Снохождение

mso

Её жизнь всегда чем-то держалась, хранила нерушимую сердцевину, даже в самые трудные мгновения. Даже тошные луны на Востоке она перенесла с поднятой головой, без отчаяния, потому что очень много верила: в своё призвание, в сестринство, в свою будущность, и в то, что свет — впереди. Она столько лет шла, чтобы стать сестрой, но во что превратилось её окончательное превращение! Теперь она — полноценная Ашаи-Китрах. Но нет даже радости, не то что ликования. То, судя по всему, ненадолго: рано или поздно её изгонят из сестринства для осуждения; Миланэ понимала, что шансов сохранить прежнюю судьбу немного.

Лес был редковатым, нечащобным, как говорят у неё на родине. Миланэ прошлась несколько десятков шагов, дотрагиваясь рукой к деревьям, обернулась — её стражи следили за ней и медленно следовали с недвусмысленным видом, мол, только попробуй что-нибудь выкинуть. Судя по всему, у них есть приказ не церемониться, если она решит сбежать, хотя Миланэ, по законам Империи, сейчас могла уйти куда угодно без всякого препятствия, потому что она — всё ещё Ашаи.

Конечно, она не будет сбегать. Если бы задумалась о бегстве, то… С таким же успехом могла никуда не ехать и никому не сдаваться; и, надо заметить, наверняка Миланэ смогла бы успешно защититься от неприятностей, тем более заручившись протекцией амарах, запросто бы сохранила «Снохождение» у себя. И всё было бы, как надо. Она бы вышла из мутной воды. Можно было стать Тайнодействующей, можно было закрыть глаза, можно было сохранить «Снохождение» — мечты сбываются. Амон… Ну был такой Амон, и что? Не ставить же из-за него всю жизнь на кон?

— Всё ты делаешь не так, — улыбнулась Миланэ. — Всю жизнь — не так.

Когда вернулась, то услыхала:

— Ага… Вижу, львица никуда не отходила по своей, так выразиться, нужде, — с подозрением щурился молодой сыскарь.

— Лучше не связываться со всеми этими играми Ашаи-Китрах, — посоветовал старый молодому.

— О предки, — закрыла глаза ладонью Миланэ, не в силах больше выдерживать творящийся вокруг абсурд.

«У них — только показания Амона. Я уверена в этом. Возможно, ещё Хала. Но Амон должен был указать на меня. Никто, кроме нас, не знал, что книга у меня. Значит, Амон», — задумалась Миланэ. — «Но почему он меня сдал?.. Ну, здесь просто — его пытали. Они требовали от него показаний. Книгу… Кровь моя, но почему они так рьяно взялись за это дело? Казалось бы, кому есть дело до пропавшей книжки в библиотеке, будь она даже трижды вероборческой…»

На самом деле Амона не пытали — не успели. Оказавшись в застенках форта и в кандалах после очень шумного утреннего визита в его дом, он понял, что чудовищно ошибся, и кража этой книги оказалась не шалостью, как он считал поначалу (без особых изысков провернув это дело через Хала и ещё одного простодушного служителя библиотеки, воспользовавшись положением сотрудника Тайной службы), а чем-то очень серьёзным; полную суть происходящего понять не мог, но его опыт недвусмысленно говорил, что библиотечных воришек не берут тёпленькими в постели опытные ловцы Регулата, приставив нож к горлу.

В форт, в котором, по большинству, содержали «несогласных» — то бишь противников текущей власти Сунгов, хулителей веры и прочих особо опасных преступников, его доставили чрезвычайно быстро, связанным по рукам и лапам. Бросили в помещении, где царила полнейшая тьма, и некоторое время Амон лежал на холодном полу, но недолго, потому что со свечами и лампой к нему вошли три льва. Они принесли с собой стол и два табурета. Двое оказались стражами; они развязали ему лапы, ослабили узлы на руках, властно усадили на стул. Третий, седой, оказался дознавателем.

— Времени на забавы мало, — сразу начал он, предложив Амону присесть, а сам поставил лапу на табурет. — Мы с тобой львы служивые, должны понимать друг друга с полуслова. Расскажи всё, что знаешь.

— Знаю о чём? Я много чего знаю.

— Отбрось дурачества. Где она? — двинул он табурет, Амон качнулся.

— Кто «она»?

— Амон, не знаю, зачем ты это сделал, но поступок был чрезвычайно глупым. Твоя подружка мгновенно тебя сдала и во всём давно призналась, свалила всю ответственность, а поскольку она — Ашаи и наверняка пляшет под дудки старших сестрёнок, то боюсь, что ты по уши в известно чём, а её погладят по головке. И лучше бы сразу сказать, где эта шакалья книжка, а то нам придётся исполнить предписание Надзора и сразу применить устрашение.

— Что она вам рассказала? Когда? — прижал уши Амон.

— Эх, брат, попал ты сеструшкам в лапы. Заставили они тебя провернуть дельце, да что теперь? Как говорится, чужим хвостом легко молотить. Ты зачем её послушал?

— Я её не слушал, я…

— Ну, так где она?

— Кто?

— Книга! Мы без тебя знаем, где Ваалу-Миланэ-Белсарра, потому что сдала она тебя, друг мой, с потрохами.

— Она не могла этого сделать, — обмолвился Амон, и в сердцах дёрнул кандалами.

— Тогда почему ты сидишь здесь, друг мой? Почему тебя, сотрудника Тайной службы, заковали вот в эти кандалы, ммм?

Амон с истинным удивлением посмотрел на них.

— Сеструшки провернули свои интрижки и будут таковы, чистенькие и хорошенькие. Мне тебя очень жаль. Ты её послушал, да? Она сказала помочь украсть книгу?

— Нет, я сам. Точнее, это… Да, я сам.

— Ладно-ладно, это такое. Давай поговорим о том, что мгновенно облегчит твою участь. Может даже подарит свободу. Где книжка «Сно-хо-ждение»? Вот же поназывают…

— Не знаю.

— Будем играть, да?

— Я действительно не знаю.

— Давай, последний шанс.

— Ну вы ведь сами говорите, что она меня сдала. Верно?

— Естественно. Натурально, сдала.

— Так у неё и спросите, где книга. Она уж точно скажет, раз такое дело, — издевательски сказал Амон.

Он знал, что это ложь и блеф.

— Так это она знает, где книга, — мгновенно поймал его опытный дознаватель. — Правильно я тебя понимаю?

— Может и знает. Поспрашивайте, — попытался как можно равнодушнее Амон.

— Не беспокойся. Спросим. Почему ты решил ей помочь?

— Где она? Мне надо с ней поговорить!

— Боюсь, ты вряд ли её увидишь. К тем, с кого нет пользы, больше не приходят.

Когда дознаватель вышел, то первым делом закурил трубку; его коллега нетерпеливо ждал под дверью, ведь их неимоверно подгоняло начальство, приказав работать любыми методами, лишь бы напасть на след книги.

— Думал, будет труднее.

Пыхнул.

— Сразу купился. Молодой ещё.

Ещё раз пустил струю дыма.

— Хотя всё оно так и есть. Какие-то ашайкины разборки.