Собрание сочинений в 10 томах. Том 9
Шрифт:
Бедный Ян действительно едва держался на ногах и сейчас же лег. Не знаю, в состоянии ли он был заснуть. А что касается меня, то я, понятно, всю ночь промолилась о спасении нашей дорогой девочки.
С восходом солнца он вышел на двор, где его уже ожидали с оседланными лошадьми кафры, чтобы снова отправиться на поиски. Я вышла проводить его.
Лишь только Ян, простившись со мной, хотел сесть на лошадь, как в отворенные ворота вошла наша Сузи, ведя за руку красивого беловолосого мальчика, который был с виду немного старше ее. Сузи весело улыбалась, хотя сразу было видно, что она очень устала, и платье ее все было измарано и изорвано.
Разумеется, я вскрикнула от радости, обхватила беглянку и чуть не задушила ее поцелуями.
Ян, конечно, был рад не меньше меня, но как мужчина не хотел показать этого,
— Где ты пропадала? Что это за мальчик?
Сузи улыбнулась и, подведя мальчика к Яну, весело проговорила:
— А ты помнишь, отец, мама сказала, что море принесет мне братца, если я хорошенько помолюсь. Я помолилась, и вот море принесло мне брата.
Потом, когда мы немного успокоились, Сузи рассказала нам, как она нашла мальчика.
После нашего разговора на крыше, вечером того же дня, перед тем как лечь спать, Сузи долго молилась и просила Бога дать ей брата. Когда она заснула, то увидала, что находится в ущелье, куда она не раз ходила с нами гулять. Посреди этого ущелья она заметила хорошенького белокурого мальчика, который стоял на коленях и горячо молился, произнося слова молитвы на каком-то неизвестном языке. Проснувшись, она вспомнила свой сон и подумала, что этот сон был указанием, где найти брата, которого она так желала иметь. Она решилась пойти в ущелье и посмотреть, нет ли там и в самом деле мальчика. Ни нам, ни няньке она ничего не сказала из боязни, что мы не поверим ей и не пустим ее туда. Делая вид, что собирает раковины, она незаметно ушла от няньки и направилась прямо к ущелью… Нужно вам сказать, что ущелье находится довольно далеко от нашей фермы, и я удивляюсь, как наша проказница могла найти туда дорогу! Добравшись до ущелья, густо заросшего кактусами, мимозами и разными деревьями, Сузи заглянула в него и действительно увидала там стоявшего на коленях хорошенького белокурого мальчика, горячо молившегося на неизвестном языке, точь-в-точь как она видела во сне. Сузи подошла к нему и попробовала заговорить с ним; но бедный мальчик, очевидно, не понял ее и ответил ей что-то, чего она тоже не поняла. Он был очень худ, бледен и весь дрожал. Тогда она стала разговаривать с ним знаками и приласкала его. У нее с собой была корзинка с пирожками и фруктами, которые я дала ей на завтрак. Заметив, что мальчик очень голоден, Сузи накормила его. Между тем уже стало смеркаться. В ущелье находилась небольшая пещера. Не решаясь идти домой в темноте с мальчиком, который был очень слаб, Сузи привела его в эту пещеру и уложила спать, а сама всю ночь просидела над ним. Когда взошла луна, Сузи заметила двух больших леопардов, которые долго ходили вокруг пещеры. Бедная девочка, конечно, сильно испугалась. Но, к счастью, кровожадные звери, должно быть, не заметили детей и, побродив вокруг них, куда-то скрылись. Утром, незадолго до восхода солнца, Сузи разбудила мальчика и повела его к себе домой.
Удивляюсь, как это Ян и его провожатые не догадались заглянуть в ущелье, хотя были очень близко от него. Может быть, им трудно было продираться с лошадьми сквозь густые заросли мимоз и колючих растений.
Вот при каких чудесных обстоятельствах Сузи нашла своего будущего мужа.
Мы, конечно, обласкали бедного мальчика, приняли его к себе в дом и стали воспитывать как сына.
II История кораблекрушения. — Тень англичанина.
— Что же нам делать с этим мальчиком, которого Сузи привела в дом? — спросил меня Ян, когда усталые дети улеглись спать, и мы остались вдвоем.
— Как, что делать?! — воскликнула я. — Конечно, оставить его у себя. Он будет сыном, посланным нам Богом.
— Он — англичанин, а я, ты знаешь, ненавижу англичан, — сказал Ян, смотря вниз.
Добрый Ян всегда смотрел вниз, когда желал скрыть от меня свои настоящие мысли.
— Кто бы он ни был, но его послал нам Бог, и если мы оттолкнем его, то сделаем дурное дело и лишимся своего счастья, — возразила я.
— А если за ним явятся его родственники?
— Когда они явятся, тогда мы и обсудим, как быть… Но я не думаю, чтобы кто-нибудь явился: его родственники, наверное, подумают, что и он погиб в море вместе с другими.
Ян ничего не возразил на это. Я знала, что он очень хотел иметь сына и в душе был
Прежде чем окончательно решить что-нибудь, Ян захотел узнать, кто этот мальчик, и отправился верхом к одному из наших ближайших соседей, до которого было не более двух часов езды, к хееру ван Воорену. Это был самый богатый из буров, и попал он в нашу пустынную сторону после того, как совершил какое-то дурное дело… кажется, в запальчивости убил кого-то из туземцев. Он был всегда молчалив и угрюм. Все чуждались его. Говорили, что его бабушка была инкосикази племени красных кафров; но это было более заметно по его единственному сыну Питу, нежели по нему самому. Об этом сыне прозванном в детстве за его дикость и необузданность «маленьким кафром», а впоследствии — «Черным Питом», я расскажу потом подробнее.
С тех пор как жена ван Воорена умерла, он взял в воспитатели своему сыну одного бедного молодого голландца, который знал по-английски и был сведущ в математике — если я не ошибаюсь в названии науки, с помощью которой все можно высчитывать и измерять. Как-то раз в шутку я спросила его, может ли он сказать, сколько раз обернется колесо нашего большого фургона, если ехать от нас до Капштадт-Кастла. Он тотчас же с самым серьезным видом смерил колесо, потом нарисовал какие-то фигуры на клочке бумаги, что-то пробормотал над ними и дал мне ответ.
Когда я сказала ему, что он, может быть, соврал, потому что я не в состоянии проверить его, он очень обиделся и принялся с досады действительно врать. Он стал уверять меня, что будто бы при помощи своих фигур может даже вычислить, сколько раз обернется колесо на пути от Земли к Луне или к Солнцу и какое от нас расстояние до этих светил! Чудак! Да ведь это может знать один только Бог, создавший их для нашего удобства. Я так и сказала ему.
Вот Ян и поехал просить этого чудака к нам, чтобы он расспросил нашего маленького гостя, потому что бедняжка ни слова не знал по-нашему.
К обеду Ян возвратился в сопровождении учителя, который был в больших синих очках и приехал на муле, потому что боялся ездить на лошадях.
Когда мальчик проснулся, мы его накормили и представили учителю. Последний сейчас же заговорил с ним на противном английском языке, который я не могу слышать без смеха.
Мальчик, называвший себя Ральфом Кензи, очень обрадовался, когда услыхал родной язык, и рассказал, что он ехал с отцом, матерью и многими другими на большом корабле из страны, называемой Индией. Потом я узнала, что Индия — одна из тех стран, которые наворованы англичанами во всех частях света, как, например, Кап и Наталь. Ехали они долго, — Индия очень далеко, — как вдруг поднялась страшная буря и погнала корабль на наш скалистый берег, где корабль и разбился, милях в двухстах от нашего жилища. Удалось спустить только одну лодку, в которую и насело столько людей, что она едва не перевернулась вверх дном. Попали в эту лодку и Ральф с матерью. Отец его отказался сесть с ними, уступив свое место одной женщине с ребенком, хотя капитан упрашивал его спасать себя. Но этот английский лорд — я думала, что он был лорд, и не ошиблась, как оказалось потом, — стоял на своем и говорил, что не желает спасти свою жизнь за чужой счет. Из этого его поступка видно, что он был человек благородный и великодушный. Благословив сына и жену, он остался на корабле, который тут же пошел ко дну, раньше чем успели спустить другую лодку. Так все оставшиеся на нем и погибли, Упокой, Господи, их души!
Недалеко от места, где можно было бы пристать к земле, начала тонуть и лодка. Часть сидевших в ней была выброшена на берег, в том числе и Ральф с матерью, а остальные погибли в волнах.
У одного из спасшихся оказался компас; по указанию этого инструмента все направились на юг, где они надеялись найти какое-нибудь селение.
Ральф был так потрясен, что не мог хорошенько запомнить всего происшедшего. Но, кажется, все мужчины, спасшиеся вместе с ним и его матерью, были перебиты дорогой напавшими на них туземцами, пощадившими только женщин и детей. Одни из этих несчастных умерли от истощения, а другие были разорваны хищными зверями. В живых остались только Ральф и его мать. У них было с собой немного съестных припасов, так что в течение нескольких дней они могли продолжать путь. Когда же все припасы истощились, Ральф однажды утром нашел свою мать тоже мертвой.