Снохождение

mso

Леенайни прекрасно помнила об этой нашумевшей истории. Суть была простой: года два назад Ваалу-Шасну, как дисциплару сильного духа и очень простого происхождения, отправили на служение-обучение прямо на Восток, за границу Империи, в дикие, варварские земли, где уже много лет Имперская легата пытается держать в узде многочисленные племена, княжества, земли и землишки восточных варваров. Там всё полнится постоянным страхом, мелкими и крупными нападениями, бандитизмом, восстаниями, непонятными никому сражениями; то вроде там всё спокойно, то чуть ли не тотальная война. Империя Сунгов не спешит возглашать эти земли своими, она их просто контролирует, чтобы обезопасить территорию, пытается иметь с Востока пользу в меру сил и возможностей, водружая на множество тамошних тронов и трончиков свои креатуры, которые постоянно выходят из-под контроля и плетут бесконечные интриги.

По сути оказалось, что Шасне вместе с ещё одной сестрой пришлось служить воюющему легиону. К своим обязанностям Ваалу-Шасна приступила споро, с пугающей уверенностью; она почти весь день проводила в хлопотах, разъездах, заданиях и походах. В одном из таких небольших походов её группа, около двадцати воинов, попала в засаду — самое обычное дело на Востоке. Лук Шасна заткнула за спину, поскольку он больше мешал, чем был полезен, а нападение оказалось крайне внезапным; варвары, прекрасно зная, что у Сунгов есть эти ужасно-непонятные Ашаи, видимо, яро пожелали захватить её живой; в итоге вся потасовка как-то сразу началась именно с её персоны. Но Ваалу-Шасна с самого начала умерила пыл нападающих, вытянув стрелу с колчана, который торчал из сумки, и этой стрелой проткнула первому нападающему живот, а потом и горло. Потом она, как ни в чём не бывало, взяла совну и отмахалась ею от нападавших.

Следом, на одной из страниц, этот случай по-военному сухо и кратко описывался комендантом крепости, но амарах знала о подробностях — их Шасна поведала сама, в присутствии множества учениц, нескольких наставниц и её, Леенайни. Кстати, рассказывать о нём Шасна не любила, что также было известно амарах.

Далее в заслугах и служениях Шасны оказалось множество всяко-разного: уличение во лжи преступников, спасение жизни одной из учениц, научение сталл основам искусства страйи и так далее. Пять-шесть листов были целиком и полностью заполнены положительными замечаниями и впечатлениями наставниц о силе её взгляда и влияния на душу.

Безусловно, это дар от Ваала.

«Она — хороший выбор», — подумала Леенайни. — «Неплохой».

Пролистав до конца дело Шасны, амарах отставила его и взяла дело Миланэ.

С первой страницы на неё глядела не совсем обычная дисциплара. Как правило, после Совершеннолетия они все чуть растерянно-радостные, со скрытым знаком триумфа на лице (только что пройдено труднейшее испытание!). Но Миланэ выглядела серьёзной, даже чуть чересчур. Типичные андарианские черты: лёгкая, почти незаметная тёмная полоска, которая начиналась от основания носа, ладные скругленные уши без острых углов, темноватый нос, тонкие черты рта. Ни дать ни взять — типичная андарианская маасси; её очень легко представить в этом узорчатом, длинном андарианском платье с неизменным тонким шлейфом, что крепится к правой стороне груди и ниспадает чуть ли не до самых лап, небольшом обруче. Тем не менее, её андарианские черты смешались с благородством сестринства; есть такой феномен красоты Ашаи: когда львёна становится ею, то сразу чуть меняется, чуть взрослеет; львица-подросток из сестринства, пройдя Церемонию Совершеннолетия, становится неуловимо изящнее и красивее — это факт, подтвержденный опытом множества поколений, а не досужие домыслы. Никто до конца не знал, в чём тут дело, потому все говорили, что это один из неявных даров Ваала.

Ваалу-Миланэ-Белсарра из рода Нарзаи, рождённая 786 года Э. И., посёлок Стаймлау (округ Ходниана), провинция Андария. Родное место на момент Совершеннолетия — посёлок Стаймлау, провинция Андария. Оглашённая прайдовая принадлежность — андарианка. Наставница — с. с. Ваалу-Мрууна, Стаймлау, Андария. Происхождение: простое, сословие добрых земледельцев и скотоводов. Отец, дед по отцу, нишани по отцу — истинные Сунги, Андария. Мать, дед по матери — истинные Сунги, Андария. Нишани по матери — принятая Сунга, Хольц. Вывод по родословной: истинная Сунга. Денежное достоинство рода: средне-нижнее.

Наследственных болезней — нет, увечий и уродств, несовместимых с достоинством Ашаи-Китрах — нет. Отношение к сестринству Ашаи-Китрах и вере Сунгов — достойное. Прохождение испытания правдовидицей перед Церемонией Совершеннолетия — успешное. В низменных и недостойных поступках не уличена.

Место прохождения Церемонии Совершеннолетия — Сидна. Прохождение Церемонии Совершеннолетия — успешное. Мнения Круга Семи на Церемонии Совершеннолетия: шесть — принимают, одна — воздержалась. Таланты, выявленные на Церемонии Совершеннолетия: чистая игнимара. Эскиз стампа (собственный) одобрен. 803 год Э. И.

Амарах вздохнула, подошла к перилам лоджии и чуть посмотрела на мир, а потом вернулась обратно.

Дисциплара Ваалу-Миланэ-Белсарра, из рода Нарзаи. Приятие назначено на начало Поры Огня 810 года Э. И. Склонности и таланты, проявленные во время обучения: чистая, стойкая игнимара в две руки; стальса; траурный церемониал. Овладение общими знаниями Ашаи-Китрах — полное. В низменных и недостойных поступках не уличена, отношение к стампу — ответственное, в злоупотреблении веществами не уличена. Явление Ваала во снах — сбылось, подтверждено правдовидицей. Инструменты: кифара, арфа, цимлатин, мансура; мастерство игры — достаточное (примечание на полях: на мансуре — хорошее). Владение танцами — достаточное, владение жестами и позами — хорошее (примечание: родовой опыт в швейном деле, отличный вкус в одеждах). Владение каллиграфией — хорошее, владение рисунком и росписью — достаточное. Важные и примечательные служения и поступки: ведение церемонии сожжения супруги префекта префектуры Регулата Закона и Порядка Сармана; ведение церемонии сожжения трагически погибшего септимарра Имперской Легаты; излечение тяжёлого спинного недуга у купца высокого денежного достоинства (из Сунгкомнаасы); излечение от шейных болей многих Сунгов; четырёхлунное служение Легате на Восточных землях (Второй Восточный Доминат).

Сводное мнение наставниц о предполагаемых местах служения Сунгам: Имперская Легата (боевые части); больницы для добрых Сунгов хорошего денежного достоинства; сестра, отвечающая за траурные церемонии в больших городах.

Детей на данное время нет. Патрона на данное время нет. 809 год Э. И.

Было несколько примеров почерка (обычного и каллиграфического), оттиск стампа, несколько посредственных стихов (сочиненных в процессе обучения искусству речи), два ещё более посредственных рисунка (грифелем и тушью), маленькое замечание от одной из правдовидиц Сидны: «Спокойные, твёрдые жизненные принципы, характерные для андарианок. Не имеет склонности к разглашению всяких тайн, предпочитает скрытность и утайку, неохотно идёт на искренность в некоторых темах, тактична в разговоре», и курьёзный, весьма смешной документ, который неизвестно зачем прикрепили к делу — объяснительная главы стражи центральных ворот о том, что он в служебное время ушёл в термы дисциплария и был замечен там «на лечении» у Ваалу-Миланэ-Белсарры по её же настойчивой просьбе, поскольку это требовалось «для обучения стальсам, массажам и прочим терапиям», правописание сохранено. Леенайни раньше как-то не замечала его и с весёлой живостью перечитала несколько раз; потом до неё дошло, что эту одинокую бумажку кто-то из наставниц всунул не смеха ради, а для полной характеристики дисциплары, мол, принципов она спокойных, строгого андарианского воспитания, но ничто из удовольствий ей не чуждо. Тут Леенайни вспомнила, как краем уха слышала о склонности Миланэ заманивать львов, преимущественно стражей, в термы дисциплария под вроде бы серьёзным предлогом… Правда, Леенайни и не знала всей правды: Миланэ и в самом деле звала львов в термы именно ради обучения стальсе, потому как она должна была знать не только анатомию и энергетику самки (подруги-дисциплары с величайшим удовольствием-то ходили к ней на сеансы), но и самца; конечно, при этом львы вздумывали себе всякое, но Миланэ мягко, но непреклонно отбивалась, и не захотела сопротивляться лишь раз. Так что мысли Леенайни о скрытной тяге к интимным развлечениям у Миланэ хоть и имели веские основания, но на самом деле не отвечали действительности. Все домыслы подруг и наставниц о скрытой тяге Миланэ к разврату (что само по себе спокойно воспринимается сестринством Ашаи) были именно домыслами; Миланэ знала о них, но не спешила что-либо отрицать, ибо это могло вызвать насмешки и даже обвинения в лицемерии.

Самое обычное, даже безликое личное дело. Неплохая дисциплара, но явно ничего выдающегося. Да и по сути, её Леенайни знает хуже всех, лишь больше по рассказам тех, кому доверяет. Несколько бесед и пара совместных работ в экзане не в счёт.

Но дело Миланэ оказалось у неё на столе по нескольким причинам. Во-первых, остальные дисциплары, у которых состоится Приятие в этом году, попросту не подходят по многим причинам: то влиятельный и богатый род, то ненадёжный, ветрено-смешливый характер, то особые умения, на которые уже ждут во множестве мест Империи, и так далее и тому подобное. Во-вторых, Леенайни втайне завидовала всякой Ашаи с отличной игнимарой, ведь у самой-то не ахти, и считала, что в её случае это будет очень полезным. В-третьих, почти полное отсутствие всяких проступков и вольностей во время обучения говорило об ответственности и страхе любым образом опорочить своё имя, а это на руку Леенайни.

Кроме того, с одной стороны, Миланэ ей чем-то симпатична, но с другой стороны — совершенно не нравится; первое чувство было вполне разумным, рациональным, плодом размышлений-сопоставлений, тщательного выбора из доступных вариантов. Второе возникало из созерцания её портрета на светотипе; острые, чуть асимметричные черты мордашки, цельная, внутренняя строгость во влажных глазах, даже узкий нос и подведенные чёрные полоски от глаз к шее (на Совершеннолетие принято раскрашиваться), странное, глубоко скованное, хищное бесстрашие (или же бесстрашная хищность), что тихо скользило по её юному, семнадцатилетнему облику — всё это внушало то ли непонятные опасения, то ли даже плохо объяснимый испуг. Какие-то слишком противоречивые чувства.