Собрание сочинений в 10 томах. Том 1. Ларец Марии Медичи
Шрифт:
Это, как говорят математики, граничные условия. Они необходимы для того, чтобы создать модель той сложной ситуации, в центре которой оказался Люсин. Всего лишь модель… Ибо книга — не более чем модель реальной жизни, как, скажем, знаменитая теория относительности тоже только модель нашей очень сложной Вселенной, которая хотя и конечна, но безгранична.
Итак, это несколько затянувшееся отступление подводит нас к тому моменту, когда Люсин, сидя
Беседа протекала по выработанному в прошлый раз методу: Вера Фабиановна подтверждала правильность названной буквы опусканием век. Собственно, Люсин даже не называл теперь буквы вслух. Он просто водил пальцем по рядам с кармашками, пока Вера Фабиановна не закрывала глаза. «Эта?» — спрашивал для контроля Люсин, если ошибки не было, вынимал картонную буковку. Составив слово, он — опять-таки для контроля! — показывал его больной, которой оставалось только молча зажмуриться. Ошибок не было…
Поэтому мы можем представить эту несколько необычную беседу в виде самого элементарного диалога.
— Вы знаете этого человека? — спросил Люсин, раскладывая перед больной фотокарточки разыскиваемого Свиньина, на которых во всех вариантах был изображен волосяной покров. — Не знаете? — повторил он вопрос, потому что старуха, к его удивлению, не подала утвердительного знака.
Но она все смотрела ему в глаза зорко и отрешенно. Словно тесна была ей беседа по методу старика Нуартье.
— Значит, это не он был у вас в тот вечер? — еще раз спросил Люсин и скользнул пальцами по кассе, словно слепой по своей книге.
— Нет, — просигналила старуха.
— Кто же?
— Слуга.
— Какой слуга?
— Слуга диавола.
— Ах «слуга диавола»! Ну конечно… В прошлый раз вы, правда, говорили, что сам дьявол.
— И диавол.
— Значит, у вас были и слуга дьявола, и сам дьявол?
— Да.
— Как они выглядели? Как выглядел слуга?
— Хромой.
— Еще как?
— Здоровый битюг.
— Отлично. Цвет волос?
— Темно-рыжий.
— Рыжий как от хны или как медная проволока? Старая медная проволока?
— Проволока.
— Отлично! На какую ногу хромал?
— Левую.
— Особые приметы есть? Шрамы, бородавки, наколки, может быть.
— Бельмо в глазу.
— В каком?
— Левом.
— Не иначе, это слуга дьявола с левым уклоном. А сам дьявол каков?
— Змей.
— Какой еще змей?
— Огненный.
— Так… понятно.
— Следователь.
— А это? — Люсин показал на сидящую в углу женщину в белом халате.
— Санитарка.
— А до нее, кто за вами ухаживал?
— Сиделка.
— Как зовут вашу соседку?
— Эльвира Васильевна.
— Где она сейчас?
— На работе.
Старуха явно была в полном порядке. Но если дьявола Люсин еще хоть как-то мог принять, то со змеем огненным мириться решительно не хотел.
— У вас что-нибудь похитили?
— Ларец.
— Какой?
— Марии Медичи, старинный.
— Кто похитил?
— И как это выглядело? Кого вы увидели, раскрыв дверь?
— Слугу.
— Одного слугу?
— Да.
— А где же был дьявол?
— В мешке.
«Хорош дьявол! Впрочем, кузнец Вакула тоже, по-моему, таскал чертей в мешках».
— Значит, вы открыли дверь и увидели здорового мужика, хромого, рыжего, как потемневшая медная проволока, и с бельмом на левом глазу. Так?
— Да.
— В руках он держал мешок?
— Да.
— А в мешке сидел дьявол?
— Да.
— Откуда вы об этом узнали? Кто вам сказал, что в мешке дьявол?
— Никто.
— Тогда почему вы говорите, что дьявол был в мешке?
— Он достал его из мешка.
— Кто — он? Слуга?
— Да.
— Сразу взял и достал?
— Не сразу. Потом.
— Значит, в тот момент, когда вы открыли дверь, вам не было точно известно, кто сидит в мешке?
— Я догадывалась.
— Догадывались? Почему же?
— Он обещал показать мне диавола.
— Слуга?
— Когда?
— На той неделе.
— При каких обстоятельствах?
— Пришел ко мне.
— В гости?
— Да.
— Выходит, что вы знали его еще раньше, раз пригласили в гости?
— Не приглашала, сам пришел.
— Ага, понятно. Слуга дьявола пришел незванным. И как же он вам отрекомендовался?
— Посланец.
— Какой такой посланец?
— Посланец хозяина ларца.
— Он сказал вам, что послан владельцем того самого ларца Марии Медичи, который у вас похитили?
— Да.
— Разве не вы хозяйка ларца?
— Я — хранительница.
— Кто же завещал вам хранить его?
— Отец.
— И до каких пор?
— До посланца.
— Посланцем должен был быть именно тот хромой и рыжий?
— Нет. Прийти мог любой.