Смертельный яд (Сильный яд)
Шрифт:
— Пришел мистер Питер с леди!
В маленькой комнате, битком набитой людьми, было очень жарко. В углу ютилась фисгармония, ее окружали музыканты. Посреди комнаты возле круглого стола, покрытого красной материей, стоял крепкий, коренастый господин с бульдожьим лицом. В руках он держал книгу и, по видимости, собирался петь гимн, но, увидев лорда Питера и мисс Мерчисон, двинулся им навстречу, протягивая свою большую руку в приветственном жесте.
— Всем и каждому — добро пожаловать! — сказал он. — Собратья, наши брат и сестра во Христе явились к нам из логовищ богатства и разврата Вест-Энда, дабы вместе с нами петь Песни Сиона. Так споем же и помолимся. Аллилуйя! Мы знаем, что многие придут с Запада и с Востока и сядут на Господнем
— Вы уж извините, — сказал Уимзи мисс Мерчисон. — Вы можете еще немного потерпеть? Кажется, это уже финал.
Фисгармония, арфа, сакбут, [75] псалтерион [76] и цимбалы разом взревели так, что чуть не полопались барабанные перепонки, собравшиеся грянули гимн, и мисс Мерчисон, к своему удивлению, присоединилась — сначала робко, а затем с возрастающим жаром — к волнующему напеву:
Вхожу я во врата, Во врата Небесного Иерусалима, Кровью Агнца омытый. [77]75
Медный духовой инструмент, предок тромбона, от которого он отличается меньшими размерами и более тихим звуком.
76
Старинный щипковый музыкальный инструмент, напоминающий арфу, но меньше по размерам.
77
Автор гимна — Туллий К. О’Кейн (1830–1912).
Уимзи, очевидно, веселился вовсю и без тени смущения распевал гимн — то ли оттого, что занятие было для него привычным, то ли оттого, что он принадлежал к тем счастливчикам, которым неизменное самодовольство никогда не дает почувствовать себя неуместным, — мисс Мерчисон так и не смогла определить причину.
К ее великому облегчению, вместе с гимном подошла к концу и сама религиозная церемония, и все стали пожимать друг другу руки и расходиться. Музыканты вежливо вытряхнули в камин собравшуюся в духовых инструментах влагу, а дама, игравшая на фисгармонии, накрыла клавиатуру чехлом и подошла поприветствовать гостей. Так как им ее представили просто Беллой, мисс Мерчисон заключила, что это и есть жена мистера Вилли Бреда и мать Эсмеральды.
— Ну что же, от пения да молитв в горле быстро пересыхает, — сказал Вилли. — Хотите, может быть, чаю или кофе?
Уимзи объяснил, что они с мисс Мерчисон только что пили чай, но попросил семью не откладывать из-за них ужина.
— Ужинать еще рано, Вилли, — сказала миссис Бред. — Ты бы пока поговорил с гостями о делах, а потом они, может, захотят перекусить вместе с нами. У нас сегодня свиные ножки, — добавила она с надеждой.
— Вы очень добры, — пробормотала мисс Мерчисон, явно колеблясь.
— Ножки нужно долго отбивать, — сказал Уимзи, — а так как наше дело может занять немало времени, мы с радостью примем ваше приглашение, если только не доставим вам неудобства.
— Вовсе нет! — горячо возразила миссис Бред. — Восемь славных свиных ножек, да еще сыр — угощения хватит на всех. Пойдем, Меральди, у папы сейчас дела.
— Мистер Питер обещал спеть, — проговорила девочка, укоризненно глядя на Уимзи.
— Не смей приставать к его светлости, — одернула ее миссис Бред. — Мне за тебя стыдно, так и знай.
— Я спою после ужина, Эсмеральда, — пообещал Уимзи. — А теперь иди-ка отсюда, как хорошая девочка, а не то я начну корчить тебе рожи. Вилли, я привел вам новую ученицу.
— Всегда рад помочь, сэр, потому как это дело богоугодное. Храни вас Бог.
— Спасибо, — скромно сказал Уимзи. — Задача несложная, Вилли, но так как эта юная леди не имеет сноровки в обращении с замками, я привел ее к вам для обучения. Видите ли, мисс Мерчисон, до того как Вилли узрел свет…
— Слава тебе, Господи! — воскликнул Вилли.
— …он был самым искусным взломщиком домов и сейфов в трех королевствах. Вилли не против, что я вам это открыл, так как уже давно расплатился по счетам и покончил со старым — теперь он превосходный слесарь и зарабатывает на жизнь честным трудом.
— Благодарение Богу, который дает нам торжествовать во Христе!
— Но время от времени, когда это требуется для праведного дела, Вилли делится со мной своим богатым опытом.
— Ох, и знали бы вы, мисс, какое счастье обращать таланты, которыми я так ужасно злоупотреблял, на пользу Господу. Да славится Его святое имя, которое все, даже зло, обращает во благо.
— Именно, — кивнул Уимзи. — Значит, так, Вилли, у меня на примете ящик с документами одного адвоката, где может содержаться что-то, что позволит мне вытащить из беды невиновного человека. Эта юная леди достанет ящик, если вы, Вилли, сможете показать ей, как проникнуть внутрь.
— Если? — надменно хмыкнул Вилли. — Да что там показывать! Какой-то ящик с документами — это ж плевое дело! Человеку умелому даже развернуться негде. С их ерундовыми замочками это все равно что взломать детскую копилку. Во всем этом городишке не найдется такого ящика, который я не смог бы открыть с завязанными глазами в боксерских перчатках вареной макарониной.
— Я знаю, Вилли. Но делать это придется не вам. Вы можете научить даму, как это сделать?
— Конечно, могу. Что там за замок, мисс?
— Не знаю, — ответила мисс Мерчисон. — Обычный замок. Я имею в виду, ключ самый обычный, не как для замков с секретом или чего-то такого. Одна связка ключей — у мистера… у этого адвоката, а другая — у мистера Понда, простые ключи с желобками и выемками.
— А, тогда вы за полчаса научитесь всему, что нужно, мисс, — сказал Вилли.
Он направился к шкафу, откуда достал с полдюжины замков и связку странных, тонких проволочных крючков, нанизанных на кольцо, как ключи.
— Это отмычки? — с любопытством спросила мисс Мерчисон.
— Они самые, мисс. Орудия дьявола!
Он покачал головой, с любовью поглаживая блестящий металл.
— Сколько раз такие ключики отпирали для бедных грешников затворы адских врат.
— На этот раз, — сказал Уимзи, — они отопрут для невиновного двери тюрьмы и выпустят на солнечный свет, если солнце когда-то проглянет в этом паршивом климате.
— Славьте Господа, ибо Он благ, ибо вовек милость Его! Так вот, мисс, перво-наперво надо понять, какая у замка конструкция. Просто смотрите.