Собрание сочинений. Том 5

Павленко Петр Андреевич

…История съезда делегаций на пражский фестиваль сама по себе донельзя поучительна. На делегатов свободного Триеста перед их отъездом напала на вокзале группа фашистов, пятеро делегатов было ранено. Одному из членов австралийской делегации пришлось поступить матросом на грузовой лайнер и проделать восьмидесятидневный путь до Ливерпуля, чтобы заработать на поездку в Прагу.

Еще больше трудностей стояло перед делегациями Вьетнама и Индонезии. Люди преодолевали опасности, равные военным, рисковали жизнью и здоровьем, для того чтобы продемонстрировать в Праге вместе с представителями других стран единство демократической молодежи мира. Для них это было не мирное путешествие, а прорыв из окружения. Среди них есть, говорят, раненые.

Участники Международного фестиваля молодежи стремились в первую очередь заявить во весь голос свой протест против кровавых режимов в Испании и Греции, против империалистической войны в Индонезии и Вьетнаме, заявить свое единодушное желание бороться за прочный мир во всем мире.

Понятно, почему одни «опекуны» ставили неимоверные препятствия приезду делегаций из порабощенных стран, а другие пытались лишить фестиваль политического содержания, сведя его задачи к узкоразвлекательной программе. Но в самом деле, смешно было бы пробираться из Суматры и Явы в Прагу только для того, чтобы спеть две-три песни и сплясать национальный танец.

Демократическая молодежь семидесяти одной страны собралась прежде всего для того, чтобы подтвердить и упрочить свое политическое единство и договориться о дальнейших своих задачах по укреплению миря во всем мире.

Митинг в защиту Индонезии, митинг в защиту республиканской Испании, встреча с греческими борцами за демократию, доклады о положении молодежи в капиталистических странах и в Советском Союзе, совместная работа по восстановлению разрушенной немцами чешской деревни Лидице и личное знакомство и общение руководителей различных делегаций, установление дружеского делового взаимопонимания на будущее время — такова была первая и, я бы сказал, главная задача фестиваля.

Конкурсы и соревнования были второй частью программы.

Прага встречает своих смуглолицых гостей с широким славянским радушием.

Я видел, как приостанавливается движение на Вацлавском наместье при виде красавиц-индонезиек, медленно и достойно шествующих в своих очаровательных национальных костюмах, с гладкими прическами, в которых сияют цветы. Они шли с гавайскими гитарами и иногда что-то пели хором, сами себе аккомпанируя. Неожиданно, и оттого еще более покоряюще, было их прелестное пение. Сквозь экзотику мелодий, известных нам по патефонным пластинкам, дышала какая-то далекая, но милая, бесконечно печальная жизнь. Песню эту, как жалобу ребенка, хотелось окутать лаской.

Однажды группа молодежи в трамвае хором запела песню. Пассажиры поддержали певцов. Певучий трамвай шел по улицам, возбуждая зависть прохожих. То были молодые югославы, рослые смуглые юноши из партизанских отрядов, непримиримые борцы с поработителями.

В другой раз остановилось движение из-за того, что вся улица танцовала. То были молодые французы, пляшущие под звуки волынок в окружении пражцев и пражанок.

Проходили смуглые индуски в длинных коричневых платьях, египтяне в красных фесках, кореянки с узкими глазами, миниатюрные и нежные. Негры из Африки шли под руку с палестинскими юношами. Украинки проходили с песнями плечо к плечу с канадцами.

Скоро одна песня стала чаще других звучать на пражских улицах — марш фестиваля, сочиненный молодым советским композитором Анатолием Новиковым, участником фестиваля.

Слышались и «Полюшко-поле» и «Распрягайте, хлопцы, коней». Приятно и трогательно звучали наши мелодии в чужих устах, еще с трудом справлявшихся с новым для них песенным материалом.

…И, может быть, вот это-то и есть самое главное, — подумалось тогда мне, — не соревнование за первые или десятые места, а вот это право встретиться в центре Европы с однолетками из семидесяти стран и при помощи семидесяти переводчиков договориться о том, как и для чего жить, как и за что бороться во имя жизни справедливой и радостной.

Соревнования имели и свое — и немалое — значение в другом плане. Они воочию показали, какова молодежь Советского Союза и каков размах ее творческой и спортивной самодеятельности. Наши советские делегации, по выражению одного чеха-журналиста, задавили фестиваль обилием талантов. «Млада фронта» откровенно озаглавила свой обзор, посвященный фестивалю, — «Русские дали миру урок».

В этом заголовке, верном по мысли, была сделана одна ошибка: не русские дали урок, дали урок советские люди.

В день моего приезда в Прагу город жил именем Ивана Петрова, молодого советского баса, всех поразившего силой и красотой своего голоса. Но уже вечером на улицах зазвучали имена балерин Плисецкой, Шелест, Тихомирновой, артиста балета Георгия Фарманянца, «тигра в балете», «феномена», как уже писали газеты. Знакомый чех, кинорежиссер, сказал, что за Измайлову он готов отдать жизнь. Стыдно сказать, я еще не знал, кто такая Измайлова и что ее узбекские танцы — пляска рук — произвели чарующее впечатление на зрителей.

Город говорил о советских пловцах, волейболистах, танцорах и музыкантах с чувством, большим, чем простое восхищение. В самом деле, что особенного в том, что у нас отличный балет или хорошие хоры? Замечательными танцорами показали себя и албанцы и болгары, удивительные хоры были у венгров и югославов, индонезийцев и канадцев, отличные танцоры нашлись среди французов и итальянцев.

Дело было в другом. Советские делегаты брали не рекордами одиночек, не отдельными, пусть выдающимися, номерами. Советские делегаты выступали стеной талантов. Балет? Вот Ольга Лепешинская, вот вам Майя Плисецкая, вот вам Алла Шелест.

Пение? Вот Иван Петров — бас, а вот широчайшее меццо-сопрано Вероники Борисенко, а вот две Масленниковы — Ирина и Леокадия.

Хор художественной самодеятельности молодежи Челябинского завода оказался одним из лучших. (Кстати, советский танк, стоящий на высоком пьедестале на одной из пражских площадей, — челябинской работы.)

Оркестр народных инструментов учащихся ремесленных училищ и школ ФЗО Москвы поразил даже наших участников фестиваля.

Пловцы? Вот вам шеренга пловцов.