Собрание Стихотворений
Шрифт:
Изрыгая проклятия, влачил Диоскор Варвару, и капли крови, как алые цветы, испещрили ее голову. Так кровавым венцом венчалась Варвара с небесным женихом своим.
VII
Продержав Варвару несколько дней в сырой подземной темнице, Диоскор повел ее на суд к игемону Маркиану. Это был день сбора винограда, все лозы в винограднике Диоскора были обнажены и точила обрызганы кровью винограда.
День был золотой. Облетающие осины трепетали в синем небе багряными листами. По городу ходили веселые толпы гуляющих, блестя парчовыми одеждами
Судилище было полно знатных посетителей, пришедших посмотреть, как будут судить дочь знатного вельможи. Маркиан сидел на троне в парчовой одежде, по обе стороны трона стояли солдаты с секирами. Перед троном воздвигнут был алтарь богу Солнца, на котором дымился жертвенный ладан.
— Здравствуй, прекрасная Варвара, — начал говорить Маркиан. — Верить ли дошедшим до меня печальным слухам? Неужели дочь лучшего гражданина в Илиополе соблазнилась учением христиан? Опровергни этот нелепый слух: принеси жертву славному богу Илию, в честь которого воздвигнут наш святой город.
— Пророк Божий говорит, — отвечала Варвара, — идолы язычников — сребро и злато, дела рук человеческих, «подобны им будут делающие их и всякий, кто надеется на них»! Я же, о Маркиан, приношу жертву хвалы Богу моему и сама хочу быть Ему жертвой.
Слова эти привели Маркиана в ярость.
— Я пощажу пока твое тело, — воскликнул он, — но знай, что если ты будешь упорствовать и не сожжешь сейчас хоть несколько зерен фимиама на алтаре Илия, я потешу взоры собравшейся толпы твоей девичьей красотой, которая должна была осчастливить юношу царской крови. Палачи! совлеките с нее одежду. Пусть ее Бог придет спасти ее от поругания!
О, святая Варвара! найду ли слова, чтобы описать смятенье твоей целомудренной души, когда ты услышала приказ неистового игемона? Опишу ли мучения, ужаснейшие, чем раны и заушения, когда грязные руки палача коснулись твоего непорочного тела и совлекли с тебя светлые одежды, и тело твое, золотое и благоуханное, обнаженное от одежд, было выставлено на поругание — жертва, уготованная Иисусу. И Маркиан, насладившись позором твоим, велел повергнуть тебя на землю, вдеть руки твои в железные узы, ноги связать ремнями и нещадно бить тебя воловьими жилами. И плоть твоя очервленилась язвами и кровью, и сладкое благоухание той крови поднялось, как облако, к небесному престолу жениха твоего Иисуса!
Когда кровь, сочившаяся из ран Варвары, залила весь пол судилища, так что скользили сапоги палачей, Маркиан приказал вынуть Варвару из уз, завернуть тело белой и нежной тканью, обложить останавливающими кровь травами и мастями и отнести в темницу.
VIII
Оставшись одна в темной и сырой темнице, Варвара всем сердцем воззвала к жениху своему Христу, и внезапно свет озарил темницу. Как бы легкое белое облако подплыло к Варваре, и из облака сошел к ней Иисус Христос в терновом венце и багрянице. Прикоснувшись перстом к ее ранам, он исцелил их, а потом стал беседовать со своей возлюбленной невестой. Лучи света исходили от его тернового венца, и от одежды его изливалось райское благоухание. Беседуя с Варварой, он незаметно стал удаляться, и, когда исчез из виду, снова тьма объяла Варвару, но она радостно славословила Бога и пела псалмы Давида. Вдруг из-за окна послышался ей тихий план, потом чей-то голос стал вторить ее молитве. Варвара подошла к окну и заглянула
— Радуйся, Варвара, невеста Христова прекрасная! Блаженна я, что удостоилась видеть, как возлюбил тебя жених небесный; к тебе, непорочной своей невесте, пришел, от ран исцелил, светлостью лица Своего неизреченно возвеселил твою душу. Радуйся, ибо капли крови твоей были слаще меда пресладкому Иисусу!
— Кто ты? Откуда ты пришла? — спросила дева.
— Меня зовут Иулиания. Я была в судилище Маркиаиа, я видела твои муки, я оставила всё и теперь пойду за тобою, чтобы разделить твои страдания и удостоиться лицезрения твоей славы в царствии небесном.
IX
Маркиан был весьма удивлен, увидев святую Варвару исцеленной от ран.
— Видишь, — сказал он, — как наши боги заботятся о тебе. Принеси же благодарственную жертву за твое чудесное исцеление.
— Иисус Христос исцелил меня, — отвечала Варвара, — и его одного славит и поет мое сердце. Вновь покрой язвами мое тело, да уподоблюсь я пречистому жениху моему, изъязвленному гвоздями на древе крестном!
Тогда Маркиан приказал обнажить святую Варвару и водить ее по городу для поругания.
Она же взывала:
— Иисус, жених мой возлюбленный, за тебя терплю позор. И с тебя, одевающего небо облаками, совлекли багряницу, и тебя водили на поругание по стогнам Иерусалима. Дай же мне до конца быть причастницей твоих мук, сподоби меня страдания на древе!
И Бог услышал молитву святой Варвары, и вот повели ее за город. И она проходила мимо дома Диоскора, и любящие ее рабыни стояли у крыльца и рыдали, видя позор госпожи своей, и посылали ей благословение. Варвара остановилась, чтобы проститься с родным домом: «Прости, тенистый сад, где мы пением священных песен встречали каждое утро и вечер! Простите, милые подруги и служанки, с которыми я проводила краткое время моего девичества в родном тереме! Прощайте, я больше вас никогда не увижу. Прощайте, мои кипарисы, розы, веселый источник, все прощайте!»
Рыдание служанок было ответом на эти слова.
В это время солнце, уже готовое зайти за вершину Ливана, озарило сад Диоскора, и три окна новой бани зажглись золотым светом.
— Хвала тебе, трисолнечная Троица! — воскликнула Варвара. — О вечное веселие! О светлая отчизна горнего Иерусалима!
Радуясь и воспевая псалмы, святая Варвара продолжала путь. Выйдя за ворота Илиополя, шествие двинулось по направлению к Ливану, сиявшему розовым снегом заоблачной вершины. Там, на склоне, среди бесплодных камней и утесов, возвышался одинокий дуб. К нему повели Варвару.
X
Соединив руки Варвары над головой, палач скрутил их веревкой и привязал к нижней ветви дуба.
О святая Варвара! Вот твой брачный вечер! Но где же пение вечернего гимна? Где сияние брачных факелов? Точат острые ножи, разжигают желтые свечи, калят клещи железные. Теми ножами обстругают твои белые ребра, опалят твои раны свечами, вырвут клещами нежную грудь! Но не устаешь ты взывать к жениху твоему, устремляя взоры на померкающие снега Ливана.