Смуглая леди (сборник)
Шрифт:
– Да, но ваше величество знает, что я, к сожалению, совершенно здоров, - слегка
улыбнулся Бэкон.
– Какие юридические основания будут приводить мятежники, я не знаю.
Возможно, они будут ссылаться на то, что ваше величество нарушает коекакие пунктики
протокола Иоанна Безземельного.
– Тут и королева улыбнулась: ах, лиса, лиса! Ведь это он
так обозвал Конституцию.
– Возможно же, что они просто потребуют удаления от вашего
величества всех
Королева потянулась и подняла черный серебряный кубок с каким-то отваром. Ее
крепкая, старческая рука в синих жилах и подтеках дрожала, и Мэри чуть не бросилась ей
помогать.
Королева долго пила, отдуваясь и тяжело дыша. Потом поставила кубок, тяжело
откинулась на подушки и словно заснула.
– Я думаю, мистер Френсис, - сказала она, медленно открывая неподвижные глаза, -
что, может быть, все-таки это одни разговоры. Граф любит кричать, а на деле...
Она открыла рот и положила за длинный малиновый язык прохладительную
лепешечку.
Сэр Френсис поклонился. Невероятно гибок и точен в движениях был этот сэр при
своей толщине и одышливой солидности.
– Мне очень неприятно противоречить вашему величеству, - сказал он твердо, - но
дело все-таки много серьезнее простой болтовни.
Он бросил быстрый взгляд на Фиттон и осекся, совершенно явно показывая, что он
мог бы и продолжить, - но вот фрейлина здесь, а она' ни к чему.
"Ах, скот, - быстро подумала Фиттон, - и как, однако, хочется ему утопить Эссекса. А
ведь если бы не граф, кем бы ты сейчас был?"
Она взглянула на королеву. Та неотрывно смотрела в лицо сэра Френсиса.
– Вы можете говорить все, Френсис, - сказала она.
– Моя фрейлина нам не помешает.
– Тогда разрешите вашему величеству повторить то, о чем я час тому назад имел честь
докладывать графу Сесилю.
"Скот, скот, - опять подумала Фиттон.
– И ведь знает, на кого сослаться.
– На Сесиля.
Ну, конечно, один любовник сожрет другого. Сесиль только и ждет удобной минуты".
– Да-да?
– сказала королева.
– Слушаю.
Бэкон сделал шаг к кровати.
– Дело зашло так далеко, - сказал он, понижая голос, - что в театре "Глобус", принадлежащем известным вам актерам Ричарду Бербеджу и Виллиаму Шекспиру,
заказана возмутительная пьеса "Ричард II". Она должна идти в то время, когда мятежники
выйдут на улицу к черни.
Мэри Фиттон увидела, как у королевы дрогнули губы. Он еще не кончил, а она уже
села на кровати, сухая, вытянутая, жесткая, совсем не такая, как на портретах. Тонкие
губы ее были сжаты, и она смотрела на Френсиса. Имя Ричарда II, недостойного, но
законного
в ходу при дворе. Как-то так получилось само собой: говорят Ричард II, а понимается
Елизавета. Фиттон видела, как серьезно обстоит дело: вот, даже народ вовлекается в эту
авантюру. Ведь именно этого они и хотят достигнуть представлением этой старой
трагедии.
– Так что же это все значит, сэр Френсис?
– спросила королева, понимая уже все.
Он слегка пожал плечами.
– Это ясно. Они хотят поднять чернь. Для этого им и нужна эта старая пьеса о
свержении монарха. Мне передавали такой разговор. Лей сказал Эссексу: "Что вы теряете
время, вот во Франции герцог Гиз в одном белье, крича, пробежал по улицам Парижа. Но
он обратился к черни, и через день король должен был бежать, в одежде монаха. Но у Гиза
было восемь человек, а у вас триста. Народ вас любит. Я отвечаю за все. Будьте голько
смелее".
– А кто этот Лей?
– спросила королева.
– Капитан ирландской гвардии графа, который и сейчас находится при нем. Его
верный пес, - значительно ответил сэр Френсис.
– Черт!
– Королева сильным жестким кулаком стукнула по подушке.
– Значит, у него
есть уже и войска. Что же вы молчите?
– Ваше величество, - серьезно и даже строго сказал Френсис, не отвечая на вопрос.
– Я
клялся перед всевышним на верность моей королеве, и вот я теперь говорю - медлить
нельзя! Медлить нельзя!
Помолчали.
– А этот актер, Шекспир, он знает, зачем ему заказана постановка?
Сэр Френсис добросовестно подумал или, вернее, сделал такой вид.
– Ну а об этом мы можем гадать, ваше величество, - сказал он очень резонно.
– Но
скажем так: этот актер - дворянин. Дворянин. Дворянством своим обязан только графу, пишет какие-то довольно ходовые любовные пьесы по итальянскому образцу - все любовь, дуэль - профанам это нравится больше, чем Сенека, и вот он состоит под особым
покровительством Эссекса; падение графа ему очень неприятно. Ну кто же знает, может, они и посвящены в самое главное?
Королева обернулась к Фиттон.
– Вот, это все ваша высокая протекция, - сказала она недовольно.
Тут уж Фиттон по-настоящему удивилась.
Никакого отношения она к устройству придворных праздников не имела. Откуда
королева знает о ее былой близости с Шекспиром? Только видела разве, как они
разговаривали, но если об этом идет разговор, то с их последней встречи прошло уже сто