Собрание сочинений в 12 т. Т. 5
Шрифт:
Неизвестный слушал с напряженным вниманием.
Затем инженер стал говорить о своих товарищах - Гедеоне Спилете, Герберте, Пенкрофе, Набе - и добавил, что самую большую радость с тех пор, как все они живут на острове Линкольна, они испытали в тот день, когда «Бонадвентур» вернулся из плавания, когда они узнали, что у них появился новый товарищ.
Услышав эти слова, неизвестный вспыхнул и опустил голову: вид у него был смиренный и растерянный.
– А теперь, когда вы знаете о нас, - промолвил Сайрес Смит, - пожмем друг другу руку!
– Нет, это невозможно, -
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Всегда в одиночестве.
– Просьба неизвестного.
– Постройка фермы в корале.
– Прошло двенадцать лет!
– Боцман «Британии».
– Покинутый на острове Табор.
– Рукопожатие Сайреса Смита.
– Загадочная записка
Слова эти подтверждали догадку колонистов. В прошлом несчастный совершил какое-то тяжкое преступление, быть может он искупил его перед людьми, но не перед самим собой. Преступника мучила совесть, он раскаивался, и, конечно, новые друзья с сердечной теплотой пожали бы ему руку, но он чувствовал, что не достоин пожатия руки честных людей! Однако после схватки с ягуаром он не вернулся в лес и с этого дня уже не покидал плато Кругозора.
Что же за тайна была в его жизни? Откроет ли он ее когда-нибудь? Одно только и оставалось: ждать. Во всяком случае, колонисты твердо решили не расспрашивать его и вести себя так, словно они ничего не подозревают.
Спустя несколько дней жизнь на острове вошла в свою колею. Сайрес Смит и Гедеон Спилет работали вместе, занимаясь то химией, то физикой. Только иногда журналист отправлялся на охоту с Гербертом, ибо теперь колонисты боялись отпускать юношу одного в лес; приходилось быть настороже. А Наб и Пенкроф трудились - один день в загоне и птичнике, другой день - в корале, к тому же хлопотали по хозяйству, - словом, дел у них набиралось достаточно.
Неизвестный работал в стороне от товарищей, по-прежнему не садился за общий стол, спал под деревом на плато и не принимал участия в беседах. Казалось, что он и в самом деле не выносит общества своих спасителей.
– И чего ради, спрашивается, он обратился за помощью к людям? Зачем бросил записку в море?
– недоумевал Пенкроф.
– Он сам обо всем нам расскажет, - неизменно отвечал Сайрес Смит.
– Когда же?
– Быть может, раньше, чем вы думаете, Пенкроф.
И действительно, день признания близился.
Десятого декабря, через неделю после возвращения в Гранитный дворец, неизвестный подошел к Сайресу Смиту и тихо, смиренно сказал:
– Сэр, я хочу кое о чем попросить вас.
– Пожалуйста, - ответил инженер, - но сперва позвольте мне кое-что вам сказать.
При этих словах неизвестный покраснел и чуть было не убежал. Сайрес Смит понял душевное состояние преступника, который, очевидно, боялся, что его начнут расспрашивать о прошлом.
Сайрес Смит удержал его.
– Послушайте, - произнес он, - мы для вас не только товарищи по несчастью, но и друзья. Вот все, что я хотел сказать вам, а теперь я вас слушаю.
Неизвестный провел рукой по глазам. Он дрожал и несколько секунд не мог выговорить ни слова.
– Сэр, - наконец, произнес он, - я хочу просить вас об одной милости.
– О какой же?
– В четырех-пяти милях отсюда, у подножья горы, находится ваш кораль, там вы держите домашних животных. Они нуждаются в уходе. Не позволите ли вы мне жить при них?
Сайрес Смит посмотрел на несчастного с глубоким состраданием. Затем ответил:
– Друг мой, в корале нет жилья, одни хлевы, они и для животных не очень-то пригодны…
– А мне, сэр, там будет хорошо.
– Друг мой, - сказал инженер, - мы вам ни в чем не будем перечить. Вам хочется поселиться в корале? Пусть будет по-вашему. Впрочем, вы всегда желанный гость в Гранитном дворце. Но раз вы предпочитаете жить в корале, мы постараемся устроить вас там поудобнее.
– Мне будет удобно в любых условиях.
– Друг мой, - ответил Сайрес Смит, который умышленно так называл неизвестного, - позвольте нам в данном случае поступить по собственному разумению.
– Благодарю вас, сэр, - ответил неизвестный и тотчас же ушел.
Инженер не преминул рассказать товарищам о просьбе неизвестного, и они решили построить в корале деревянный домик и обставить его поуютнее.
В тот же день поселенцы отправились в кораль, прихватив с собой инструменты; не прошло недели, как жилище было готово и ждало хозяина. Домик стоял на пригорке, футах в двадцати от хлевов, оттуда удобнее всего было наблюдать за стадом муфлонов, насчитывающим уже более восьмидесяти голов. Смастерили кое-что из мебели - кровать, стол, скамью, шкаф, сундук, привезли в кораль оружие, боевые припасы и набор инструментов.
Надо сказать, что неизвестный не ходил смотреть на свое будущее жилище и, не обращая внимания на колонистов, работающих на постройке, трудился на плато, очевидно желая довести до конца начатое дело. И действительно, благодаря его усердию земля была обработана и только ждала, когда наступит пора сева.
Двадцатого декабря все работы по благоустройству домика были закончены. Инженер объявил неизвестному, что его жилище готово, и тот ответил, что сегодня же будет там ночевать.
В тот вечер жители Гранитного дворца собрались в большом зале. Время близилось к восьми часам - неизвестному пора было уходить. Они не хотели стеснять его, не хотели прощаться с ним, решив, что это будет для него тягостно, поэтому, окончив работу, оставили его в одиночестве, а сами отправились домой.
Итак, они беседовали, сидя в большом зале, когда в дверь негромко постучались. В зал быстро вошел неизвестный и сказал без всякого вступления:
– Господа, расставаясь с вами, я хочу, чтобы на прощанье вы узнали всю правду обо мне, слушайте же.
Простые эти слова произвели большое впечатление на Сайреса Смита и его товарищей.
Инженер поднялся и сказал неизвестному:
– Мы ни о чем вас не спрашиваем, друг мой. Вы вправе молчать…
– Мой долг рассказать все.
– Садитесь же.