камнями.
Кем бы ни был тот мальчик, но отчаяние отступило. Ровенна снова принялась напрягать мышцы, растягивая веревки, пока наконец ей не удалось высвободить руки. Тогда она распутала веревки на ногах и неслышно поднялась.
Подземелье, куда ее бросили, было полно какого-то старого хлама, смутно черневшего в сумеречном свете, проникавшем оттуда, где слышались голоса. Мэри стонала у противоположной стены.
– Мэри, – тихо позвала Ровенна.
На миг все стихло, а потом послышался сдавленный всхлип, будто Мэри боялась даже плакать. Она боялась голосов. Не так давно она, наверное, поняла, что Джинни – не добрая старушка, пришедшая, чтобы спасти ее, а сообщница самого черта. Впрочем, для чего ей это нужно, для Ровенны пока оставалось загадкой.
Держась за слизкую холодную стену, Ровенна добралась до Мэри. Та лежала, связанная по рукам и ногам, причем веревка, связывающая ноги, крепилась к железному кольцу в стене. Насколько Ровенна могла судить при призрачном свете, они загримировали несчастную Мэри под клоуна.
– Мэри, – шепнула Ровенна, – Мэри, тихо, только не кричите. Я друг. Я друг Джереми Флинна.
Мэри тихонько заскулила.
Ровенна обломала все ногти, лихорадочно распутывая узлы. Когда наконец ей удалось избавить Мэри от пут, то выяснилось, что та настолько ослабела, что не держится на ногах. Ровенна взвалила беспомощную Мэри на плечи, хотя не знала, куда им идти и можно ли вообще отсюда выбраться. Но не успела она сделать и пары шагов, как в глаза ей ударил ослепительный свет мощного фонаря, заливший подземелье.
– Ровенна Кавано! – с удивлением воскликнула Джинни. – Что ты делаешь? Ты испортишь свой чудесный костюм!
– Брось ее, Ровенна, она уже полумертвая, – велел Дэн. – Брось ее, а не то я заставлю тебя это сделать.
– Нет, – встряхнула головой Ровенна, – ты не сможешь заставить меня.
– Я могу заставить тебя делать и чувствовать все, что мне будет угодно.
– Черта с два! – заявила Ровенна, – я делаю и чувствую, что хочу.
Он нахмурился, по-видимому пытаясь внушить ей, чтобы она опустила Мэри на пол, но она, зная об этом, не подчинялась.