Сокровища наместника

Орлов Алекс

– А вы попробуйте. Вон ваши мечи, возле ранца. Я шнурок на твоей рукоятке перетянул, Мартин, теперь даже не шелохнется.

– Спасибо, – пожал плечами Мартин, и они с Ронни подошли к ранцу, отстегивая свои клинки.

Спустя какое-то время ученики возобновили упражнения, однако сказывалась их робость перед настоящей сталью с острыми кромками, и темп упражнения был гораздо медленнее, чем с дубинками.

Бурраш наблюдал это несколько минут, потом потребовал прекратить безобразие и вернуться к тренировочному оружию.

– Я

поспешил, извините меня. Давайте, ребята, все то же самое, но в конце добавьте выпад и отбой выпада. Вы меня поняли? Вот так, смотрите…

И он показал стремительный выпад, когда жало его меча неслось вперед быстрее самой мысли об этом мече.

– Ух ты! Здорово! – заметил Ронни.

– Красиво, – поддержал его Мартин. – Я не уверен, что получится, но мы попробуем.

Бурраш внимательно следил за действиями своих учеников и отметил, что с деревяшками они справляются прекрасно.

– Ну-ка, стойте, ребята.

Орк подобрал свою не использованную с позапрошлого раза дубинку и вышел к ученикам.

– Теперь вас двое, а я нападаю. Вы должны отбить все мои удары, иначе буду бить по башке, поняли?

Он ожидал, что они потребуют новых сроков для такого сурового испытания, но оба кивнули.

Бурраш атаковал свирепо, рыча и щелкая клыками, он бил слева и справа, делал выпады, сначала тренировочные, а потом и боевые, но его ученики отбивались, позабыв обо всем. В воздух летела щепа, грохотали дубинки, но спустя полчаса Бурраш опустил свое тренировочное орудие и сказал:

– Вы удивительные ребята. Вы отлично машете дубинками, но боитесь железа.

– И что? – спросил Мартин, вытирая со лба пот.

– Дубинки тоже оружие, и пока вы не освоите железо, я буду носить клинки на своем ранце, а вы дубинки – на своих поясах. Так будет правильно.

102

Городок Хорь показался впереди через три дня после марша по равнинному редколесью. Сначала была деревенька охотников-пушников из десяти дворов с навесами, под которыми раскачивались планки с натянутыми шкурками куниц, белок и, возможно, каких-то сусликов, а после деревни мили через четыре показался Хорь.

– А ведь мы уже вышли на северную дорогу, – заметил орк, когда они остановились на небольшой возвышенности над городком, чтобы передохнуть.

– Я тут никогда не был, но кое-что слышал, – сказал Ронни.

– А чего слышал? – спросил Мартин.

– Ничего особенного. Просто через этот городок возили добычу с северной дороги на приморскую.

– А почему именно здесь? – спросил орк. – Там дальше Меловая долина и дорог целая тыща, и все ровные.

– Там имеется Горлышко, как называли его старые контрабандисты, – сказал Мартин. – Я тоже здесь не был, но, по слухам, там стояла королевская таможня. Вроде небольшой крепости.

– Форт?

– Ну наверное. Так вот этот форт запирал

всю Меловую долину, а выбраться из нее, кроме как через перевал Горлышко, нельзя, вокруг скалы.

– Ага. Уже понял: в Хоре таможенного форта не было.

– Видимо, не было, вот и перебрасывали добычу, чтобы поскорее к морю, к портам и куда-нибудь к ингландцам – они воров всегда привечали. Особенно удачливых.

С возвышенности город выглядел большой деревней, двухэтажных построек было мало, улицы казались кривыми и местами непроходимыми, однако вблизи все выглядело не так плохо.

Дороги вились между кустарников, дома стояли как придется, однако были ухожены и не имели высоких заборов. Во дворах росла трава, по которой были протоптаны тропинки на улицу, к сараям и банным постройкам, о которых орк, как оказалось, никогда не слыхивал.

– Как ты сказал, Ронни? Чего там делают? – уточнил он, когда Мартин с Ронни заговорили о высоте крыш здешних бань, определяя, по-черному их топят или же закрытыми печами. А также какая в парилках от этого могла быть температура – «так себе», «горячая» или «жуть». Для орка эта обширная тема оказалась полным откровением.

– Тело моют, Бурраш. Мочалом и щелоком, а потом растираются сушеной ромашкой или даже просто ржаной соломой.

– Эй, дорогу! – раздалось спереди, и троица встала к забору, пропуская четырех пятнистых коров и рыжего быка, которого пастух вел на веревке, привязанной к продетому в нос кольцу.

– Такому попробуй не уступить дорогу, – прокомментировал орк, которому понравился бык своими размерами и мощью. – Вот это зверюга! Ему был кольчугу хорошую да рога наточить и пускать на цепи! Любое каре сомнет!..

– Кстати о коровах, молочка бы попить парного. Ну или любого молочка, – заметил Ронни. – Я в городе раза по три в неделю молочко покупал, потому как работа была нервная, а от нервов всякие болезни.

– Это что-то новое из жизни воров – молоко и все такое прочее, – заметил Мартин. – В наше время воры только пиво пили и перегонку. Да еще такую скверную, что просто жуть.

– А чего его мыть, тело-то? – вернулся орк к прерванной теме. – Грязи в городе немного, почва песчаная, а стало быть, и в дождь тут вполне себе чисто. Или они по болотам шляются?

– Моют тело не для того, чтобы чистым было, а чтобы облегчение получить, понимаешь? – поделился с ним Ронни. – Это как перегонку пить, только без похмелья. Мы раньше с приятелем одним бегали к старому порту, там года четыре назад один с севера баню поставил, и можно было ходить мыться за два денима. За это еще давали пучок свежей ржаной соломы, которую можно было в кипящем котле замачивать. Я сначала думал – глупости, зачем вору париться? Но приятель постарше меня был, показал, что и как. Я после паренья этого неделю по веревкам лазил, как обизьян какой. Так мы раз в месяц туда забегали.