Собрание народных песен

Киреевский Петр Васильевич

II

У вдовушки, у вдовы Было девять сынов, А дочь была у ней десятая. Ее братья возлелеили, Один с рук, другой на руки. Возлелеемши, замуж отдали Далеко за боярина, За того-ль за богатаго. Ровно она у матушки Три года не была; Они нажили сына дворянчика. На четвертый год она стосковалася, И она стала просить свово друга милова: — Ты пойдем, мил сердечный друг. Ко своей теще, ко моей матушке, А марянушка к родной бабушке; Ты к шурьям, а я к братцам, А марянушка к родным дядюшкам, — Ея-то другу не хотелося, Он велел закладывать карету, Карету вороных коней, И велел приготовливать верныим слугам, Поехали в путь-дороженьку. И день едут, и другой едут, На третий день становилися, В темныем лесу, во дремучием. Напали на них злы разбойнички, Погубили друга милова, А марянушку в море бросили, Молоду вдову, боярыню, в полон взяли. Уж все-то разбойники спать легли, Уж один-то разбойник не спит, не лежит На молодую вдову все глядит, Он глядит и выспрашивает: — Ты скажи, молодая вдова, боярыня! Ты какого роду-племени? — И я роду-та купеческаго, А племени-та духовнаго. Было у моей матушки деветь сынов, А дочь я у ней была десятая. Меня братья возлелеяли, Один с рук, другой на руки. Возлелеемши замуж

отдали, За богатаго за боярина. И ровно я у матушки Три года не была, На четвертый год стосковалася. Уж мы нажили сына марянчика, Уж просила я друга милаго: Ты пойдем-ка, мил, сердечный друг, Ко своей теще, ко моей родимой матушке, А марянушка к родной бабушке, Ты к шурьям, а я к братцам, А марянушка к родным дядюшкам. Моему-то другу не хотелося. Он велел закладывать каретушку, Каретушку вороных коней, Верныим слугам готовиться. И мы поехали в дороженьку. И мы день ехали, и другой ехали, На третий день мы становилися Во темныем лесу, во дремучием. Вы напали на нас, злы разбойники, Погубили вы мово друга милаго, А дитё-ль мое, дитятку в море бросили, А меня-ль молоду вдову во полон взяли, — Уж закричит тут разбойник громким голосом — Вы вставайте, мои братья меньшие! Мы не боярина погубили, Погубили свово зятя милаго, Не марянчика мы в море бросили, Бросили мы свово роднова племянничка, Не молоду вдову боярыню в полон взяли, А мы взяли родную сестру, — Уж как стали ее братья целовать, миловать: — Ты не плачь, наша родимая сестрица! Уж на первой-та встрече нам встрелась, У нас есть такая приметушка: Никому-то в первой встрече спуску нет, Ни отцу, ни матери, Ни всему роду-племени. Мы сберем-то тело зятнино, Похороним его с честью, со славою, А тебя отдадим замуж не за боярина, А за тово ли за князя за славнаго. И топеря отвезем тебя к родной матушке.

166

ЖЕНА МУЖА ЗАРЕЗАЛА

За любовь-то жена мужа во сад повела, За совет жена мужа в саду потеряла, На любимой на яблоньке в саду повесила. Он висит, качается, Уж и тут-то она сама образумилася: — Ты слезай-ка, муж, долой, Мил сердечный друг, пойдем домой! — Во холодный, во студёный погреб бросила. Приезжали к ней два деверя, Уж как два ясны сокола: — Ты, невестка-ль, невестушка, Сноха наша, бела голубушка! Да и где ж наш большой брат? — Деверья-ль мои, деверья! Уж вы два ясны сокола! Уж пошёл-та ваш большой-ат брат Во темные леса гулять, Уж во те ли во дремучие Он куниц, лисиц стрелять, Уж тех ли черных соболев. — Ты, невестка, невестушка! Сноха, белая голубушка! Да и где ж наш большой брат? Мы сейчас только из лесу, Не видали брата большаго. — Деверья мои, деверья! Уж вы мои два ясные сокола! Как поехал-ат ваш больший брат К Макарью на ярманку, Со куницами, со лисицами, Уж со теми со чёрными соболями. — Ты, невестка, невестушка! Сноха, бела наша голубушка! Да и где ж наш большой брат! Мы сейчас только с ярманки, Мы топерь-то со Макарьевской, Не видали брата большаго. — Деверья мои, деверья! Уж как два ясные сокола! Как пошел-та большой брат Во зеленый сад гулять, — Ты, невестка, невестушка! Уж и нет в саду нашего брата большаго. Ты невестка, невестушка! Сноха, бела наша голубушка! Да и что у тебя за саду за рудица? — Деверья мои, деверья! Уж как два ясные сокола! Белую рыбицу я чистила, Во сад руду вылила. — Ты, невестка, невестушка! Сноха, бела наша голубушка! Покажи нам белую рыбицу. — Деверья, мои деверья! Уж как два ясные сокола! Я от погреба ключи потеряла. — Ты, невестка, невестушка! Сноха, белая наша голубушка! Приведём мы слесаря, Приберём ключ к погребу. — Деверья мои, деверья! Уж как два ясны мои сокола! Вы берите саблю вострую, Вы рубите мою голову: Потеряла я вашего брата большева, А своего друга любезнаго.

167

ОБМАНУТАЯ ДЕВУШКА

Не велела мне матушка Мне белиться, румяниться. Начерно брови сурмити. В цветное платье рядитися, В холостую горницу хаживать, В холостую, женатую, С холостыми речь говаривать, С холостыми и с женатыми. Я не слушалась матушки, Я белилась, румянилась, Начерно брови сурмила, В цветное платье рядилася, В холостую горницу хаживала, В холостую, женатую, С холостыми речь говаривала, С холостыми и с женатыми. Обманул меня молодец, Обманул разкональский сын: Он сказал, что нет отца, матери, Уж как нет молодой жены, Молодой жены с детушками. Уж как я ль, красна девушка, На его слова прельстилася, С вихорем думу думала, С вихорем я разгадывала. Он повез на свою сторону, На дороге всю правду сказал, Всю правду, всю истинную: — Не пугайся, красна девица, Не пугайся, дочь отецкая! Я хочу тебе всю правду сказать, Всю правду, всю истинную: У меня есть и отец и мать, У меня есть молодая жена, Молодая жена с детушками. — Залилась я, красна девушка, Я своими горючьими слезами, Во слезах слово молвила: — Ты, удалый добрый молодец, Ты зачем же меня обманывал? Мою молодость подговаривал? — Он привез на свою сторону, Как встречает его и отец и мать, Как встречает молода жена с детушками. — Ты, родимый родной батюшка! Я привез вам вековую работницу, А тебе, родна матушка, Вековую переменьщицу, А тебе, молодая жена, Вековую постельницу, А вам, малым детушкам, Вековая вам нянюшка, А себе, добру молодцу Вековую разувальщицу. — Залилась красна девушка Своими горючьими слезами, Во слезах слово молвила: — Ты не смейся, добрый молодец! Я отцу твоему не работница, А матери не переменьщица, А жене твоей не постельница, А детям твоим не нянюшка. Ты удалый добрый молодец! И ты дай мне вёдры дубовыя, И я пойду на Дунай-реку, На Дунай-реку по воду. — Почерпнула вёдры, поставила, На все стороны помолилася, С отцом, с матерью простилася: — Ты прости, мой родной батюшка, Ты еще прости, государыня матушка, Еще прости, добрый молодец. — Уж в первой-то она взошла По свой шелков пояс, А в другой-ат она взошла По свои могучи плеча, А уж в третий-та она взошла В свою буйну голову. Увидал добрый молодец Со высокаго терема, Со косящатого окошечка, Закричал он громким голосом: — Не топись, красна девица, Не топись, дочь отецкая! Отвезу тебя на твою сторону, К твоему ль к отцу, к матери. К твоему роду-племени.

168

ДЕВИЦА ОТРАВИЛА МОЛОДЦА

Я пойду ли красна девица В чисто поле погулять, Злое коренье набирать. Я, набрамши злое коренье, Бело-набело вымою. Я, вымымши коренья, Сухо насухо высушу, Я, высушимши злое коренье, Мелко намелко смелю, Я, смелёмши злое коренье, Сладкаго мёду наварю. Наварёмши сладкаго мёду, Дружка в гости позову. Я, позвамши дружка в гости, На кроватку посажу. Посадёвши на кроватку, Стакан мёду поднесу. Поднесёвши стакан мёду, Любезнаго спрошу: — Ты скажи, скажи, любезной, Что на сердце у тебя? — На моем на сердечке Словно камушек лежит. Ты умела меня злым зельем опоить, Умей меня, милая, схоронить: Схоронить мое тело Межу трёх больших дорог, Что Питерской, Московской, Славной Киевской большой. Еще вы не забудьте кавалерию со мной, Вы еще положьте черну шляпу с пером, Вы её положьте среди гроба моево; Вы еще не забудьте пистолет мой да ружье: Схороните мое тело В чистом поле далеко, Чтобы ты, моя милая, Не вздыхала тяжело.

169

ДЕВИЦА-МУДРЕНИЦА

Девка платье мыла, Вальком колотила, Туго выжимала, Друга поджидала: То повернется туды, То обернется сюды, На все стороны глядит. Где не взялся милой На вороном коне. — Бог в помочь, девица, Тебе платье мыти! Напой мово коня, Серёдь синяго моря, Чтоб конь воды напился, Бран ковер не замочился. Я тебе, девица, Загадку загадаю, Изволь отгадати. — Изволь, сударь, отгадаю. — Еще что же у нас краше света? — Краше света красно солнце. — Еще что же у нас выше лесу? — Выше лесу светёл месяц. — Еще что же у нас без кореньев? — Без кореньев горюч камень. — Уж как быть тебе, девице, за мною, Уж как слыть тебе моей женою.

170

БРАТ ЖЕНИЛСЯ НА СЕСТРЕ

Как на горке, на горе, Стоял новый кабачок. Во том новом кабаке Пьет голой-ат горелку. Богатые дивуют: На что голой пирует? — Не дивуйте, богачи, Я свои деньги плачу. Поверь, поверь, шинкарушка, Поверь пива и вина, Поверь вина на меру, Пиши гроши на стену. Когда стенку размелёшь, Тогда грошики сберешь. — Ах ты, милой мой пан, Скидавай с себя жупан. — Ах, на што тебе жупан? У меня есть грошей жбан. — Когда у тебя есть грошей жбан, Возьми дочку за себя, Возьми дочку, наймочку, Прекрасную дамочку. — Во субботу взмолвили, В воскресенье взвенчали. Как ехали до венца, Не молвили ни словца. Приехали от венца, Стали они пить, гулять, По имени ее называть. — Скажи, скажи, милой пан, Как по имени зовут? — Из мещан я мещанин, По прозванью Карпов сын. — Скажи, скажи мила панья, Как по имени зовут? — Зовут меня Катерина, По прозванью Карповна. — Наша мати Богданья Брата с сестрой взвенчала. Еще бог меня сберег, Что я с тобой спать не лег.

171

КАЗАК ЖЕНУ ГУБИЛ

У столба-столба новоточенаго, У колодезя у студенаго, Молодоя-т казак он коня поил, Не коня-то поил, он жену губил. Как жена-то мужу возмолилася, Во резвыя ноги поклонилася: — Не губи же ты меня, муж, со вечера. Погуби со полуночи, Когда детушки спать улягутся, — Просыпалися малы детушки, Взыскались своей матушки: — Ох, вы, нянюшки, ох, вы, мамушки! Уж и где же наша матушка? Ваша матушка в новой горнице, В новой горнице богу молится. — Уж и там-то нету нашей матушки! — Ваша матушка в высоком терему: Она белится-румянится. — Уж и нет там нашей матушки! — Ваша матушка в зеленом саду, Рвет алы вишенья. — Уж и там нет нашей матушки! — Пошла ваша матушка на Дунай-реку, С ведрами по воду, — Как пошли-то наши детушки на Дунай-реку; Из-за гор-гор высоких Вылетал-то млад-сизой орел, Во когтях-то несет правую ручиньку. Воскричали-то малыя детушки: — Ох, вы, нянюшки, наши мамушки! Уж как несет-то орел рученьку, Несет рученьку нашей матушки И со перстнем обрученныим! Уж и бог же суди нашему батюшке, Что оставил нас без родимой матушки!

172

МАЙОР ЖЕНУ ГУБИЛ

У колодца у студеного Молодой майор коня поил, Красная девица воду черпала. Добрый молодец у ворот стоит, У ворот стоит, думу думает, Думу думает, как жену убить. А жена-то его уговаривает: — Ты не губи меня, друг, со вечера, Погуби ты меня со полуночи: И ты дай уснуть малым детушкам, — Как заря-то занимается, Малые детушки просыпаются: — Ты, родимый-родной батюшка! Да и где же наша родная матушка? — Вы не плачьте, малые детушки: Я сострою вам нов-высок терём, Я складу вам печь муравую, Я солью вам цепь серебряную, Приведу я к вам молодую мать, Молодую мать, злую мачиху. — Ты, родимый наш батюшка! Все-то ты говоришь нам неправдушку! Уж сгори, нов-высок терём, Провалися, печь муравая, Растопись ты, цепь серебряная, Ты умри, наша молодая мать, Молодая мать, злая мачиха, И ты встань-проснися, наша родимая матушка! Уж как мы без тебя холоднёхоньки, Холоднёхоньки, голоднёхоньки!

173

МОЛОДЕЦ И КОРОЛЕВНА

Как короля-т молодца любил-жаловал, С одного плеча платьице нашивал. Уж и стал молодец пьян упиватися, Во хмелю стал молодец похвалятися: — Уж и то-то попито, братцы, погулено, В хорошстве-то в красне много хожено, Что на мягких перинах много лежано, Королевну за ручки много держано! — Донесли-то на молодца своя братья. Как короля-т на молодца прогневался, Закричал король громким голосом: — Уж вы, слуги, вы, слуги мои верные! Вы подите далече во чисто поле, Уж вы выройте две ямушки глыбокия, Становите вы релюшки высокия, Поведите молодца казнить-вешати! Не ведите молодца впереди мого дворца, Поведите молодца позади мого дворца. — Молодец солдат по рублю дарил: — Поведите молодца впереди меня дворца! — Как увидела молодца королевна из окна, Закричала королевна громким голосом: — Ах, ты, батюшка, сударь мой, пусти меня гулять, Да две ямушки глыбокия посмотреть! — Как пошла королевна в чисто поле гулять, Да две ямушки глыбокия посмотреть; Молодеца-т на релюшках качается: Королевна под релями скончалася.

174

КАЗАК И ШИНКАРКА

Корчма, ты, корчма польская, королевская! Стоишь ты, корчма, на крутой горе, на всей красоте; У во той корчме шинкарка сидит, Шинкует шинкарочка пивом и вином И сладким медом. Приходили к шинкарочке три молодца пить: Поляк, да казак, да третий хомяк. Поляк вино пил, червонцы платил, Хомяк вино пил, монеты платил, Казак вино пил, денег не платил, Шинкарку манил: — Поедем, шинкарочка, к нам на тихий Дон, У нас на Дону не по вашему: Не ткут, не прядут, мёд, горелку пьют. — Сдалася шинкарочка на его слова, Поехала шинкарочка с казаком на Дон Завёл казак шинкарочку во тёмный во лес, Привязал шинкарочку ко сухой сосне, Зажег казак сосенку с маковки до земли. Сосенка горит, шинкарка кричит. На ту пору ехали московские купцы: Постой-ка, братцы, что в лесу за крик? Сосенка горит, шинкарка кричит, Возмолилася шинкарка московским купцам: — Ох! вы гой еси, московские купцы! Отвяжите меня, девушку, от сухой сосны.