Собрание стихотворений
Шрифт:
111. Утро («Ты — городское утро. Косо…») — Современные записки. 1935. № 59. С. 198–199. С разночтениями в строках 12 («Как запах детских дней и рук»), 14 («И сборы к ветреному дню»), 17–19 («И вот, с небес к пчелиным стаям / Слетев, все в розовом меду, / Небесным расцветает раем»), 21–22 («Зачем варенью, этим сливам / Такие райские цветы?») и 27 («Плоды деревьев, все товары»),
О подборке стихов Ладинского (в нее вошли также «Прислушайтесь к органу мирозданья…» и «Хваленая мудрость природы…») Георгий Адамович написал в отзыве на этот номер журнала: «Три стихотворения Ладинского как-то “будничнее”, нежели его обычные стихи, скромнее, прозрачнее, — но по-прежнему пленяют уверенностью рисунка и мелодии» (Адамович Г. «Современные
112. «Жестокая мудрость природы…»— Современные записки. 1935. № 59. С. 199–200. С заглавной строкой «Хваленая мудрость природы…».
114. «Мы купим белую большую яхту…»— Последние новости. 1935.27 июля. № 5238. С. 4. С разночтениями в строках 3 («Пусть хлынет солнце в городскую шахту»), 6 («А в Сирии — пустыня, солнце, зной»), 10–12 («Костер, палатку, караванный след, / и день, когда аттическая ваза / Появится из мусора на свет»), 15 («Там под трагическими небесами»), 17 («Мы там, в чудесном холоде искусства»).
115. «Труды людей, и предприятья пчел…»— Современные записки. 1936. № 61. С. 160.
116. «Вдруг полюбила муза паровоз…»— Последние новости. 1935. 27 июля. № 5238. С. 4. С разночтениями в строках 3 («Вращенье быстрое его колес»), 9 («Но всех счастливей смелый машинист:»), 11 («С лазурью смешанным, и слышит свист»), 12 («Ветров на полигоне триумфальном»), с дополнительными строфами после 8-й строки:
Мелькают мимо диски и столбы. Зеленые и красные сигналы. Постукивают буферные лбы, Горят провинциальные вокзалы… И все то хочется ей знать — отход, Минуты и секунды расписанья, Кто в станционном домике живет, И сколько километров до свиданья?117. «Может быть, ты живешь в этом доме…»— Современные записки. 1937. № 64. С. 163–164. С разночтениями в строках 8 («Ничего. Ни высоких стремлений») и 14 («Только капля духов. Этот воздух»),
119. Атлет («Пшеница спеет в солнце лета…») — Современные записки. 1936. № 61. С. 159–160. Без названия и посвящения.
С Ниной Николаевной Берберовой Ладинского долгое время связывали товарищеские отношения, в тридцатые годы он неоднократно гостил в ее с Н.В. Макеевым загородном доме, часто встречался с ней на литераторских вечерах и в компаниях, имя Берберовой часто упоминается в его дневнике. Берберова в автобиографии оставила жесткий портрет Ладинского, изложив, в частности, историю своего охлаждения к нему (См.: Берберова Н. Курсив мой. С. 321–323).
121. Анна («Средь бурь и прекрасных ненастий…») — Русские записки. 1938. № 4. С. 108. С разночтениями в строках 1–3: «Как мачта средь черных ненастий, / Что гнется в пространстве морей, / Как тонкая ива во власти».
Отзываясь на очередную книгу журнала, Георгий Адамович особо отметил это стихотворение Ладинского: «Оригинальная и блестящая смесь романтической порывистости с классической точностью определений» (Адамович Г. «Русские записки», ном.4. Часть литературная // Последние новости. 1938. 21 апреля. № 6235. С. 3).
124–126. Колода карт— Современные записки. 1937. № 64. С. 161–163.
В отзыве на этот номер журнала Адамович особо отметил «легкость, точность и стройность стихов Ладинского» (Адамович Г. «Современные записки», книга 64. Часть литературная // Последние новости. 1937. 7 октября. № 6039. С. 3).
128–132.Поэма о дубе. — Русские записки. 1937.№ 1.С. 130–133. С разночтениями в строках 1 («Тростник в зефире вдохновенья»), 6 («Бороться с небом: прах и тень»), 18 («Любви трагической золу»), 20 («Шум черных платьев на балу!»), 35 («Затравленный постыдно псами»), 55 («Эскадру кораблей из Крыма…»), 62 («Был бы торговым кораблем»), 13-я строфа перенесена из 3-го стихотворения в 5-е после 64-й строки («Пришли бы тараканы в дом»), С 2 дополнительными строфами в конце 2-го стихотворения:
Взойдет счастливого народа Над миром солнце — день златой, Утихнут дождевые воды, Стада пойдут на водопой. И в электрическом биеньи Пшеница будет пить озон, Взойдут сады над нашим тленьем, Наполнит их пчелиный звон.133–135. Географическая поэма— Современные записки. 1938. № 66. С. 180–182. С разделением на 4 части (3-я с заглавной строкой «Шел караван верблюдов») и разночтением в строке 22: «С небес, — миндаль в цветах».
136–138. Александр — Русские записки. 1938.№ 3.С. 159–161.С дополнительными строфами после строф 1 («Приятное житье француза, / Из тех, где туфли и салат./ Цветочки брачного союза. / Немецкий вальс и толстый зад») и 15 («Мечты об Индии, фаланга, / Шум битвы и лобзаний жар, / Иль — никогда не видеть Ганга, / Растаять, как дыханья пар»), а также с разночтениями в строках 24 («И бил песок свинцом хвоста»), 37–40 («Иной была у Александра / Горсть синих и прекрасных лет. / Цель ласточек, край олеандра, / Александрия, книжный свет»).
Единственный послевоенный сборник стихов Ладинского «Роза и чума: Пятая книга стихов» (Париж: Рифма, 1950) появился в издательстве, незадолго до того основанном Ириной Яссен. Тексты стихотворений печатаются по этому изданию.
Сборник вышел в условиях почти полного прекращения эмигрантской печати, поэтому критических откликов на него практически не было. Юрий Иваск писал о нем в обзоре новых книг: «В этом пятом сборнике стихов Ладинский, вопреки своей натуре, пытается высказать “патриотизм” по “социальному заказу”. Ему явно изменяет вкус, когда по нелепой ассоциации звуков, он сопоставляет Пушкина и пушки… Т. е. хочет прославить русского поэта и “русскую войну”. Также портят этот сборник стихотворения со строчками, разложенными на 2–3 абзаца (под Маяковского, которому Ладинский внутренне чужд). Но он остается настоящим поэтом-мастером, когда с “улыбкою латинской” смотрит на жизнь и создает “мир — как пенье, в котором кашля нет…” Но таких строк, напоминающих старого Ладинского, автора прекрасных “стихов о Европе”, в его последней книге слишком мало. За последние годы он возненавидел Запад, но как поэт он навсегда останется в памяти как русский рыцарь Европы. На родине ему ближе всего были образы Киевской Руси (царевна Анна, Ярославна) и Петербургской империи… О советской России он имеет самое смутное и превратное представление» (Иваск Ю. Новые сборники стихов // Новый журнал. 1951. № 25. С. 302–303).
145. «Свой дом ты предпочла тому…»— Современные записки. 1939. № 68. С. 186–187. Под названием «Ты счастье предпочтешь тому…» и с разночтениями в строках 3 («Ты выберешь себе тюрьму»), 5 («Но в этом счастье (моря гладь»), 14 («Прекрасный ветер скал»), 20 («Печальный голос тот»).
146. «Как две планеты…»— Русские записки. 1939. № 16. С. 92. С разночтениями в строках 8–9 («Но мы успели разглядеть в волненье / Те кратеры, те горы и долины») и 12–13 («И, может быть, в какой-то лунной драме, / В том климате, насыщенном пареньем»).