Сочинения
Шрифт:
Протяжение, представляя собой совокупность или раздельное сосуществование минимумов, т. е. восприятий, получаемых с помощью зрения и осязания, не может быть постигнуто без воспринимающей субстанции [287, 35].
Величайшая опасность признания протяжения существующим вне духа состоит в том, что в результате этого оно должно быть признано бесконечным, неизменным, вечным и т. д., что означало бы сделать протяженным бога (а это, я думаю, опасно) или какое-нибудь другое вечное, неизменное, бесконечное и несотворенное существо, помимо бога [290, 36].
8
Двоякое значение тел, т. е. как комбинаций переживаний
Тела, принимаемые за возможности, существуют и тогда, когда не воспринимаются, но это существование не является актуальным. Когда я говорю, что возможность существует, этим подразумевается не более того, что если при свете я открою глаза и посмотрю, то увижу тело [293 а, 36].
Видимое протяжение не может быть каким-либо постижимым образом присоединено к осязаемому протяжению. Видимые и осязаемые точки не могут составлять одно целое. Поэтому-то эти протяжения гетерогенны [295, 36].
N. В. В соответствии с моими принципами существует реальность, существуют вещи, rerum Natura [8] [305, 38].
Всего вероятнее, что никакое конечное протяжение не делимо ad Infinitum [9] [314, 39].
Не забыть изучить и тщательно обсудить схолию к восьмой дефиниции Principia г-на Ньютона [10] [316, 39].
Нелепо, когда математики ни во что ставят здравый смысл (sense) [317, 39].
Boп[pос]: разве невозможно существование общих идей? Идеи ниоткуда не приходят, они все единичны. Правда, ум может рассматривать одну вещь без другой, но, рассмотренные порознь, они не представляют собой две различные идеи, а составляют одну, как, например, цвет и видимое протяжение [318, 39].
Конец математической линии есть ничто. Рассуждение Локка, что кончик его пера черный или белый, сюда не относится [319, 39].
Моя доктрина прекрасно соответствует [идее] творения: я считаю, что ни материя, ни звезды, ни Солнце и т. д. не существовали прежде [339, 41].
Очевидно, что окружности не являются подобными фигурами, а между окружностями и их диаметрами нет одинакового соотношения [340, 41].
9
Три ошибки имеют место в аргументах математиков в пользу делимости ad infinitum: 1) они предполагают протяжение существующим вне ума и невоспринимаемым; 2) они предполагают, что мы имеем идею без ширины *, или что действительно существует длина без ширины; 3) что единица делима ad infinitum [342, 41].
* точнее сказать, что действительно существует невидимая длина [342а, 42].
Невоспринимаемое восприятие есть противоречие [347, 42].
Аксиома. [Не может быть] никакого рассуждения о вещах, о которых у нас нет идей. Поэтому — никакого рассуждения о бесконечно малых (infinitesimab) [354, 42].
Лошадь сама по себе, церковь сама по себе есть идея, т. е. объект, непосредственный объект мысли [427а, 53] [11].
Вы спрашиваете меня о той, находятся ли книги в кабинете сейчас, когда их никто не видит. Я отвечаю: да. Вы спрашиваете меня: а не ошибаемся ли мы, воображая вещи существующими тогда, когда они актуально не воспринимаются чувствами. Я отвечаю: нет. Существование
Но вы можете сказать, что тогда и химера существует. и я отвечу, что она действительно существует в одном смысле: ее воображают. Следует обратить внимание на то, что общепринято существование ограничивать актуальной воспринимаемостью и что я использую слово «существование» в более широком смысле, чем обычно [473, 59].
Вы спрашиваете меня: может ли существовать бесконечная идея? Я отвечаю: в одном смысле — да. Так, видимая сфера, хотя и очень маленькая, является бесконечной, т. е. не имеет конца. Но если под бесконечным вы подразумеваете протяженность, состоящую из бесчисленных точек, то прошу вашего прощения, но точки, как бы много их ни было, сосчитать можно. Множество точек, футов, дюймов и т. д. ни в коей мере не служит помехой для их подсчета. Многие или большинство также поддаются счету, как и несколько или меньшинство. Если же вы под бесконечной идеей подразумеваете идею слишком большую, для того чтобы она могла сразу быть схвачена и воспринята, то я снова прошу меня извинить. Я думаю, что такая бесконечная идея есть не более, чем противоречие [12] [475, 59].
10
Я не отказываюсь от субстанций. Меня не нужно обвинять в отбрасывании субстанции из мыслимого мира. Я отрицаю всего лишь философский смысл (который в действительности трудно даже назвать смыслом) слова «субстанция». Спросите человека, не обученного их [философскому] жаргону, что он подразумевает под вещественной субстанцией или субстанцией тела, и он ответит: большие размеры, твердость и тому подобные чувственные качества. и я с этим согласен. Философский же пес quid пес quantum пес quale [13], о котором у меня нет идей, я отбрасываю, если только можно отбрасывать что-либо, что никогда не существовало, а было не более чем воображаемым и выдуманным [517, 64].
N. В. Я более, чем другие философы, придерживаюсь реальности; они выражают тысячи сомнений, не очень уверены в познании, говорят, что мы можем обманываться. Я же утверждаю прямо противоположное [517а, 64].
Камень есть камень — это нелепое высказывание, которое никогда не придет на ум отдельному человеку и о котором, на мой взгляд, он никогда не подумает. Целое равно своим частям и т. д. [14] [592, 74].
Пусть не говорят, что я отбрасываю существование. Ибо я только устанавливаю смысл этого слова, насколько я его понимаю [593, 74].
Что подразумевает Локк под выводами из слов, под последовательностями слов как чем-то отличающимся от последовательностей идей, этого я не понимаю [595, 74].
N. В. Много [имеется] жалоб на несовершенство языка [596, 74].
Но, вероятно, некоторые скажут, что инертная и лишенная мысли субстанция может существовать не будучи протяженной, движущейся и т. п., хотя и с другими свойствами, о которых у нас нет идей. Я покажу, когда будут более подробно рассматривать существование, что даже это невозможно [597, 74].