Собрание Стихотворений

Соловьев Сергей Михайлович

V. СОРРЕНТО

Который раз, как пустомеля, Я детство вывожу на свет: Вот я в отеле Cocumella, Где мне исполнилось шесть лет. Тогда здесь много проще было, Беднее, но зато как мило! Был глуше апельсинный сад, Свежа, как первый виноград, Была шалунья Генриэтта, Хозяина Гарджуло дочь; Уста — как кровь, глаза — как ночь Меня уже пленяло это: Я как-то персик утаил И Генриэтте подарил. Она смеялась очень звонко, И я обиделся: она Меня считала за ребенка, Ей страсть моя была смешна! Свиданья миг мне был бы дорог. А впрочем: ей теперь за сорок: Меньшой из братьев пансион Теперь содержит, да и он Не слишком молод. Вот когда бы Была у Генриэтты дочь, Такая же, как мать, точь-в-точь! Да нет такой. Один лишь слабый Винченцо, старый метрдотель, Остался верен мне досель, Да тот же сад, да то же море! И волны так же, как тогда, С грудями скал угрюмо споря, Не отдыхают никогда. И так же мертвые лимоны В траве сгнивают потаенно, Распространяя аромат, И, бесконечные, висят Плоды, как слитки золотые. Низводит к морю ряд пещер: Их камень выдолблен и сер, И вторят своды их пустые Мои шаги, как в оны дни, Когда я бегал в их тени. Мне памятна пещера эта! Она мне кажется теперь Жильем страдальца Филоктета, Куда лишь только дикий зверь Заглядывал и, не смолкая, И день, и ночь ревела стая Бесчисленных, зеленых волн, И редко приставал к ней челн, Бегущий к Греции счастливой. Впервые здесь мой детский сон Бывал взволнован и смущен Мечтою страстной и стыдливой: Сорренто! средь твоих пещер Впервые мне предстал Гомер. И к эллинскому баснословью Припали жадные уста С каким восторгом и любовью! Киприды нежной красота Меня

как сладко волновала! Казалось, море навевало О ней пленительный рассказ, И лиру взял я в первый раз. Стихи без рифмы и без смысла Я начал няне диктовать. Молчал отец, хвалила мать С улыбкою довольно кислой… Я и тогда не унывал, Как и теперь не жду похвал.

VI. ПОМПЕЯ [217]

На целый день извозчик нанят. Как счастлив я! Уже давно Меня к себе Помпея тянет, Как тянет пьяницу вино. Полями катится коляска… Как в жизнь ворвавшаяся сказка, Покрыта пеплом и золой, Уже Помпея предо мной. Два-три отеля с рестораном, А дальше — смерть. Всё тихо вкруг. Везувий замер и потух, И над бездейственным вулканом Сияет голубая твердь, Спокойно озаряя смерть. Смотря на гидов без улыбки, Вхожу в холодный ресторан: Пиликают плаксиво скрипки Для развлеченья англичан. Отдавши время макаронам И везувийским благовонным Вином — подобием чернил — Заливши их, в страну могил Иду, отпугивая гидов. Сначала захожу в музей, Где, в муках скорчившись, как змей, И телом всем страданье выдав, Мертвец, засыпанный золой, Лежит столетья, как живой. Здесь всё померкло, всё ослепло, Всё искалечила судьба, Везде — зола и груды пепла, Везде — разрытые гроба. И тут же — ясность древних линий, И беломраморный триклиний, Цветник и чистый водоем. За храмом — храм, за домом — дом. Вот светлое жилище Веттий С игровой живописью стен; Соблазном дышит древний тлен… В изяществе, во всем расцвете Греха, и юношей, и дев Постиг внезапно Божий гнев. С какой изысканностью люди Здесь услаждали плоть свою, Весь разум изощряя в блуде. На крайней гибели краю Они всю жизнь одели в розы: Везде двусмысленные позы, Везде объятья страстных пар И рядом с храмом — лупанар. О, ядовит твой пепел смрадный, Он трупным ядом напоен, Помпея! Пляска голых жен, Лозой увитых виноградной, Нас опьяняет и теперь, В нас древний пробудился зверь. Закройте древние могилы, Не подымайте мертвецов! Уже зараза охватила Европу с четырех концов. Помпея вся могильным ядом Отравлена… а тут же, рядом С развратным домом для рабов, Белеет улица гробов. Здесь кипарисы в небе синем Чернеют, навевая мир. Помпея спит, окончив пир И кубок выронив. Покинем С улыбкой грустной на устах Ее прелестный, грешный прах.

217

Помпея (с. 519). Триклиний — столовая в древнеримском доме. Лупанар — дом терпимости в Древнем Риме. …зараза охватила /Европу с четырех концов… — речь идет о кризисе, который привел к началу первой мировой войны.

VII. АССИЗИ. Терцины [218]

Куда ведет меня мой путь нагорный? Тропинки след уже давно исчез, Но я иду, моей мечте покорный. Святых олив внизу сереет лес, И льется на безветренные долы Сияние серебряных небес. Колокола вдали жужжат, как пчелы, Со всех сторон верхи Умбрийских гор Сияют, как небесные престолы. На них спускался ангелов собор, К Бернарду здесь сошла Святая Дева, А там Христос объятия простер Франциску с окровавленного древа И навсегда прожег его ступни. Я на горе. Направо и налево, Пустынные, в оливковой тени, Лежат долины Умбрии священной; Такие же, как в золотые дни, Когда Франциск, Христов бедняк смиренный, Здесь проходил с толпой учеников И зрел Христа, коленопреклоненный. Здесь воздух полн молитвами веков, И кажутся волнами фимиама Серебряные стаи облаков. На башню я взошел. Пред взором прямо Перуджия мерцала на заре. Я преклонил колена, как средь храма. Бледнела твердь в лучистом серебре, И ночь, холмы безмолвием овеяв, Меня застигла на святой горе. Как древний сын плененных иудеев, Я вспомнил мой любимый Богом край, Мой Радонеж, Звенигород, Дивеев — Родных скитов в лесах цветущий рай. Моя родная, дальняя Россия, Здесь за тебя мне помолиться дай. Бесчисленные главы золотые Уже меня зовут издалека, Чтоб встретить Пасхи празднества святые. В златистые одета облака, Вся Умбрия, как ангел в светлой ризе, И так же, как в далекие века, Вечерний звон несется из Ассизи.

218

Ассизи (с. 522). Перуджия — город в Центральной Италии, административный центр области Умбрия и провинции Перуджа. Памятники — остатки городских стен этрусков (IV–II вв. до н. э.), готическая Церковь Сан-Эрколано (ХIII — нач. XIV вв.), Палаццо Комунале (ныне национальная галерея Умбрии).

ВОЙНА С ГЕРМАНИЕЙ [219]

Salut donc, Albion, vieille reine des ondes! Salut, aigle des czars qui planes sur deux mondes! Gloire a nos fleurs de lys, dont l’eclat est si beau! …………………………………………………………………….. Je te retrouve, Autriche! — Oui, la voila, e’est elle! Non pas ici, mais la, — dans la flotte infidele. Parmi les rangs chretiens en vain on te cherchera. Nous surprenons, honteuse et la tete penchee, Ton aigle au double front cachee Sous les crinieres d’un pacha! C’est bien ta place, Autriche!

Victor Hugo

219

Война с Германией. Отд. изд.: К войне с Германией: Поэма. — М., 1914.

Эпиграф — из ст-ния В. Гюго «Наварин» (Navarin, 1827). Перевод: «Да здравствует Альбион, древняя владычица морей! / Да здравствует орел царей, парящий над двумя частями света! / Слава нашим лилиям, столь прекрасно сияющим! /… /Я нашел тебя, Австрия! — Да, это она! / Не здесь, а там — среди флота неверных. / В рядах христиан тщетно будут тебя искать. / Мы застигаем, опозоренная и склонившая голову, / Твоего двуликого орла, прячущегося / Под султанами паши! / Это — воистину твое место, Австрия!»

I. ВИЛЬГЕЛЬМУ [220]

России гибель и позор Готовя в самоупоеньи, Как царь Навуходоносор, Небесное долготерпенье Ты долго, долго истощал… Кичась и чванясь, ты держал В оцепенении полмира И думал: всех отдать пора На прихоть прусского мундира, На злобу венского двора. С кичливым братом заодно Поднялся дряхлый Франц-Иосиф: Делить Россию решено, И, всей Европе вызов бросив, Ты русских кроткий мир отверг. И вот, смотри: под Кенигсберг Идут бесчисленные рати, За миллионом миллион, Отмстить за кровь славянских братий — И новый пал Наполеон. Смотри: с британских островов, Французским пушкам дружно вторя, Могучей Англии сынов, Царей бушующего моря, Отплыл неодолимый флот — Российских берегов оплот. Он по морям и бухтам рыщет, Ловя немецкие суда. Гранаты рвутся, пули свищут, И как кладбища — города. На прах бесчисленных могил Струится кровь потоком свежим… Что ж! Истощай звериный пыл И торжествуй над павшим Льежем! Возмездья день уж недалек: За то, что ты весь мир обрек На казнь безжалостным железом, От Божьей ты падешь руки. Уж по своим родным Вогезам Идут французские полки. К кому за помощью придешь? К чьей мирной пристани причалишь? Все помнят жен и старцев дрожь, Залитый польской кровью Калиш И осквернение церквей. Пруссак безбожный, на детей Ты поднимаешь меч кровавый, На пастыря у алтаря, И мрачною пятнаешь славой Полубезумного царя. Смотри, Вильгельм, какой поток На твой цветущий край нахлынул, Когда весь Север и Восток Наш царь к твоим пределам двинул. Какая даль, какая ширь! Украйну, Польшу и Сибирь, Хребты Кавказа и Алтая Твой дерзкий голос разбудил. Гремя, волнуясь и блистая, Идут полки несметных сил. Ты знаешь ли, германский край, Всю силу веры православной, Когда наш кроткий Николай, С толпой епископов державной, Среди святынь Кремля простерт, Смиренным благочестьем горд, Подобясь предкам богомольным, Когда годину торжества Справляет звоном колокольным Золотоглавая Москва? А ты, озлобленный старик, Хладеющий у двери гроба, Быть может, наконец, постиг, Куда неблагодарность, злоба Ведут твой гибнущий народ? Уж день свободы настает Для страждущей Червонной Руси. О, бедный мой, казнимый край, Мужайся в роковом искусе И славу предков оправдай.

220

Вильгельму (с. 524). Вильгельм Гогенцоллерн (1859–1941) — германский император и прусский король в 1888–1918, внук Вильгельма I (1797–1888). Свергнут Ноябрьской революцией 1918. Навуходоносор II — царь Вавилонии (605–562 до н. э.). Разрушил восставший Иерусалим (597,587 до н. э.), ликвидировал Иудейское царство и увел в плен жителей Иудеи. При нем сооружены Вавилонская башня и висячие сады. Льеж — город в Бельгии на реке Маас, резиденция епископа (с VIII в.). Вогезы — горы на Северо-востоке Франции. Калиги —

город в Польше. В период Северной войны, в Калишском сражении (18 октября 1706) русские войска под предводительством А. Д. Меншикова разгромили шведов.

1914. 15 августа с. Дедово

II. К ВОЛЫНИ [221]

Моя Волынь! ты осенью одета В златое пламя лип, Веселый труд шумит в полях с рассвета И молотилок скрип. Твои поля цвели, грозы не чаяв, На рубеже двух стран, Как белый замок, высился Почаев — Защита христиан. И что теперь? Оторванный от дела, Семью оставил жнец, Не лист осин, а кровь людей одела Всю землю в багрянец. Молчат твои поруганные храмы, Безмолвие в полях. Рыдает перед Девой Остробрамы, Прощаясь с жизнью, лях. Моя Волынь, и над тобой нависла Железная рука… Но край отцов, наследье Осмомысла, Манит издалека. Восстань, Волынь! под гром музыки трубной, Проснулись наконец И древний Луцк, и — слава Польши — Дубно, И горный Кременец. И от высот Почаевской твердыни, Благословляя рать На бой с врагом поруганной святыни, Сияет Божья Мать. Готовые принять с небесной выси Кровавые венцы, Склонились Анастасий, Дионисий, Святые чернецы. Молитвой их закованы, как в латы, Славянские полки: Уж Божий ангел гонит за Карпаты Австрийские штыки. Но если ты «Австрийского Иуду» Не победишь в борьбе, Моя Волынь, я вечно плакать буду, Родная, о тебе.

221

К Волыни (с. 527). Дева Остробрамы — в статье «Впечатления Галиции» (1915) Соловьев писал: «…не без влияния Польши создалось исключительное поклонение Богородице, которое так поражает в городах и селах Западного края. Особенно сильно поклонение Ченстоховской и Остробрамской Божьей Матери. <…> Остробрамская Божия Матерь названа так от польского слова «брама» — ворота. Ее икона находится над воротами в Вильне» (Богословские и критические очерки (1916; 1996). С. 240). Осмомысл — Ярослав Осмомысл (?
– 1187), князь Галицкий, сын Владимира Володаревича. Многими международными связями усилил Галицкое княжество. Боролся против сепаратизма бояр.

III. К АНГЛИИ [222]

Царь, римских цезарей наследивший венец, Предначертал пути священного союза С тобою, Англия! Ты наша, наконец, Британцев строгая и девственная муза. Страна, где целый год ненастье и туман, Мы о тебе давно мечтали на Востоке; Твой остров — ярмарка для европейских стран, Но девы нежные твои голубооки. Страна приморская, где каждый город — порт; Где дым фабричных труб встает в дали дождливой, В тени твоих аббатств, и Кембридж, и Оксфорд Цветут науками для юности счастливой. В твоих горах досель Мак-Айвор и Стюарт Блуждают на конях при свете ночи лунной, И славу прошлого поет шотландский бард, Под елью древнею, на арфе тихострунной. Народ единственный, ты величаво горд Стихами Байрона, Мильтона и Шекспира. Как пять веков назад, твой благородный лорд Гремит в парламенте, решая судьбы мира. Перед Европою железный свой кулак Германский канцлер сжал, и дрогнули народы… Но прав и вольности держал священный стяг Рукою крепкою твой Гладстон, друг свободы. Народ, которому и право, и закон Впитались в плоть и кровь, ты любишь нашу славу И роскошь наших служб, в мерцании икон, По византийскому свершаемых уставу. Добро пожаловать! Когда наш общий враг Подъял кровавый меч Германии на горе, Мы помним времена, когда британский флаг, При криках чаек плыл в пустынном Белом морс. Перикл Британии, великий Грэй, твой дед [223] Явился с Ченслером в Кремлевские твердыни; Твой голос — нам родной. Идем путем побед Во имя вольности, закона и святыни!

222

К Англии (с. 529). Гладстон Уильям Юарт (1809–1898) — премьер-министр Великобритании, с 1868 лидер Либеральной партии. Грей оф Фаллодон Эдуард, виконт (1862–1933) — министр иностранных дел Великобритании (1905–1916). В 1907 заключил соглашение с Россией, которое способствовало оформлению Антанты.

223

Здесь слово «дед» употреблено в смысле «предок». Так же употреблено это слово Жуковским: «Он за край, где жили деды, веледушно пролил кровь» («Торжество победителей»). Подразумевается сэр Ричард Грей, являвшийся ко двору Ивана IV, вместе с Джорджем Киллинворсом и Ченслэром (Примеч. С.М. Соловьева).

IV. НА ВЗЯТИЕ ЛЬВОВА [224]

Стольный град Червонной Руси, В многовековом искусе, Как в огне, перегоря, Ты всё ждал, чтоб из-за Збруча Подошли, к тебе, как туча, Рати Белого Царя. От Москвы золотоглавой Царь к наследью Ярослава Длань победную простер: Вняв мольбе русинов слезной, Русь идет грозой железной Ко хребтам Угорских гор. Здравствуй, край обетованный! Смолкнет гром тревоги бранной, И блеснут над тьмой могил Главы греческого храма. Здравствуй, край, где — бич Ислама — Ладил с Римом Даниил. Львов, цвети, не зная страха Перед хитрой злобой ляха И Цесарскаго двора, С их кичением безбожным… Стало близким и возможным Невозможное вчера. Львов, для радости пасхальной Твой народ многострадальный, От Карпат до Кременца, Собери под стяг державный, Звоном Пасхи православной Торжествуя без конца.

224

На взятие Львова (с. 531). Збруч — название реки. Русины — древнее славянское племя, жившее в Галиции еще до прихода венгров. С середины X в. были православными, потом стали юннатами. Угорские горы — венгерские, заселенные русинами. Даниил Романович (1201–1364) — сын Романа Мстиславовича, князь Галицкий (1211–1212 и с 1238) и волынский (с 1221). В 1254 получил от Папы Римского титул короля, при этом препятствовал распространению католичества на Руси.

V. ПАПЕ БЕНЕДИКТУ XV [225]

Пятнадцатый в ряду своем, Отцу монахов соименный, О, наконец, звучит, как гром, Твой голос властный, вдохновенный! Забудь старинную вражду: Когда Европа вся в аду, Не время для церковных споров. Безмолвье мрачное покинь, Громя рушителей соборов И осквернителей святынь. Готовь безжалостный эдикт, Грозя бушующим стихиям, И пусть исправит Бенедикт Ошибки, сделанные Пием. Пусть поразит твой приговор Двусмысленный австрийский двор — Игрушку Пруссии коварной. Перед германским палачом Замкни навек порог алтарный Святым, апостольским ключом. Во прахе Реймс, и Нотредам Едва избег руки тирана. Ты дашь ли пьяным пруссакам Поджечь святыни Латерана? Пустеет Цесарский престол, Но высоко парит орел Над нашею Москвой верховной — Священной Византии стяг. О, Рим апостольский, церковный Нам общий угрожает враг. Наследник древних, славных пап, Твой пастырь, кардинал Рамполла, В борьбе возвышенной ослаб Против австрийского престола. Он веру русскую любил, И Веною унижен был, Уже приблизившись в тиаре. Остыл вражды старинной пыл: Ведь гордый Лев и Керулларий Не встанут из своих могил! Сними же роковой эдикт С престола пленного Софии! Тебе, державный Бенедикт, Протянет руку Царь России. Верны преданиям святым, Обнимутся Москва и Рим — Два златоглавых великана. Пора, сверши завет любви И отлученьем Ватикана Преступников останови.

225

Папе Бенедикту XV (с. 532). Бенедикт XV (наст, имя и фам. Джакомо дела Кьеза; 1854–1922) — Папа Римский в 1914–1922. Избран через месяц после начала Первой мировой войны. Отмежевался от сражающихся сторон и занимался помощью пострадавшим во время войны. Его попытка быть посредником в переговорах 1917 не принесла результата. Реймс — город во Франции, знаменит собором, памятником зрелой готики. Пий X (1835–1914) — Папа Римский в 1903–1914. Святыни Латерана — пять Вселенских Соборов римско-католической церкви проводились в Латеранском дворце в Риме. Латеранский собор — общее название всех пяти. Кардинал Рамполла — Рамполья Мариано (1843–1913), итальянский прелат, кардинал (с 1887), сыгравший заметную роль в либерализации Ватикана под властью папы Льва XIII (1810–1903).

VI. К ФРАНЦИИ [226]

Неужель, истомясь непосильной борьбою, Ты не сгонишь врага с заповедных Вогез? О, Франция, Франция! что же с тобою, Иль изверилась ты в справедливость небес? Вспомни, Франция, вспомни священные были: Как британцы топтали родные поля, Как бежали они пред сиянием лилий, Как пастушка на трон возвела короля. Пусть германец подходит к кремлю Орлеана, Пусть разрушен твой Реймс неустанной пальбой, — Веруй, Франция, веруй: твоя Иоанна Не забыла тебя, неизменно с тобой. Пусть поля твои красны от сечи кровавой, Пусть и ночью и днем не смолкает пальба… Пред свободным Парижем, свободной Варшавой Разлетелась, как ветер, врагов похвальба. Напряги, напряги же последние силы, О, прекрасная Франция, дочь королей! Будет горек германцам расплат за могилы, За кровавую жатву французских полей. Подыми же на север усталые очи, Оглянись на далекий восток и воспрянь: От кавказских хребтов и от стран полуночи Миллионы полков ополчились на брань. Чтоб Европе напомнить о правде и мире, Подымается Русь, как один исполин; Как река в половодье, всё шире и шире Разливаясь, дошла до венгерских долин. С ней и крест всепобедный, и меч Михаилов. Удивляет весь мир доблесть русских солдат… Пал старинный наш Львов, и проходит Брусилов Далеко, за хребты неприступных Карпат. И британцев воинственных, дружных с Нептуном, С каждым днем вырастает бесчисленный флот, И трепещет германец пред громом чугунным, Покорившим брега Атлантических вод. Потерпи же, о, Франция! Два исполина Отомстят за твой Реймс и за кровь твоих ран, И раздавит Европа кичливость Берлина, И Европу спасет ополченье славян.

226

К Франции (с. 534). Вогезы — горы на Северо-востоке Франции. Брусилов Алексей Алексеевич (1853–1926) — генерал, командарм в Галицкой битве, с 1916 — главком Юго-Западного фронта; провел успешное выступление, т. н. «Брусиловский прорыв».