Снежный блюз
Шрифт:
– Успокойся, дорогая, я не принимаю наркотиков, – шепнула она, и губы Дот растянулись в напряженной улыбке.
Полицейские перерыли всю одежду, обыскали ванную и спальню, но ничего не нашли. Саша тихо посмеивался. Управляющий стоял у дверей как вкопанный. Фрина и Дот проводили искателей в спальню и не оставляли их ни на минуту, пока те рылись в комнатке служанки и в гостиной.
Напоследок констебль Эллис взял пальто Фрины и встряхнул его. На паркетный пол вылетел пакетик из белой бумаги, запечатанный с двух сторон воском. Управляющий замер. Саша привстал, раскрыв рот. Фрина тут же мысленно сняла с него все подозрения. У Дот перехватило дыхание. Только Фрина не потеряла самообладания.
– Все, как она сказала! – воскликнул Эллис, нагнулся за пакетиком и насыпал порошок в ладонь.
Детектив-инспектор посмотрел на Фрину:
– Итак, мисс, как вы это объясните?
– Попробуйте и все поймете, – невозмутимо ответила Фрина. – Последнее время я слишком часто посещаю званые ужины. Это сода, – уверенно сказала она. – Попробуйте!
Инспектор послюнявил палец и окунул его в порошок. В гробовой тишине он поднес палец ко рту. И улыбнулся.
– Это и вправду сода, – сообщил он Эллису. – А теперь, мисс, остался только личный досмотр, и больше мы не станем вас беспокоить.
– При одном условии, – вставая, ответила Фрина. – Вы можете обыскать меня, а также господина де Лисса и мисс Уильямс, но только если вас тоже обыщут.
– Вы хотите меня обыскать? – изумился детектив-инспектор. – Но зачем?
– Просто каприз, – весело ответила Фрина. – Разве вы не позволите мне эту небольшую вольность? Вы не нашли никаких наркотиков, хотя ваш информатор уверял, что найдете. Ваш визит доставил массу хлопот уважаемому господину Смайти, управляющему этого замечательного отеля. Как только вы уйдете, он выставит меня отсюда и мне придется переехать в куда менее удобное жилище. К тому же, – продолжала Фрина, – смею вас уверить, я никогда не принимала наркотиков. Тщательное предварительное расследование помогло бы вам в этом убедиться. Я ненавижу наркотики, и ваше обвинение оскорбляет мои чувства. Если вы не удовлетворите мою просьбу, я буду жаловаться до тех пор, пока вас обоих не выставят на улицу регулировать движение на Свонстон-стрит. Так как же?
– Мне нечего скрывать, – заявил Робинсон. Эллис потянул своего шефа за рукав.
– Но, сэр, мы же полицейские! – запинаясь, произнес он.
– Я это знаю, – кивнул Робинсон. – И что же?
– Мы могли бы арестовать их всех, отвезти в управление и обыскать там, – предложил Эллис. – Обыскивать нас – это непорядок.
Фрина расстегнула парчовый халат.
– Если вы попытаетесь отвезти меня в управление, – объявила она холодным бесстрастным голосом, – вам придется везти меня туда в таком виде.
Она сбросила халат и встала посреди комнаты, обнаженная и прекрасная. Управляющий отвел глаза и позволил себе улыбнуться. Постояльцев «Виндзора» голыми руками не возьмешь. Полицейские долго не могли прийти в себя.
– Хорошо, мисс, – согласился Робинсон. Эллис, открывши рот, глазел на Фрину, и детективу-инспектору пришлось ткнуть его в бок.
– Позовите констебля Джонс, – приказал Робинсон, признавая поражение. – Дамы могут пройти в спальню, а мы останемся здесь. Нас обыщет господин Смайти. Вы не возражаете, сэр?
Констебль Джонс проводила Фрину и Дот в спальню. Полисменша оказалась молодой женщиной с плотно сжатыми губами и черными волосами, собранными в пучок на затылке. Начали с Дот. Девушка с угрюмой яростью снимала с себя вещи одну за другой, затем в ледяном молчании оделась.
Фрине пришлось снова снять халат.
За дверью послышался вежливый голос господина Смайти:
– А это что такое, старший констебль?
Затем послышался шорох, как будто рвали бумагу. Все три женщины приникли ухом к двери спальни.
– Как вы думаете, что случилось? – спросила Дот.
– Они нашли пакетик из муслина и бумаги у старшего констебля Эллиса, – ответила Джонс. – Он никогда мне не нравился, льстивый пес. Но что заставило его сделать такую глупость?
– Деньги, – спокойно сказала Фрина. – Я так и думала.
Констебль посмотрела на Фрину.
– Среди наших не так уж много гнили, – заметила она. – В основном у нас работают честные люди. Вы обнаружили падаль, за это мы вам благодарны.
Изумленная Фрина пожала руку полисменше. Еще минут десять назад она могла поспорить на немалые деньги, что такое вряд ли случится.
– Можно нам выйти? – спросила через дверь Джонс, и детектив-инспектор Робинсон угрюмо дал согласие.
Перед Дот, Фриной и констеблем Джонс предстало необычайное зрелище. Управляющий и Робинсон держали полуголого старшего констебля под руки и размахивали перед его носом до боли знакомым Фрине пакетиком. С пакетика свисали две тонкие ленточки пластыря.
– Видели? Он прикрепил его к груди пластырем. В следующий раз, когда вы захотите произвести обыск в моем отеле, детектив-инспектор, я обыщу каждого полицейского и только потом впущу сюда. Это неслыханно! Вы побеспокоили наших гостей и окончательно замарали репутацию полиции штата Виктория!
Фрина была с ним совершенно согласна.
– Да, просто не представляю, что скажет господин Роберт Сандерсон, депутат парламента, когда я расскажу ему обо всем этом. Настоящее потрясение. Моего гостя и служанку раздели и обыскали как уголовных преступников, не говоря уж обо мне самой. И что вы теперь намерены делать?
Детектив-инспектор Робинсон яростно тряс за плечи своего коллегу:
– Говори, тупица! Кто тебе заплатил? Зачем ты это сделал, Эллис? Ты нарушил клятву и вылетишь из полиции, а у тебя жена и четверо детей. На что ты собираешься жить? Говори же!
Эллис попытался что-то сказать, но закашлялся и затряс головой. Робинсон наотмашь ударил его по лицу. Дот в изумлении наблюдала эту сцену. Констебль Джонс сидела с невозмутимым видом. Саша смотрел на все с удивлением, как на представление, устроенное в его честь. Господин Смайти отпустил руку Эллиса и отошел в сторону. Он не одобрял насилие.