Собрание сочинений в семи томах. Том 4. Пьесы
Шрифт:
Пустынный край озаряется солнцем.
Ева(приподнимается). Ах!..
Адам(в изумлении). Ожила! Значит, я все-таки умею! Ева, ты действительно живая?
Ева(распрямляется). Кто меня зовет?
Адам. Я, творец… Коленопреклоненный, приветствую тебя, божественное создание!
Ева. Вот так, на коленях, и стойте!..
Адам. Стою в изумлении… Как ты прекрасна!
Ева.
Адам. Это — Глина созидания! Я — Адам, отец жизни. О, незабываемое мгновенье! Ева, дай мне руку!..
Ева. Сперва умойся!.. Отойди!
Адам(поднимается в растерянности). Как? Тебе нечего сказать мне?
Ева(указывая рукой). Солнце!..
Адам. Ну и что?
Ева. Оно высоко…
Адам. Это я давно знаю!..
Ева. Ты не достоин поднять на нас глаза!
Адам. На кого это — вас, простите?!
Ева. На меня и на солнце, жалкий уродец!
Адам. Жалкий уро… Ева! Знаешь ли ты, кто я?
Ева. Какое-то нечистое существо… У тебя кривые ноги и грязные руки. Верно, ты из рабов…
Адам. А что такое, скажи, пожалуйста, ты?
Ева. Я — чудо жизни!
Адам. Кто это тебе внушил?
Ева. Внутренний голос. Я — богиня.
Адам. А ведь ее внутренний голос тоже — от меня!
Ева. У тебя голос противный. Во мне же поет высший голос.
Адам. Что же он поет?
Ева. Этого тебе не понять, низкий раб! Он поет, что я белокура, как львица, как спелые хлеба…
Адам. Да ну?
Ева. Что я без оков и без слабостей, без изъянов и недостатков.
Адам. Скажи пожалуйста!..
Ева. Что я не буду рожать ублюдков, не погрязну в грязной посуде, что панцирь гнилых предрассудков пробью беломраморной грудью…
Адам. Да, такой я желал тебя! Ева, будь моей!
Ева. Поди прочь! Я не про тебя…
Адам. То есть как?
Ева. Я буду хозяйкой положенья. Не в ярме услуженья, а почитаемая мужем!..
Адам. Послушай, кто тебе все это напел?
Ева. Внутренний голос…
Адам. Так-то оно так, но не следует понимать это буквально… Я создал Еву для себя… Ты будешь моей женой, Ева!
Ева. Я не стану обхаживать идола похоти…
Адам. Да какой там идол, глупая! Вот увидишь, — я буду носить тебя на руках!
Ева. Я — не марионетка секса и моды!..
Адам. Нет, нет, конечно, я знаю!.. Ева, мы с тобой одни в целом мире… А одиночество страшно… Будь же со мной добрей! Ну! Что тебе стоит?!
Ева. Я не ведаю ни слабости, ни сострадания…
Адам. Я тоже. (Приосанивается.) Знаешь, кто уничтожил мир? Я! Знаешь, кто создал тебя? Я! Знаешь, кто теперь властелин мира? Я! Стоит мне приказать, — и ты будешь моей. Нет, нет, это я только так говорю. Я знаю, ты — свободна. Но надо ведь считаться… Я дал тебе
Ева. Я — женщина нового склада!
Адам. Да хватит тебе об этом! Скажи, чего ты хочешь? Что мне для тебя сделать?
Ева. Можешь поклоняться мне, раб!
Адам. Ладно, ладно. А ты что будешь делать?
Ева. Стань на колени, я удаляюсь в горы!
Адам. В горы? Зачем? Что тебе нужно в горах?
Ева. Вольность и выси, обитатель низин!
Адам. Нет, останься, прошу тебя! Мне сейчас нельзя в горы; я должен, видишь, творить из этой глины! Сядь рядышком и смотри; я могу создать все, что угодно, — блох, и богов, и героев, — что угодно. А ты будешь меня вдохновлять — в этом величайшее назначение женщины! Что же тебе создать! Приказывай!
Ева. Мне вовсе не интересно смотреть, как ты возишься в грязи!
Адам. Вожусь в грязи? Да есть ли что-нибудь более возвышенное, чем творчество?!
Ева. Свобода. (Уходит.)
Адам. Эй, постой! Куда же ты?!
Ева. На вершины… (Скрывается.)
Адам. К черту вершины! Останься со мной, слышишь?! Не бросай меня тут! Погоди, я ведь должен сотворить мир! Ева!.. Черт!.. Уходит — бросила меня валандаться с этой проклятой глиной!.. До чего человек одинок, когда он творит… Да подожди же меня, Ева! Я с тобой!..
Ева(голос за сценой). Ввысь! Ввысь!
Адам. Куда захочешь… Подожди меня! Ева! Бегу! (Спешит за ней.)
Занавес
II
Та же сцена перед заходом солнца.
Адам
(возвращается совсем запыхавшийся, садится)
С этой каши не сваришь!.. Ох, и штучка! Гляди — ускакала!.. Кочевряжься, таскайся одна по скалам! И чего она, собственно, пыжится, эта гордячка? Ведь лепил ее все-таки я, я ладони мозолил и пачкал! В ней — мои идеалы, мечты… Это я ее предрекал. И за это она на меня же глядит свысока. Как же, будет мужчине житье, если в жены возьмет такую!.. Даже блохи, и те от нее врассыпную! Не по носу ей, видишь ли… Дура богиня! Может, глина с изъяном была?.. Или дело не в глине? А во мне?.. В том, что, глину меся, я весь мир отвергал, отрицал все и вся… Вот она и заладила «нет»… Ух, строптива, — повеситься впору! Нет уж, дудки, за ней не полезу опять на гору! На чем я прервался?.. Ах да, нужно дальше творить! Бабы — только помеха. Впустую пробегал весь день я…