Сокровища
Шрифт:
– В кухне углы в прошлый раз плохо промыли. Печку топили на неделе, надо прочистить и кругляши промыть. Холодильник в этот раз надо отмыть, – не здороваясь, начала она.
– Зачем ей холодильник, если света нет? – закатила глаза Ира.
– Надо же чем-то нас занять, – прошептала в ответ Лена.
– В огороде две штакетины покосились, – продолжала бабка.
– Михаила пришлю, – ответила тетя Маша.
Получили указания по каждому уголку, плинтусу, люстрам, бра, подоконникам, цветам на подоконниках, поддонам под цветами на подоконниках, гардинам, шторам и тюлю. Бабка рассказала, что делать с сервантом, с хрусталем, со стеклом в створках серванта, с полированным журнальным
– Вот, блин, заноза, – прошептала Лена, пока бабка зачитывала список указаний. – И не забывает ничего, как по бумажке шпарит.
Распределили полы, шкафы, окна. Асе достался холодильник и шкаф под раковиной на кухне, пара шкафов в предбаннике. Разделили тряпки и ведра. Ведер не хватало, поэтому бабка дала еще пару своих. Дала веник и еще швабру.
– Там мыла и спичек до ядерной зимы хватит! – шептала Ира, которую снаряжали в магазин.
– Больше запасы – спокойнее обстановка в доме! – ответила Лена.
Взялись за работу под пристальным присмотром бабки. Она переходила от одного к другому и пальцем указывала, где дотереть, где доскрести. К Асе не приставала. Ася протирала стоящий в предбаннике футляр с гармошкой – видела такие у себя в музыкалке. Пришла Лена поменять воду.
– Лен, а зачем им гармошка, дедушка Майер на ней не играет? – спросила у нее Ася.
– Заиграешь с такой ведьмой, – фыркнула Лена и кивнула на бабушку Майер, проходившую в прихожей.
На кухне Ася протерла чистый холодильник, внутри у которого было теплее, чем снаружи. Потом, пока соседка не стояла над душой, вытащила из шкафа кастрюли и сковородки, помахала тряпкой по полкам и запихнула посуду обратно.
– Все сделала, что ли? – подозрительно спросила Майериха.
– Да, вот посмотрите.
Бабка полезла в холодильник и в шкаф, а Ася ушла в зал, где Лена протирала полки в серванте и, пока не видела хозяйка, не вынимала хрусталь, а возила тряпкой между фужерами и вазами.
– До сих пор стоит, – показала Лена на коробку конфет, прислоненную к задней стенке серванта.
– С Нового года.
– Испортилась, поди, на такой жаре.
– Может, и нет.
Коробку шоколадных конфет в форме ракушек, морских коньков и креветок вместе с другими сладостями прислала дочка Майерихи еще к католическому Рождеству. Прожилки нежно-коричневого молочного шоколада смешивались с прожилками белого. Фигурки были округлые, ровненькие, не сравнить ни с какими другими конфетами. Створки ракушек так и хотелось куснуть. Морской конек вытягивал губки дудочкой и заворачивал хвост колечком, и это было невыносимо, шоколадно-вкусно.
– Если взять пару, заметит, как думаешь? – спросила Ася.
Бабка прошла из кухни в спальню, и девочки сделали вид, что поднимают хрусталь, вытирают пыль. Хозяйка попросила тетю Машу протереть подоконники по второму разу и утопала на веранду, из окна было видно, что она прошла в огород.
Лена достала коробку с конфетами и открыла крышку. Пленку соседка зачем-то сняла. Серединка крышки была прозрачная, но по углам конфеты были закрыты.
– Можно по бокам взять.
Ася протянула руку к правому верхнему углу, где в ячейке спал бело-коричневый морской конек. Шоколад был теплый, разогрелся от жаркого воздуха и мгновенно начал таять на пальцах.
– Про-о-о-шка! – раздался голос хозяйки с веранды, она звала своего кота.
От неожиданности Ася вздрогнула, конек выскользнул, шлепнулся на пол, превратившись в бесформенный шмяк.
– Убирай, убирай быстро! – зашептала Лена, закрывая коробку. Она прихлопнула крышку и поставила конфеты миллиметр в миллиметр туда, где они стояли раньше, – бабка замечала малейшее передвижение ее вещей.
Ася забегала по залу: чем убрать шоколадное пятно? И не придумала ничего лучше, как собрать его в ладонь. Конек превратился в жижу. Пятно стало еще больше. Хорошо, что ковер скатали перед уборкой. Ася собрала, сколько могла, расплавленный шоколад и метнулась на кухню – полоскать руки в ведре. С ведром она пришла в зал. Шаги Майерихи раздались в прихожей. Лена встала на шоколад, закрывая его подошвой.
Бабка вошла в зал и подозрительно оглядела Лену (та делала вид, что протирает полку, изогнувшись в странной позе), заглянула в спальню и дала еще пару наставлений, как мыть окно, потом ушла – в огород. Ася вернулась с тряпкой, и вдвоем с сестрой они отмыли и ногу Лены, и пятно на полу.
– Заметит, как думаешь? – с тоской о потерянной конфете спросила Ася.
– Конечно, заметит, – фыркнула Лена. – Если не помрет быстрее, чем соберется съесть.
– Эх, – вздохнула Ася.
Больше гнева Майерихи она боялась, что от их выходки огорчится тетя Маша. Лена, видимо, думала о том же самом.
Вернулась Ира. Уборку в восемь рук, хоть и с постоянными бабкиными подсказками, закончили быстро. Вытащили тряпки, ведра на веранду. Ася тащила любимую швабру. Пока девочки обувались на крыльце, соседка достала из матерчатого кошелечка две смятые бумажки по пять марок и отдала их тете Маше. Тетя Маша поблагодарила, бабка – нет.
Обеденный чай и снова коньяк
Дома тетя Маша завела тесто из двух яиц, воды и муки. Жарила на сковородке огромные лепешки. Ели со сметаной и вареньем, пили чай. Даже бабушка не ворчала – так было вкусно. Таню уже не звали за стол. Ася отнесла тарелку и кружку и поставила на стол у кровати. Посидела с сестрой минутку, погладила по плечу. Та лежала лицом к стене и, не оборачиваясь, погладила руку Аси в ответ. Она переоделась в свой домашний халат – голубой с белыми ромашками, застиранный и выцветший, и от этого казалась еще грустнее.
После обеда бабушка ушла к себе вздремнуть, но несколько минут бурчала из своей комнаты:
– И чово учацца в институтах этих… Глупось одна…
– Но мама же училась в институте. И ты. И дядя Ваня, – сказала Ася тете Маше.
– Ай. – Тетя махнула рукой.
Под бабушкино бурчание Лена и Ира быстро помыли посуду (еще не отпрашивались на вечернюю дискотеку) и скорее, пока тетя Маша не попросила прополоть грядки, смотались за котельную.
Тетя Маша принесла тарелки с высушенной дубовой корой. Потом отмерила воду в ковшик и поставила его на огонь. Когда вода закипела, добавляла сахар, все время помешивая, и сделала сироп. Ася крутилась рядом. Тетя Маша поставила ковшик с готовым сиропом на стол. Ася помешивала его ложкой, и, когда поднимала ее, за ложкой тянулась коричневая сладость. Она пахла карамельками.
Потом тетя Маша начала готовить банки. Туда она поровну отсыпала дубовой коры, головки гвоздик, кинула молотого мускатного ореха и немного кориандра.
Гвоздика была завернута в газету. Ася взяла одну гвоздичку, раскусила – противно. Выплюнула в ладошку и выбросила в помойное ведро. Потом принялась рассматривать пакетики мускатного ореха и кориандра. Читала описания, залезала пальцем в пакетики, нюхала, пробовала и опять кривилась.
– Теть Маш, у ореха и кориандра тоже срок годности закончился.