Снайпер, который любил жареный рис
Шрифт:
— Благодарю вас за заботу.
Кажется, У тоже погнал порожняк.
Сюн передал ему несколько снимков, еще теплых, только что из принтера.
— Мы просмотрели наши записи и фотографии, которые вы прислали, и нашли этого парня из Будапешта. Чэнь Личжи, по прозвищу Качок, корпус морской пехоты, сержант на момент увольнения. И он действительно прошел снайперскую подготовку.
— А сейчас?
— Не соглашался ни на какие стажировки, предлагаемые управлением по делам ветеранов, и у нас о нем никаких новостей. Мои люди над
У пролистал дело, которое передал ему Сюн.
Но если Сюн полагает, что может отделаться несколькими листами бумаги, он очень ошибается.
— Могли бы вы рассказать мне побольше об армейских снайперах?
— Конечно, инспектор. Ваше досточтимое бюро пользуется нашей полнейшей поддержкой.
У предвидел, что в недалеком будущем Сюна ожидает повышение. У него был такой же дар молоть языком, который довольно скоро сделает Умника главой крупной конторы.
Сверху давили, требуя решения, и У взялся за дело, отправившись по адресу, указанному в досье Чэня. Никаких признаков его присутствия. Чэнь снял эту квартиру три года назад, но съехал до истечения срока аренды.
Поиск информации о прописке ничего не дал — Чэнь просто растворился. Вырос в приюте, родители неизвестны, был усыновлен неким Чэнь Ло в возрасте тринадцати лет. Что касается Чэнь Ло: отставной солдат, последний адрес — дом ветеранов в Хуаляне, умер семь лет назад от дыхательной недостаточности в возрасте семидесяти шести лет.
Качок, каким теперь его представлял У исчез в тот самый день, когда расстался с армией. Никаких сведений о прописке, никаких сведений из налоговой. Действующий паспорт, полученный в год ухода из армии.
Это ведь остров. Как он мог с него исчезнуть?
У позвонил Сюну:
— Нам его не найти. Нужно повнимательнее присмотреться к вашим снайперам. Мы можем встретиться?
Подготовкой снайперов занимались три воинских подразделения: отряд специального назначения морской пехоты; подразделение специального назначения под кодовым названием «Ецзин/Ночные ястребы» при военной полиции; и центр специальной подготовки «Гугуань» при сухопутных войсках.
Снайперов отбирали в три этапа: первичный отбор во время боевой подготовки пехоты; затем те, кого сочли подходящими, переходили к боевой подготовке снайперов, а элиту отправляли в «Гугуань». Применявшееся оружие включало М107А1 и М82А1 американского производства, а также тайваньскую Т93.
Никаких текущих данных о том, сколько человек завершило этот процесс, либо сведений о местопребывании покинувших армию.
По возвращении в конференц-зал Министерства обороны капитан Сюн добродушно похлопал У по спине.
— Утром вы здесь, днем вы здесь, вы хуже горькой редьки, У. Я велю поставить тут стол, можете устроить себе офис.
— Капитан Сюн, три человека погибли. У меня нет времени рассиживаться за столом.
— А у нас есть гимнастический зал! А вдруг йога поможет?
— Я хотел бы встретиться с теми, кто отвечает за подготовку снайперов в каждом из трех подразделений.
— Поезжайте домой, примите горячую ванну, расслабьтесь. Я кое-куда позвоню. — У отметил, что это не был прямой ответ на его просьбу.
— Сколько времени займут звонки?
— Крылатые ракеты «Сюнфэн» названы в мою честь, — сказал Сюн. — Я сверхзвуковой.
И все же надо было еще многое сделать. На снимках, присланных Умником, явственно виднелась татуировка. Та, которую распознал У.
На закате У встретился с профессором Ваном, экспертом по древней письменности. Похоже, научные работники куда более склонны помогать полиции, нежели военные: сперва был свежемолотый и ароматный кофе, затем улун сорта «Дун Дин» из района Наньтоу и рисовые пирожные с начинкой из красной фасоли, прямиком из пароварки госпожи Ван. Поставив поднос, жена профессора с улыбкой сказала:
— Я лично приготовила их, инспектор, никаких химикатов и всякого такого.
У проглотил внезапно прихлынувшую слюну.
— Любовь моя, пять уже пробило, — заметил профессор. — Может, пару бокалов вина для поднятия духа?
У решил опробовать этот подход на своей жене.
Семидесятидвухлетний профессор был на пенсии; он с гордостью утверждал, что хорошим здоровьем обязан обильному чтению и отсутствию физических упражнений. На страницах, поведал он У, не только знания и красота, но и секрет умиротворенной жизни.
Профессор включил компьютер и указал на картинку на экране.
— Вам знакомо происхождение этого знака, инспектор?
У честно ответил:
— Считайте, что я необразован, профессор.
Почти неграмотен.
Профессор засмеялся.
— Ох уж эти полицейские, вечно они шутят. — Он провел пальцем по черточкам иероглифа. — Видите, наверху в иероглифе ключ «крыша». Это буквально кровля с вертикальным дымоходом. Археологи обнаружили дымоходы в жилищах в Шэньси — пять тысяч лет до нашей эры! Крышу поддерживают две стены. Под крышей древний иероглиф, означающий свинью, произносится как «ши».
— Так-так, я выучил новый иероглиф. «Ши», свинья. — Набравшись терпения, У заставил себя изобразить улыбку, вместо того чтобы сердито наморщить лоб. Образчик примерного студента.
— Относительно того, почему иероглиф «семья» состоит из крыши и свиньи, существуют две научные школы. Согласно одной, в древности люди держали скот в подклете, а сами спали под крышей, подальше от опасных животных — волков, змей. А содержание свиней означает, что существовало сельскохозяйственное общество с излишками зерна. Если хватало продовольствия, семьи могли расти.