Сочинения в двух томах. том 2
Шрифт:
— Благодарю вас, хорошо, — отвечал он. — Не видно ли там чего-нибудь?
Его протянутая рука указывала на южную часть горизонта. Маркиз Иорисака сделал отрицательный жест головой:
— Слишком далеки еще. Они еще к югу от Мамесеки, более чем в шестидесяти милях отсюда… Но они приближаются… Мы концентрируем армию. Прибыли Камимура и Уриу…
Он указал на юго-запад.
— Все будет готово к полудню. И нам придется ждать еще час.
— Вы этой ночью вошли в контакт?
— Да, перехватили их беспроволочную телеграмму. А в пять часов Шигано-Мару уже видел их… Они были на высоте берегового пункта двести три, на параллели Сасебо, на восемьдесят миль к западу… Они имели направление на пролив… О, да! Они приближаются!.. Вот в эту минуту эскадра Катоака должна открыть по ним огонь. Но отсюда ничего еще нельзя слышать… К тому же канонада крейсеров — это пустяк.
Он опять ласково коснулся огромного ствола вытянувшейся над ними трехсотпятимиллиметровой пушки…
— Вот эта штучка кой-чего стоит, — сказал Ферган.
— Да, я с вами согласен…
Маркиз Иорисака говорил очень спокойным тоном. Он нисколько не нервничал, как нервничают самые храбрые люди Запада в час, предшествующий большому сражению.
— Я полагаю, — сказал Ферган, — что все сойдет благополучно. Конечно, первый момент будет тяжек… Русские — храбрый народ… Но вы сейчас стоите большего… Говорю без лести, вы достигли больших успехов… в эти последние недели.
— Благодаря вам! — сказал Иорисака.
Он устремил на Фергана взгляд, полный благодарности. Ферган слегка покраснел:
— Нет, уверяю вас! Вы преувеличиваете… Ваши усилия были блестящи. Вы сумели в вашей игре захватить всех тузов и козырей… и по справедливости должны выиграть роббер: эта победа решает участь всей войны.
— Хе! Пусть будет так.
Оба прошли несколько шагов; они расставляли ноги, сгибая их в коленях, чтобы воспротивиться качке. Броненосцы продолжали держать путь на восток. Теперь Тсусима вырисовывалась во всю длину, в милях девяти позади эскадры. А впереди был только железно-серый туман да свинцово-серые тучи.
— Это не похоже на солнце Трафальгара, — заметил, улыбаясь, маркиз Иорисака.
— Нет, — согласился Ферган. — Но при Трафальгаре солнце скрылось, когда участь боя была решена, буря началась к вечеру. А предстоящая битва, быть может, выиграна уже теперь.
— Вы слишком высокого мнения о нас, — протестовал маркиз.
Высокие трубы в мерные промежутки выбрасывали клубы черного дыма, которые ветер тотчас же рвал в клочья. А темное море отражало этот дым длинными мрачными полосами.
Отступив к башне, англичанин прислонился к ней:
— Вы будете сейчас в этой коробке, Иорисака? — спросил он. — Ведь это ваш боевой пункт?
— Да. Я командую башней.
— Если позволите, я приду навестить вас…
— Вы окажете мне большую честь… Я рассчитываю на вас. Ага! Вот и Камимура…
Он указал на едва видимые на горизонте трубы, выступавшие из моря по две и по три. Через несколько времени стали видны мачты и корпуса. Обе эскадры, идя навстречу друг другу, заворачивали на юг, чтобы тотчас же перестроиться в боевое расположение.
— Мы остаемся в главе колонны, не правда ли? — спросил Ферган.
— Само собой разумеется. Вы читали приказ? Строиться в одну кильватерную колонну: броненосцы вперед, броненосные крейсеры позади. Все двенадцать кораблей будут сразу введены в бой… И будьте спокойны. Мы не повторим сегодня тот день… десятого августа…
Он опустил глаза, и улыбка его сделалась странной, острой, с оттенком горделивой горечи. Он продолжал, говоря медленно:
— Мы не будем робки… Мы будем биться на близком расстоянии, таком близком, как понадобится… Урок этот мы затвердили…
Он внезапно поднял глаза и устремил их на Фергана:
— Мы знаем теперь, что для того, чтобы победить на море, надо готовиться методично и осторожно, а затем бросаться в бой с неистовством и безумием… Так поступали Родней, Нельсон и француз Сюфрен. Так будем поступать и мы…
Герберт Ферган отвернулся. Он не возражал. Казалось, что он с особенным вниманием следил за маневром броненосных крейсеров, вступавших в колонну. Наступило минутное молчание.
— Не откажите извинить меня… — заговорил вдруг маркиз Иорисака, — меня зовет наш друг виконт Хирата. По поводу небольшого технического дела…
Герберт Ферган тотчас же прервал наблюдение:
— Пожалуйста, идите! До скорого свидания, дорогой! Да и сам я должен спуститься вниз. Разве не время завтракать? Обедать-то, может быть, придется поздно.
И он прибавил не без юмора:
— Быть может, позднее, чем когда-либо приходилось… Как знать?..
XXVI
— Итак, наши башенки будут работать электричеством?
— Да, пока будут работать динамо. В случае аварии… мы перейдем к гидравлическому маневрированию. И, в крайнем случае, к ручному. Таков приказ.
— Он будет исполнен.
И виконт Хирата Такамори, отдав сперва честь под козырек, по-военному, затем поклонился по обычаю даймио и самураев: согнув тело под прямым углом и приложив ладони к коленям.
— Теперь разрешите откланяться.
Он пошел. Маркиз Иорисака Садао удержал его.
— Хирата, вы очень торопитесь? Еще нет полудня. Не угодно ли вам будет потолковать со мной немного?
Виконт Хирата развернул веер, который носил в рукаве:
— Иорисака, вы мне оказываете большую честь. Поистине, я не смел злоупотреблять вашими благородными минутами, и таков был мотив моей сдержанности. Я польщен вашей снисходительностью. Скажите же мне: что думаете вы об этом тонком дожде, похожем на распыленный туман. Не думаете ли вы, что он сможет мешать нам во время предстоящего боя?
Маркиз Иорисака рассеянно поглядел на туманное и бурное море.
— Быть может… — пробормотал он.
Потом вдруг, глядя в лицо собеседника, произнес:
— Хирата, простите мою неучтивость: я желал бы задать вам вопрос…
— Окажите честь, — сказал Хирата.
Он сложил свой веер и наклонил голову вперед, как бы для того, чтобы лучше слышать. Маркиз Иорисака заговорил очень медленно, голосом значительным и ясным:
— Позвольте сперва освежить некоторые, общие для нас обоих, воспоминания. Наши оба рода, хотя и часто враждовавшие в течение веков, чаще сражались бок о бок, во время многих внутренних и внешних войн. Недавно, я говорю об эпохе Великих Перемен, наши отцы вместе взялись за оружие, чтобы защитить в полном блеске власть императоров. И хотя позднее, во время событий у Кумамото, это братство оружия было нарушено, кровь, пролитая при этом славном случае, не помешала нам, мне и вам двенадцать лет спустя завязать тесную дружбу, когда мы в один и тот же день поступили на императорскую службу.