Снегурочка для альфы
Шрифт:
— Думаешь, это все-таки она?
— Я не знаю, — злобным тоном говорит оборотень. — Понятия не имею, зачем ей это. Хочу просто поговорить. И хочу, чтобы ты в этот момент была рядом.
Как назло, на подъезде к аэропорту нас еще и останавливает полиция. Оборотень выходит из машины, о чем-то говорит с полицейскими. Время летит так быстро, будто обернулось против нас.
Озлобленный Богдан возвращается в машину.
— Еще и штраф выписали…
Через какое-то время впереди появляется аэропорт. Большое полукруглое здание отдаленно напоминает стадион.
Богдан останавливается перед входом, невзирая на крики кого-то из персонала о том, что здесь нельзя парковаться, мы заходим внутрь. Огромное здание, куча народу вокруг, не представляю, как здесь можно кого-то найти.
Оборотень отпускает мою руку, закрывает глаза, какое-то время стоит словно статуя. Что он делает?
— Туда, — показывает он. — Учуял её.
Мы вихрем проносимся через помещение. Я даже ненароком выбиваю у кого-то из рук стаканчик с горячим напитком и слышу английские ругательства вслед.
— Вон, — показывает Богдан.
Смотрю туда, и вижу её. Не похоже, чтобы она торопилась или нервничала. Сидит на стуле, ожидает свой рейс. Рядом с ней темно-синий чемодан.
Черт!
А вот это уже странно.
Недалеко от неё вижу подозрительно знакомого мужчину. Он стоит спиной, разглядеть не могу. Обхожу сбоку в попытке посмотреть в лицо.
Блин, так и есть! Это он! Юрий!
Глава 24
Богдан не замечает Юрия. Подходит к Бланке, начинает что-то говорить ей на испанском. Я не понимаю ни черта, смотрю на Юрия, который тоже нас пока что не заметил. Он смотрит в висящее над ним электронное табло, на его плече дорожная сумка. Мне не хочется подходить к нему. От одной мысли, что он мог угрожать моей жизни, становится нехорошо. Но если хотел убить — почему не убил? У него был миллион возможностей сделать это тихо и без свидетелей. А если не хотел, то что он тут делает?
Я должна выяснить.
Шагаю вперед и тут он оборачивается. Его глаза округляются от удивления, когда он меня видит. Я же ступаю к нему с большим желанием влепить пощечину, но сдерживаюсь.
— Ты-то что тут делаешь? — в этот момент он замечает Богдана. — Ясно. Не буду вам мешать.
Он разворачивается в желании уйти, но я хватаю его за рукав.
— Это ты что тут делаешь?
— Лечу в Вильнюс, — спокойно отвечает он. — На работу. Надеюсь.
— То есть ты просто так решил сейчас полететь в Вильнюс?
— Да. После того, как ты ушла, подал резюме по объявлению. Они ответили через пару часов. Сказали приехать. Даже билет мне купили.
— И ту женщину ты не знаешь, — кивком указываю на разговаривающую с Богданом Бланку.
— Впервые вижу.
— Ах ты же…
Моя рука словно оживает, дергается вперед и бьет Юрия по щеке.
— За что? — хватаясь за больное место, спрашивает он.
— Ты в сговоре с теми, кто хочет меня убить! И ты здесь встречаешься с ней!
— Ты пьяная,
Я ударила его снова.
— А это — за муженька.
— Сумасшедшая ты женщина. Может, и хорошо. Что у нас ничего не вышло. — фыркает он, берет сумку и идет прочь.
Я смотрю на Богдана, тот все так же разговаривает с Бланкой. Наверное, и не заметил нашей с Юрием перепалки. О чем он говорит понятия не имею, но ведет он себя спокойно. Хоть в его тоне так и чувствуется угроза.
Подхожу к нему, он смотрит на меня, и его разъяренное лицо тут же успокаивается.
— Подожди минуту, — говорит он мне.
Я сажусь на лавочку рядом с двумя чернокожими с громко смеющимися над чем-то своим мужчинами. Смотрю на Богдана, и мне не терпится узнать, о чем они говорят. Может, надо было подозвать его, как только увидела Юрия? Но если тот сказал правду и ни в чем не виноват, а Богдан тут же вспылит…
Не умею мгновенно определять, лжет человек или нет, но, по-моему, Юрий говорил правду. Оглядываюсь в поисках последнего, но того нигде нет. Может, уже успел зайти в самолет, или пьет кофе в одной из бесчисленных здешних кафешек.
— Пошли, — внезапно слышу голос оборотня над головой.
— Что она сказала?
— Она не виновата, и я ей верю. Почувствовал бы по запаху, будь что-то не так. А ты видела того типа из больницы.
— Он, кажется, тоже.
— Поговорить бы с ним, но, кажется, его уже тут нет. Кто-то нас отвлек. Вопрос — от чего.
Богдан злится. По его лицу так и скользит желание на кого-нибудь набросится. Вижу, что он едва себя сдерживает. Беру его за руку, и он сильно сжимает её. Кажется, что кость вот-вот треснет.
— Извини, — бормочет он и отпускает. — Не могу себя контролировать. Идем на улицу.
По пути он оглядывается по сторонам, будто ищет кого-то. Всматривается в каждого, кто проходит мимо. В пожилую семейную пару, двух девушек, снимающих друг друга на смартфоны, мужчину в деловом костюме с дипломатом. Кажется, что он вот-вот бросится на первого попавшегося человека, чтобы согнать злобу. Я сильно держу его за руку, но понимаю, что не удержу.
Но он останавливается рядом с выходом аэропорта, какое-то время смотрит мне в глаза, будто пытается там что-то разглядеть.
— Что? — спрашиваю у него.
Но он молчит, лишь смотрит. А затем хватает меня за плечи, прижимает к себе и целует. Гомон вокруг в этот миг будто исчезает, и кажется, что посреди огромного здания аэропорта стоим лишь мы вдвоем. Его язык скользит по моим деснам, вызывая желание побыстрее найти укромное местечко.
— Кто-то играет со мной, — шепчет он мне на ухо. — Даже не знаю, зачем ему это. Зачем он привел нас сюда. Я должен его найти. Черт возьми, должен. Ты не будешь оглядываться всю жизнь в поисках опасности. Обещаю.