Согнутая петля
Шрифт:
— Тогда он тоже был практичным! — бросил Пейдж.
— Брайан!
— Тоже мне идеалист! Если он действительно сделал то, о чем говорят все, в том числе и ты, наш покойный друг был стопроцентной свиньей! И ты это знаешь! Ты, случайно, не была влюблена в него?
— Брайан! Ты не имеешь права так говорить со мной!
— Знаю, но все же — была?
— Нет, — спокойно ответила Маделин, глядя в пол. — Если бы ты был поумнее и внимательнее, ты бы не стал задавать подобных вопросов! — Маделин запнулась, и Пейдж понял, что она хочет сменить тему. — Интересно, что
Пейдж открыл рот, чтобы ответить, но вдруг сообразил, что не имеет об этом никакого понятия. Он действительно не имел понятия.
Компания поднялась по широкой, удобной дубовой лестнице, ведущей на верхний этаж, прошла по площадке и свернула в коридор налево, к Зеленой комнате. В открытой двери этой комнаты виднелась тяжелая кабинетная мебель прошлого века и безвкусно украшенные стены. Справа по коридору располагались двери двух спален. В конце коридора было окно, выходящее в сад. Пейдж помнил, что внутренняя лестница на чердак находилась во внешней стене здания в конце коридора, а дверь, ведущая туда, была слева от окна.
Но не это занимало его. Он понял, что, несмотря на пресловутую гениальность доктора Фелла и легкомысленную откровенность инспектора Эллиота, он так ничего и не узнал от них. Разумеется, оба они разглагольствуют обо всем. Но как же обычная полицейская работа? Как же отпечатки пальцев, как же допросы и поиски в саду, как же дознание Эллиота? Нож найден, да, он знал это, потому что в данных обстоятельствах скрыть это вряд ли бы удалось. Что еще, хотя бы чисто теоретически? С некоторых людей сняты какие-то показания, но что дают эти показания?
В конце концов, это, конечно, их дело! И все же ему было не по себе. Новое направление их интереса возникло, как ему казалось, на пустом месте. Словно история с бленгеймскими черепами — но череп не даст никакого предупреждения, пока не скатится к краю стола! Нет, лучше сравнить с чем-нибудь другим!
Впереди маячила огромная фигура доктора Фелла, заполняющая, казалось, весь коридор.
— В какой она комнате? — тихо спросил Эллиот.
Молли показала на дверь дальней спальни, что напротив двери на чердак. Эллиот легонько постучал в дверь, но изнутри донесся чуть слышный сдавленный плач.
— Бетти, — прошептала Маделин.
— Там?
— Да. Ее поместили в ближайшую спальню. Она, — запнулась Маделин, — она не в очень хорошем состоянии.
До Пейджа только сейчас стало доходить значение происходящего. Доктор Кинг открыл дверь спальни, оглянулся и тихо закрыл ее, выходя в коридор.
— Нет, — сказал он. — Вам пока нельзя с ней видеться. Может быть, вечером, а еще лучше завтра или послезавтра. Я хочу, чтобы успокоительное подействовало. А если ее тревожить, оно не подействует.
Эллиот, похоже, был разочарован:
— Да, но, доктор, это, надеюсь, не…
— Серьезно, хотите вы спросить? — перебил доктор, опустив тронутую сединой голову, словно хотел боднуть инспектора. — Господи! Простите… — Он снова открыл дверь.
— Она что-нибудь сказала?
— Ничего, что могло бы вас заинтересовать, инспектор. Больше половины — бред. Хотелось бы мне выяснить, что она видела.
Все притихли. Молли, изменившись в лице, казалось, изо всех сил пыталась сохранить хладнокровие. Доктор Кинг был старинным другом ее отца, и между ними не могло быть никаких церемоний.
— Дядя Нед, я хочу знать. Я все сделаю для Бетти, и вы это знаете. Но я так и не поняла — это по-настоящему серьезно, да? Люди бывают напуганы, но это же не значит, что они на самом деле больны? Это не опасно?
— Нет, — ответил доктор, — это не опасно. Ты хорошая, сильная девушка, ты даже не нервничаешь! Энергия в тебе бьет ключом: при виде опасности ты наносишь удар первой! Да, ты могла бы… Конечно, разные люди реагируют по-разному. Возможно, это была мышь или вой ветра в трубе. Надеюсь только, что я с этим не столкнусь, что бы это ни было. — Его тон смягчился. — Ну-ну, все будет хорошо. Помощи не надо, спасибо: мы с миссис Аппс справимся. Но ты могла бы приготовить нам чай.
Дверь закрылась.
— Да, друзья мои, — заметил Гор, глубоко засунув руки в карманы, — я думаю, не ошибусь, если скажу, что дело серьезное. Поднимемся?
Он открыл дверь напротив.
Внутренняя лестница была крутой, здесь стоял тот слабый кисловатый запах, который всегда бывает у старого камня, долго лежавшего в закрытом помещении. Сама железная лестница, оставшаяся в первозданном виде, напоминала костяк какого-то доисторического животного. Пейдж знал, что комнаты слуг находятся на другой стороне дома. Окна на лестнице не было, и Эллиоту, вошедшему первым, пришлось воспользоваться электрическим фонарем. Гор последовал за ним, потом двинулись доктор Фелл, Молли, а замыкали шествие Маделин с Пейджем.
Чердак нисколько не изменился с тех пор, как Иниго Джонс сделал эскиз этих маленьких окон и добавил к кирпичу камень. Пол был таким неровным, что при любом неосторожном шаге человек рисковал упасть. Дубовые стропила были необыкновенно толсты и слишком крепки для того, чтобы считаться живописными. Они годились только для того, чтобы поддерживать конструкцию. Сквозь маленькие окна на чердак проникал слабый серый свет; воздух был спертый, влажный и горячий.
Нужную им дверь они нашли в дальнем конце. Это была тяжелая черная дверь, наводящая на мысль скорее о подвале, нежели о чердаке. Петли были изготовлены в восемнадцатом веке; дверная ручка исчезла, старый замок сломался, и теперь дверь запирали толстая цепь и висячий замок. Но Эллиот направил свет своего фонаря вовсе не на замок.
Похоже, когда закрывали дверь, что-то уронили на пол и раздавили.
Это было наполовину съеденное яблоко.
Глава 13
Воспользовавшись шестипенсовой монетой в качестве отвертки, Эллиот осторожно отвинтил скобу, держащую цепь висячего замка. На это ушло много времени, но инспектор работал тщательно, как плотник. Когда цепь упала, дверь без труда отворилась.
Доктор сказал:
— Напоминает тени «Удольфо»! Это потрясение?
— Сэр?