Сокровища наместника
Шрифт:
– Это хорошо. Когда все друг друга боятся, наш круг не зарастает камнем, как руины. Шквалы носятся над морем, эфир клокочет. Свободная сила перетекает с уровня на уровень.
– От этого только ты и выигрываешь, – пробурчал Вояджер, впрочем, уже совершенно спокойно.
– Итак. Твоя цель – человек.
– Человек? – не поверил Вояджер. Это выглядело слишком просто.
– Пока других сведений нет. Человек, но, возможно, не совсем обыкновенный.
– Значит, колдун.
– Я бы не стал этого исключать, Вояджер, – с неохотой согласился Фрейн. – Возможно, у него есть какие-то знания.
– Какие знания?
– У меня о нем мало сведений. Он был в узилище. Долго был.
– В каком узилище?
– Ты знаешь все узилища? – усмехнулся Фрейн. Беседа с этим монстром его забавляла.
– Некоторые знаю. В них иногда прячутся объявленные жертвы.
– Ты думаешь, он мог там от кого-то прятаться?
– Колдун Бикантир, за которым господин Эван охотился триста лет, был найден в Заполье, в рудниках тамошних царей. Он предпочитал громить кайлом железную руду, не видя света, чем попасться к господину Эвану.
– А кто его нашел, ты?
– Ургай. Тогда мы еще не были врагами.
– Ну хорошо, – кивнул Фрейн. – Это владения лорда Ширли, лиссабонского наместника. Его личная тюрьма для тех, кому уже никогда не выбраться. Бессрочная.
– Но как же он вышел, если он просто человек? Я слышал про эту тюрьму, люди называют ее Угол.
– Не самое неприятное место. Но если хочешь узнать об этом человеке больше, загляни в эфир.
– Если я загляну в эфир, Ургай тотчас узнает, где я.
– И что? С каких пор ты стал бояться Ургая?
– Я не боюсь Ургая. Но если он мне помешает, я не смогу от тебя откупиться. А мне это надоело, ты даешь мне крохи.
По голосу Вояджера было слышно, что он снова «заводится». Убийцы приходили в ярость очень быстро.
– Но я слышал, ты заметно поднял свой меч.
– Что?
– А ты хотел скрыть это от меня, Вояджер?
Фрейн пристально посмотрел в темное пространство за решеткой шлема, там, где у Вояджера были глаза, когда он был человеком.
– Я не собирался ничего скрывать и не намеревался ни о чем тебе докладывать. В договоре этого нет.
– Мог бы просто поделиться. Все же два уровня – это не пустяк.
– Не пустяк, – со вздохом согласился Вояджер, осознавая, что теперь его возможный козырь перед Фрейном переставал быть таковым.
– Ну, продемонстрируй, будет интересно.
– Что, просто помахать? – проскрипел Вояджер.
– Зачем же? Так неинтересно. Вон, справа старая дверь, мореный дуб.
Вояджер с неохотой достал из ножен семифутовый меч, при этом клинок запел, словно по нему водили смычком. Сталь сама просилась в работу.
Вояджер подошел к двери и просто ткнул мечом в четырехдюймовую доску, и клинок легко прошел насквозь. А затем Вояджер сделал быстрый росчерк, словно пером на пергаменте, и огромные куски дерева осыпались на пол.
– Впечатляет. А теперь вон тот угол каменной стены.
– Камень может не взять, – закапризничал Вояджер, но Фрейн недоверчиво покачал головой.
Вояджер подошел к указанному Фрейном углу и быстрым ударом срезал несколько кусков камня, обойдясь без пыли и каменной крошки.
Фрейн с улыбкой смотрел, как Вояджер убирает меч, понимая, что, добавь Вояджер своем мечу еще один уровень, и он мог бы реально угрожать Фрейну.
– Отменный инструмент, Вояджер.
– Спасибо, – сухо ответил тот, не в состоянии скрыть своего разочарования.
– Чем же ты расплачивался, если говоришь, что у тебя ничего нет?
– Отдал охотничьи угодья, – выдавил Вояджер и вздохнул.
– Ты – дышишь? – удивился Фрейн.
– Лишь иногда. Это привычка.
– Понимаю, – кивнул Фрейн. Сам-то он дышал, хотя вполне мог обойтись без этого. – И не жалко было угодий?
– А зачем они, если ты меня к себе привязал этим договором.
– Понятно, а когда отвяжешься от договора, вернешь угодья этим же мечом?
– Давай уже о деле. Ты хоть что-то покажешь?
– Конечно. Смотри.
Фрейн подался назад, и перед Вояджером появились воспоминания Гарфильда. Лес, деревья, гора и какие-то силуэты, преследовавшие его. Потом снова лес, но уже ночью, при свете месяца. Потоки грязной воды, покачивающиеся на волнах черные, словно головешки, тела и оскаленные зубы морлингов, сопровождавших этот сплав.
Потом лицо человека с лихорадочно горящими глазами, и все.
– Значит, это он?
– Он.
Вояджер снова вздохнул.
– Ладно, я займусь этим прямо сейчас.
– Займись, – пожал плечами Фрейн.
Вояджер исчез, и стало тихо. Где-то на лестнице капала вода, Фрейн обернулся и позвал:
– Луиджи, входи.
На лестнице послышались шаги, однако пока видно никого не было, и лишь в дверном проеме Луиджи проявился во всей красе: в кремовых панталонах, шелковых чулках с подвязками, с кружевным жабо, пышном, словно взбитые сливки, и в камзоле из красного атласа.
– Не надоело еще таскать эти тряпки?
– Не надоело.
Луиджи вышел на середину подвала и поправил присыпанный мукой белоснежный парик.
– Ты все слышал?
– Только то, что ты позволил услышать, хозяин.
– Одним словом, я не могу надеяться только на монстра, мне нужна и твоя поддержка.
– Да что такого в этом человеке? Ведь это человек, правильно?
– Ты заглянул в эфир? – угадал Фрейн.
– Заглянул. И получил удар от заморской братии. Не улыбайся, хозяин, это было больно.