Снежная ночь с незнакомцем
Шрифт:
— Ты погубишь меня, — прошептала она, почти надеясь на это.
— Нет, клянусь. Я должен сделать это, иначе сойду с ума.
— Мартин… ты… О Боже…
— Ты совсем мокрая, любимая, как сочный персик… я хочу взять тебя и насладиться тобою…
Каждое слово доходило до нее словно сквозь туман, ибо она достигла последней грани и могла только стонать и метаться.
Вдруг этот взрыв обрушился на нее с яростью молнии, у нее из горла вырвался крик, который он заглушил поцелуем.
Тело Элли еще содрогалось,
Если бы только она могла сообразить, как удержать его. Ибо, познав страсть с Мартином, она никогда не найдет удовлетворения с кем-то другим.
Глава 7
«Дорогая Шарлотта!
Думаю, вы находите забавным подсмеиваться над моим высокомерием, но мы с вами больше похожи друг на друга, чем вы признаете. У вас тоже есть некоторая склонность к надменности.
Ваш кузен
Мартину хотелось кричать от восторга, а затем рыдать. Никогда в жизни он так не желал женщину и никогда не был так свободен в удовлетворении этого желания. А он стоял здесь, болея за нее душой и зная, что у него никогда не будет возможности слить свою плоть с ее плотью, заявив, будто она принадлежит ему. Должно быть, у него вырвался какой-то страдальческий звук, потому что Элли, так мило раскрасневшаяся, отстранилась и прошептала:
— С тобой все в порядке?
Дьявольщина, он сомневался, что снова когда-нибудь будет в порядке. Он постарался улыбнуться.
— Это я должен спрашивать тебя.
Все еще держась за его плечи, она поцеловала его в подбородок.
— Не думаю, что «в порядке» описывает мое состояние. Я… чувствую, что пьяна, но голова у меня ясная.
Мартин печально усмехнулся.
— Как странно; не могу сказать этого о моей. — Он с сожалением расстался с ее телом и опустил рубашку. — Но я и не собирался заходить так далеко.
Элли с ужасом посмотрела на него:
— Мы не… ты не…
— Нет, ты все еще невинна.
Она рассмеялась:
— Невинна? Это было слишком хорошо для невинности.
Ее сверкающие глаза вызывали у Мартина желание вернуться к тому, что они только что делали. Тяжесть в его пенисе усиливала это желание.
Мартин боролся с ним, натягивая на ее плечи накидку. Никогда еще его самообладание не давало такой сбой, особенно с девственницей. Элли действовала на него подобно пороху.
Но она была создана не для его удовольствия, а для супружеской постели, — что было невозможно.
— Именно поэтому, с моей стороны, было бы нехорошо…
— Не говори так. — Элли дотронулась пальцем до его губ. Ощущение было чудесным.
Сердце Мартина ликовало. Ее обожающий взгляд так радовал его, что он, не подумав, воскликнул:
— О Боже, как я смогу отпустить тебя? — Не успев договорить до конца, он уже пожалел о сказанном, ибо это явно обрадовало ее.
— А тебе и не надо отпускать меня, — тихо сказала она.
Раньше ему было легче устоять перед ней. Мартин рассчитывал, что она утратит интерес к нему, когда узнает, как умер Руперт. Но она все еще хотела его.
Мартин умолк, и Элли, опустив глаза, добавила:
— Конечно, при условии, что ты хочешь жениться на мне, чего ты явно не желаешь.
Покраснев от унижения, Элли попыталась слезть с верстака, но Мартин не позволил. Ему было невыносимо думать, какой же, в ее глазах, он оказался скотиной.
— Ты единственная женщина, о которой я бы подумал, если бы собирался жениться, — бормотал он, уткнувшись лбом ей в лоб. — Но я не могу. — Он не мог рисковать, оставляя ее здесь. Это было слишком опасно.
— Почему? — тихонько спросила она.
«Разве это не очевидно? — хотелось ему закричать. — Оглядись, посмотри, на что я трачу свое время!»
Ее это не беспокоило. Женщины всегда стараются не признавать опасность. Или даже хуже: решать проблему, создав определенные условия. И Мартин раз и навсегда отказался от прекращения экспериментов. Он устал смотреть, как погибают или становятся калеками шахтеры.
«К тому же что она в этом понимает? А если она смирится с этим?»
Мартин усмехнулся. Элли никогда не осознает полностью, насколько это опасно. Достаточно лишь, чтобы однажды вечером она пришла позвать его к обеду, пришла со свечой в руке…
Нет, он не станет рисковать ее жизнью.
Элли назвала его страхи необоснованными. И вероятно, так и было, но страх овладевал им каждый раз, когда он представлял ее лежавшей, как Руперт, на земле.
Ему следовало привести такой довод, который убедил бы ее хорошенько подумать, прежде чем выходить за него замуж.
— Твой отец никогда не согласится на наш брак, и я уверен, что он тоже слышал сплетни обо мне.
Странное выражение тревоги появилось на ее лице.
— А его одобрение важно для тебя?
— Нет, но, я думаю, важно для тебя.
Элли улыбнулась.
— Ты и представить не можешь, как мало это значит. Кроме того, он рассудительный человек. Когда я расскажу ему правду, он поймет, что это не твоя вина.
Мартин тщетно старался проглотить ком, застрявший в горле.
— Не у всех такое великодушное сердце, Элли.
— Отец выслушает меня, клянусь. — Она подняла голову, слезла с верстака и расправила свою одежду. — Если я объясню ему, что хочу выйти за тебя замуж, он не станет возражать. Главное для него — это мое счастье.