Собрание сочинений в 10 томах. Том 9
Шрифт:
После венчания был хороший обед, но пил, ел и болтал за столом только один пастор. В конце концов он стал нести такие глупости, что я едва не поругалась с ним.
По окончании обеда молодые стали прощаться со мной (Ян ехал их провожать). Я не знала, что теперь очень долго не увижу Сузи, а потому не давала воли слезам и крепилась, как могла. Что же касается Сузи, то она, припав к моему плечу, рыдала так сильно, что я вынуждена была остановить ее и пристыдить. Наконец она немного успокоилась и, вспомнив о Сигамбе, захотела проститься и с ней. Я послала за знахаркой, но ее нигде не могли найти. Тогда я
Простившись еще раз со мной, новобрачные и Ян уселись на лошадей и тронулись в путь; за ними с сильным скрипом двинулся и тяжело нагруженный фургон.
Я осталась одна.
VIII Как Ральф чуть было снова не попал в море. — Что сделала Сигамба.
Проводив молодых несколько миль, Ян распрощался с ними и возвратился домой; новобрачные продолжали путь только в сопровождении отправленных с ними кафров.
С наступлением темноты Ральф распорядился сделать привал в горах, на берегу моря, милях в десяти от нашей фермы. Пока провожатые разводили костер, чтобы приготовить себе ужин, молодые супруги отправились прогуляться в живописное ущелье, спускавшееся прямо к морю. Пройдя все ущелье, они очутились на выступе невысокой скалы, у подошвы которой с трех сторон плескалось море, так что скала вдавалась в него в виде мыса.
Ральф и Сузи уселись в нескольких шагах от крутого, почти отвесного спуска к морю и, прижавшись друг к другу, заворковали словно голубки.
— Боже мой, как хороша природа, не правда ли, Ральф? — шептала Сузи, глядя на освещенное луной море. — Смотри, как красивы эти бесконечные волны, когда в них отражается небо с луной и звездами!
— Да, сейчас эти волны очень красивы, — отвечал Ральф. — Но я видел их другими и никогда не забуду этого.
Сузи поняла намек мужа и тихо продолжала:
— Да, Ральф, море, как и жизнь наша, не может быть постоянно спокойным. Но я люблю море, потому что оно дало мне тебя, а жизнь — потому что могу провести ее с тобой.
— Только бы море не разлучило нас! — невольно вырвалось у Ральфа.
— Что ты говоришь, мой дорогой?! — с испугом воскликнула Сузи, крепко обнимая его. — Нет, нет, Ральф, нас теперь ничто не может разлучить… даже море, потому что, если тебе опять нужно быть в море, то я последую за тобой… Даже сама смерть, дорогой муж мой, не в состоянии будет разлучить нас: мы и в той жизни будем вместе. Почему тебе пришло в голову, что море должно разлучить нас?
— Сам не знаю, моя Сузи, — печально отвечал Ральф. — Мне все кажется, что счастье наше непрочно.
В это время луна вдруг закрылась темным облаком и по ущелью пронесся порыв резкого, холодного ветра; вершины деревьев как-то зловеще заскрипели. Но облако вскоре исчезло, ветер утих, и луна снова засияла во всем своем блеске, проводя широкую серебристую полосу по хребтам морских волн.
Молодые люди несколько минут сидели молча.
— От судьбы не уйдешь, Ральф, — сказала наконец Сузи, поднимаясь со своего места. — Давай лучше помолимся Богу, поблагодарим Его за то, что Он нам дал, и попросим у Него покровительства на будущее.
Опустившись на колени, оба они начали горячо молиться. Но не успели они окончить последних слов молитвы, как услышали позади себя чей-то язвительный смех. Молодые люди поспешно вскочили, обернулись назад и замерли от ужаса: перед ними стоял Черный Пит, а из-за его спины выглядывало человек десять темнокожих, вооруженных ружьями и ножами.
Ральф и Сузи сразу поняли всю опасность своего положения: они находились на таком расстоянии от своих провожатых, что не могли быть услышаны ими, если бы вздумали кричать, и на лицах их выразилось полное отчаяние.
Черный Пит сразу сообразил, что происходит в душе молодых людей, и еще язвительнее расхохотался.
— Как хорошо иметь дело с набожными людьми, — насмешливо произнес он, — это дало нам возможность подкрасться незамеченными… А какую хорошую молитву вы произносили, мои голубки! Мне казалось, что я нахожусь в церкви, когда слушал ее… Погодите, как она заканчивалась?… Ах, да! Там, кажется, говорилось о том, что вы желаете провести вместе всю жизнь? Но Бог решил как раз наоборот и поручил мне разлучить вас. Я, как покорный исполнитель Его воли…
— Перестаньте богохульствовать! — вскричал с негодованием Ральф. — Скажите лучше прямо: что вам нужно от нас?
— Та-та-та, молодой человек, как вы нетерпеливы! — проговорил Черный Пит со своей улыбкой. — Извольте, скажу, если уж вам так не терпится. Я хочу обладать той, красота и презрение которой сводят меня с ума и которой я напрасно добиваюсь уже столько времени… Одним словом, я желаю завладеть Сузанной Ботмар.
— Сузанны Ботмар уже нет, здесь находится Сузанна Кензи, моя жена, — сказал Ральф. — Неужели вы решитесь отнять у меня жену?
— Нет, мой друг, это было бы незаконно, а я всегда привык уважать закон, — продолжал Пит. — Я хочу воспользоваться не женой вашей, а вдовой, что будет и разумнее, и законнее. Сделать это мне будет не особенно трудно при помощи моих молодцов, тем более что вы здесь одни, и другого оружия, кроме молитв, у вас не имеется… А это оружие, как вы уже убедились, не может принести вам никакой пользы.
Сузи вскрикнула от ужаса и, упав на колени перед негодяем, принялась умолять его пощадить жизнь ее мужа.
Вид Пита, этого чудовища в человеческом образе, нахально стоявшего перед коленопреклоненной молодой женщиной, вся фигура которой дышала какой-то неземной красотой и невинностью, так поразил благородное сердце Ральфа, что он, поднимая жену, вскричал:
— Оставь, Сузи! Я не желаю покупать себе жизнь ценой твоего унижения.
Затем, обратившись к своему противнику, он проговорил ясным, твердым и полным достоинства голосом и нарочно на наречии кафров, чтобы и они могли понять его:
— Я вижу, что вы, хеер ван Воорен, решились убить меня и… овладеть (здесь голос Ральфа невольно дрогнул) моей женой… К моему крайнему отчаянию, я не могу помешать вам осуществить это «благородное» намерение… Но берегитесь, хеер ван Воорен: чаша долготерпения нашего Творца когда-нибудь переполнится, и наказание ваше будет ужасно!… Просить вас о пощаде я не стану: это, конечно, будет бесполезно, а главное — слишком… унизительно. Но я требую у вас пять минут, чтобы я мог проститься с женой… В этом вы не можете отказать мне: вам не позволят ваши же сообщники, хотя они и кафры.