Смертницы

Герритсен Тесс

Ролло перевернулся на бок и уставился на нее. Он вдруг расхохотался. Зашелся в хохоте, завалившись на спину.

— Эй! — закричал он. — Вы только посмотрите на нее! Эта сучка обоссала свое платье!

4

Маура стояла на светофоре в Брукли-Виллидж, когда ей на сотовый позвонил Эйб Бристол.

— Смотрела утренние новости? — осведомился он.

— Только не говори, что эта история стала темой номер один.

— Шестой канал. Имя репортера Зоя Фосси. Ты с ней общалась?

— Вчера

вечером перекинулась парой слов. Ну и что она говорит?

— Если в двух словах, «женщину нашли живой в морге. Судмедэксперт обвиняет службу спасения Уэймаута и полицию штата в ошибочной констатации смерти».

— О Господи. Этого я не говорила.

— Знаю. Но теперь на нас ополчился шеф службы спасения Уэймаута, да и полиция штата не в восторге. Луиза с трудом отбивается от их телефонных звонков.

На светофоре зажегся зеленый. Проезжая перекресток, Маура вдруг поймала себя на том, что ей хочется развернуться и поехать обратно домой. Страшно представить, что ждет на службе.

— Ты в офисе? — спросила она.

— С семи утра. Думал, ты уже на подходе.

— Я сейчас в машине. С утра готовила текст заявления.

— Хотел тебя предупредить: когда подъедешь, будь готова к тому, что тебя атакуют прямо на парковке.

— Они что, там дежурят?

— Да, репортеры, фургоны телевизионщиков. Заполонили всю Олбани-стрит. Снуют между нашим зданием и больницей.

— Повезло им! Все новости в одной точке.

— Ты больше ничего не слышала о пациентке?

— Сегодня утром звонила доктору Катлеру. Он сказал, что токсикология выявила положительную реакцию на барбитураты и алкоголь. Должно быть, она прилично накачалась.

— Возможно, это объясняет, почему она оказалась в воде. А поскольку она была накачана барбитуратами, неудивительно, что ее нашли без видимых признаков жизни.

— Но почему такой ажиотаж вокруг этого?

— Потому что новость достойна первых полос «Нэшнл Инкуайрер». Мертвая встает из могилы. К тому же она молода, так ведь?

— Я бы сказала, ей лет двадцать с небольшим.

— Симпатичная?

— Какая разница?

— Да ладно тебе. — Эйб засмеялся. — Сама знаешь, что разница большая.

Маура вздохнула.

— Да, — признала она. — Очень симпатичная.

— Ну, вот тебе и ответ на вопрос. Молодая, сексапильная и едва не загремевшая на секционный стол.

— Но ведь не загремела.

— Я просто предупреждаю, какая будет реакция у публики.

— Может, мне сказаться больной? Или вылететь первым рейсом на Бермуды?

— А мне расхлебывать? Не смей.

Когда минут через двадцать Маура свернула на Олбани-стрит, она сразу заметила два фургона телевидения, припаркованных у входа в здание бюро судмедэкспертизы. Как и предупреждал Эйб, репортеры уже были во всеоружии, Она вышла из кондиционированной прохлады своего «Лексуса», окунувшись во влажное утро, и к ней сразу же устремилось с полдюжины репортеров.

— Доктор Айлз! — крикнул один из них. — Я из «Бостон Трибьюн». Несколько слов о незнакомке.

В ответ Маура полезла в свой портфель и достала несколько экземпляров заявления, которое сочинила утром. Это был краткий отчет о событиях последней ночи и предпринятых ею действиях. Она протянула репортерам копии.

— Вот мое заявление, — сказала она. — Больше мне нечего добавить.

Но это не остановило поток вопросов.

— Как могла случиться подобная ошибка?

— Имя женщины еще неизвестно?

— Нам сказали, что факт смерти был констатирован службой спасения Уэймаута. Вы могли бы назвать имена?

— Вам нужно обратиться в их пресс-службу, — покачала головой Маура. — Я не могу отвечать за других.

— Вы должны признать, доктор Айлз, что речь идет о некомпетентности некоторых лиц, — заявила одна из женщин.

Маура узнала этот голос. Она обернулась и увидела блондинку, которая проталкивалась вперед.

— Вы репортер шестого канала?

— Зоя Фосси. — Женщина начала расплываться в улыбке, польщенная тем, что ее узнали, но под взглядом Мауры ее улыбка тут же померкла.

— Вы исказили мои слова, — сказала Маура. — Я не говорила, что обвиняю службу спасения или полицию штата.

— Но кто-то же виноват в этом. Если не они, тогда кто? Может быть, вы, доктор Айлз?

— Нет.

— Живую женщину упаковали в мешок для трупа. Восемь часов держали в холодильнике морга. И никто не несет за это ответственность? — Фосси немного помолчала. — Не кажется ли вам, что кто-то может вылететь с работы за такие дела? Скажем, тот же следователь из полиции штата?

— По-моему, вы чересчур торопитесь с обвинениями.

— Эта ошибка могла стоить женщине жизни.

— Но ведь не стоила.

— Вы хотите сказать, что такие ошибки допустимы? — Фосси рассмеялась. — Неужели так трудно установить, что человек жив?

— Труднее, чем вам кажется, — огрызнулась Маура.

— Выходит, вы их защищаете.

— Я передала вам свое заявление. Я не могу комментировать действия других служб.

— Доктор Айлз! — Это снова был репортер из «Бостон Трибьюн». — Вы сказали, что установить факт смерти не всегда легко. Я знаю, что подобные ошибки совершались и в других моргах страны. Не могли бы вы просветить нас: почему иногда бывает трудно определить, жив человек или мертв? — Он говорил уважительным и спокойным тоном. Это был не вызов, а вдумчивый вопрос, заслуживающий ответа.

Она пристально посмотрела на репортера. Увидела умные глаза, взъерошенные ветром волосы, аккуратную бородку и вдруг подумала, что он напоминает моложавого профессора колледжа. С такой внешностью можно разбить сердце не одной студентки.

— Как ваше имя? — спросила она.

— Питер Лукас. Я веду колонку в «Трибьюн».

— Я побеседую с вами, господин Лукас. И только с вами. Проходите.

— Постойте! — запротестовала Фосси. — Многие из нас ожидали гораздо дольше.

Маура смерила ее ледяным взглядом.