Сны куклы
Шрифт:
— Вы владеете магией огня? – повернулся Вил к чародейке, и та солидно кивнула, — тогда мы возвращаемся в Кленфилд. Не думаю, что марионетки без ума и сердца додумаются исчезнуть из столицы.
Глава 11 КУКЛА И ЕЁ СНЫ
Чародейка промолчала.
— Ещё разочек окунуться в детство так заманчиво. Увидеть снова торжественное пробуждение прекрасной богини Весны, — на лице Эни расцвела блаженная улыбка, — злой братец Зима заточил свою вечно юную сестру в глыбе льда, погрузив в бесконечный круговорот снов. Ему страшно хотелось единолично царствовать на земле.
— Ты знаешь, что в Акияму я ездила не одна, — чародейке удалось вставить словечко, — госпожа Михо может спать спокойно.
— Повезло вам, – завистливо проговорила Эни, — отправиться в командировку на самый дорогой модный курорт Артании. Там знаменитейшие горячие источники и самый красивый замок в стране. Я прекрасно помню коробку с чаем, на которой замок Алой цапли изображён во всей красе.
— Замок, и правда, несказанно хорош, — согласилась Рика, — хорошо, что у нас нашлось время, и Вил любезно позволил мне осмотреть его снизу доверху.
— Вил? – хитро прищурилась подруга, — уже четвёртый сын Дубового клана – просто Вил?
— Нечего делать такое выражение лица, — раздражённо ответила чародейка, — или ты позабыла, сэр Вилохэд Окку тоже ведёт расследование убийств.
— Боги мои, как это романтично! – воскликнула Эни, — двое влюблённых гуляют под тёплым южным солнцем, любуются закатом над океаном или погружаются в знаменитые на всю Артанию горячие источники!
— А ничего, что эти твои воображаемые влюблённые ещё при этом и ищут смертельно опасного преступника? – издевательски проговорила Рика.
Но это её замечание не произвело совершенно никакого впечатления, и подруга продолжала, словно ни в чём не бывало:
— Словно в любовном романе. Ты такая счастливая, Рикочка. Надеюсь, — огромные чёрные глаза Эни стали ещё больше, — вы не преминули воспользовались Древесным правом?
— Далось всем это старьё! – в сердцах воскликнула чародейка, — и нечего на меня так смотреть. Да кто в наше время придерживается обычаев эпохи Расцветания и увядания!
— Замшелые традиции!? – искренне возмутилась подруга, — нужно быть абсолютно бесчувственным бревном, чтобы называть чудесный обычай, позволяющий осуществиться любви, заставить юные сердца биться в унисон, сплести души тела, глупым и устаревшим.
Чародейка, поднимавшаяся по лестнице в свою комнату, замерла на месте. До неё начал доходить смысл Древесного права.
— Ну-ка разъясни без эвфемизмов и поэтических сравнений, что ты имела ввиду?
— Ты правда не знаешь или прикидываешься? – сощурилась Эни.
— Если б знала, то, наверное, не спрашивала бы, — отрезала чародейка, в душе которой начали нарождаться самые нехорошие подозрения. «Ничего не значащая ерунда, — подумала она про себя, — просто старый обычай, — ну-ну,
— Ещё с давних времён император даровал чудесное право сие древесно-рождённым лордам, — пафосным театральным речитативом Эни, — лорд мог взять в жёны пробным браком любую девушку, и ему для этого не требовалось ни благословения жрецов, ни разрешения её рода. Постоянная вражда между кланами в те далёкие времена нередко мешала соединению двух любящих сердец. Если лорд не был удовлетворён кандидатурой, то девушка возвращалась в дом родителей, ей давали хорошее приданое и выдавали замуж.
— Иными словами, — Рика даже задохнулась от возмущения, — испокон веков древесно-рождённый мог переспать с любой и каждой по своему произволу, а потом отослать назад, откупившись некоей суммой денег, что из вежливости именовали «приданым»?
— Фи, — скривилась подруга, — вот теперь ты заговорила как истинная чародейка – цинично и приземлённо.
— Как бы я не говорила, — отрезала Рика, — отвратительная сущность данного обычая остаётся неизменной. Но я тебя разочарую, дорогая моя любопытная подружка, ничего, даже отдалённо похожего на Древесное право, между мной и графом Окку нет и не было. Не представляю себе смельчака, которому пришло бы в голову предложить такое посвящённой богу смерти! У меня богатая фантазия по части нанесения неизлечимых, но не мешающих жизни увечий.
Она решительно зашла в свою комнату и в сердцах бросила саквояж на пол. Эни осталась в коридоре, так как чародейка заявила, что ей необходимо срочно переодеваться, работа ждать не будет.
— Ты хотя бы кофе выпила с дороги, — проговорила жалобным тоном Эни, которой было невдомёк, что послужило причиной столь резкой перемены в настроении подруги, — мы накануне напекли булочек с фруктовой глазурью.
Ответа она не получила, вздохнула и ушла восвояси.
В коррехидории Вила встретил Турада, сохраняющий на физиономии притворно-постное выражение. Адъютант и личный секретарь поклонился по всем правилам этикета, затем позволил себе лёгкую ухмылку и поинтересовался с самым невинным видом:
— Как прошла поездка на воды, милорд?
Вил, взбешённый после выволочки отца, естественно, догадался, откуда расползлась сплетня о них с Рикой, холодно поглядел поверх лица на прилизанные волосы парня, и проговорил, приглушив голос:
— Если ты, Дурада (он намеренно исказил фамилию, как это нередко делала Рика), ещё раз откроешь свой рот и станешь распускать обо мне и мистрис Таками безобразные слухи и разного рода домыслы, тебе придётся горько пожалеть об этом. Я публично оскорблю тебя, вызову на поединок и пристрелю, как собаку. Ты ведь при всей своей осведомлённости не можешь не знать, что свой первый пистолет я получил в подарок от старшего брата, когда мне сравнялось тринадцать?
Турада сглотнул. Ему было известно, что коррехидор прекрасно стреляет.
— Надеюсь, вы не только услышали мои слова, но и станете впредь действовать, исходя из полученной информации, — перешёл на свой обычный тон Вил, — что у вас тут новенького?
Адъютант струхнул и решил немножко разрядить обстановку. Он привычно провёл рукой по гладко причёсанным волосам и проговорил со светскими интонациями:
— Представляете, ваше сиятельство, до чего чудные нравы в наше время: люди уже сами не знают, чем развлечь себя. Позавчера, например, пышные похороны манекену устроили.