Сокрушитель
Шрифт:
Когда мы встали на околице деревни, я достал вещи и побежал по дороге в сторону леса. Место выбрано потому что тут сплошные леса. Вовремя движения договорился с комбригом, что пока он ждёт своих подчинённых я проверю технику и подготовлю к передаче. Отойдя подальше, достал мотоцикл-одиночку и покатил дальше на нём. Километра на три, потом в лесок отошёл и тут найдя свободную прогалину, похоже пожар был вот и получалась поляна, и стал доставать танки что с шумом и лязгом обрушивались на землю. С полуметра. А как, достаю над травой, те не могут занимать место где торчит трава. После этого запустив двигатель «КВ», а то тот глубоко ушёл в землю, похоже почва для него мягкая, как бы не утопить, и валя мелкие деревья, выгнал машину на дорогу. Как раз вторую «тридцатьчетвёрку» выгонял, когда подъехал генерал с двумя грузовиками, что двигались за ним. В каждую машину я положил новенькие шлемофоны по количеству членов экипажа. В «тридцатьчетвёрки» по два «ППД», и в «КВ» три. Всё это принималось, после чего техника колонной пошла в сторону расположения дивизии. Им восемнадцать километров нужно проехать. А грузовики развернулись и направились к деревне. Там ожидать будут. Технику станет принимать инженер, он и остаётся за старшего. Генерал тоже укатил в сторону столицы, самостоятельно. Начало положено, дальше без него обойдётся. До деревни я доехал с инженером, пообщались. Сказал ему, что следующие танки, а это будут восемь «КВ-2», только под утро передам, чтобы готовился к приёмке, мехводов подбирал. Экипажи формироваться будут уже в расположении бригады, главное перегнать танки туда. Дорога неплоха, мостков нет, что эти тяжи раздавят, с умом подобрана деревенька. В общем, тянуть я не стал, время к обеду приближалось, поэтому решил перебраться к немцам в тыл, тем более у них там неразбериха с наступлением, надеюсь днём проскочу на «Шторьхе». Пока же отбежав от деревни, Орловка она называлась, семь дворов, и по брегу речки побежал дальше. Хочу найти песчаную косу. Надеюсь взлететь с неё. Найти нормальное место дал взлёта я и не мечтал. С этим тут плохо. А так действительно нашёл в трёх километрах косу, свидетелей нет, достал «У-2», на нём долечу до передовой, и поднявшись в воздух, очки на лице не выбивали слёзы из глаз, как было пока с генералом летел, и направился в сторону Минска.
***
– Ну что, товарищ генерал, вроде всё?
– спросил я на пятый день.
Тот лично прибыл принять последние две «тридцатьчетвёрки», батарею гаубиц с тягачами «СТЗ-5-НАТИ», причём гаубиц было пять, как и тягачей. Усиленная батарея. Пять дней как савраска бегал, почти не спал, по три-четыре часа в сутки, но выполнил весь заказ генерала. Я не о том, что было в первом. О да, тот видя, что бригада пополняется, куда быстрее чем от интендантов, ещё принёс ценностей, и сделал дополнительный заказ. Вот он. Двадцать танков «Т-34», десять «КВ-1», двадцать зениток, пять батарей, батарея полковых миномётов из пяти орудий, шестьдесят грузовых автомобилей. Две штабных и две радийных, шесть броневиков, пушечных, восемь полевых армейских кухонь. Восемь бензовозов. Это всё что ему хватило на дополнительный заказ, из дефицита, остальное бригада итак штатно получила. Что не дополучили, он за счёт меня добрал. Как его штаб всё это оформлял, без понятия, оплату получил и ладно, своё дело я сделал. Как раз передавал гаубичную батарею, миномётную, взвод танков, две полевых кухни, два броневика, штабной автобус и ящики с тремя сотнями «ППД». Новеньких. Остальное уже передано было. Немцы свозили всё к себе, ремонтировали, я отремонтированное, или если целое, отбирал по ночам. Правда, пришлось хранилище разгрузить, там тридцать тонн того что нельзя достать. Испортится. Припасы или те же две армейские полевые кухни. С остальным порядок.
– Проверим, - прогудел тот.
Хватало получаса, тут и интендант был, и бойцы, что принимали всё вооружение, танкисты по броневикам и танкам ползали. В общем, всё работает, всё штатно. В танках по два «ППД», правило это я всегда исполняю. Пистолет-пулемётам бойцы радовались. Нужное оружие. Вон, генерал пять сотен заказал. Двести уже доставил, сейчас последние триста единиц принимали. В общем, полчаса, и приняли, генерал подтвердил, что свою сторону устного договора я выполнил.
– Товарищ генерал, вы подпишите мои командировочные, мне в дивизию пора.
– Как ты до неё доберёшься я догадываюсь, слышали мои бойцы шум мотора самолёта, не один раз. Как искать будешь? Котел там под Киевом уже три дня как, и где сейчас твоя дивизия неизвестно.
– Да найду.
– Я решил, - не обращая внимания на мои слова, сказал тот.
– Тебя оформят в моей бригаде. Ты разведчик, вот и пойдёшь в разведроту.
Похоже возражать смысла нет, ещё и нагоняй получу. А возражения генерал ждал, вон как напружинился, чтобы поставить меня на место.
– Есть в разведроту.
Бригада уже по сути техникой пополнена до штата, что сейчас введён, идёт учёба, тактические манёвры, но небольшие, чтобы ресурс бронемашин и топливо не тратить. То, что я бригаде именно продал всё вот это, переданное мной, секрета не делал. Генерал молчал, ему такая слава не нужна, да и молодец, хоть так крутится, а я на вопросы отвечал. Мне-то что? С одной стороны нехорошо считают, с другой, интенданты руками разводят, ничего нет на складах, а заводы ещё эвакуируются, нет от них ничего. Тут или мне платить, капиталисту проклятому, или лапу сосать и воевать с немцами оружием ещё Первой мировой. Поэтому никто особо не возникал, ни особисты, ни Политуправление. Все всё понимали. Сейчас бы выспаться, и можно слетать на островок, заполнить хранилище. А пока меня отвезли в штаб бригады. На машине с охраной, что сопровождала комбрига, на «полуторке», одной из тех что я передал. Сейчас автомобилей даже сврехштата в бригаде, есть на чём возить мотострелковый батальон. Все подразделения были сформированы, поэтому вооружение было кому получать. Теперь осваивают. Не смотря на котёл нашу бригаду… Да, нашу, меня оформили, книжицу красноармейскую для этого я передал. Выдали новую, теперь я числюсь за первым отделением первого взвода нашей разведроты. Знаю только, что командир роты старший лейтенант Веткин, боевой опыт имеет. Из госпиталя. Взводного пока нет. Мне показали где разведрота размещается, и я направился к ним. Так вот, пока шёл, тут полквартала, размышлял. Нашу бригаду пока не трогали, попридержали зачем-то. Хотя вокруг встали сильно потрёпанные и по сути разбитые части, на пополнение личным составом, вооружением и техникой. По сути между немцами и Москвой наших войск не было, огрызки, и новую линию фронта некем было протянуть. Можно нашей бригадой попытаться пробить коридор в котёл, но пехоты нет, наш мотострелковый батальон, что в бригаду входил, погоды не сделает. Видимо для других дел оставили нас. А последнее вооружение я передал утром, как рассвело, поэтому пока бумаги оформляли, пока что, я подошёл к зданию московского хлебозавода, где часть административного корпуса занимала разведрота, в одиннадцать часов дня. Надеюсь успел к обеду. Ох как одуряюще пахнет свежим хлебом. Завтракал я вот своим. Сам я был прикинут по полной как боец. Пилотка, форма, скатка шинели поперёк груди, вещмешок позади, на ремне подсумки, с магазинами к винтовке, каска, фляжка, нож, гранатная сумка с тремя ручными гранатами, ну и ремень «СВТ» на правом плече. Планы у меня такие, переждать день и ночью уйдя в самоволку, слетать на островок. Туда я часто летал. Два дня, больше не посещал из оставшихся трёх. Немцы уже должны ловить там, слышали мотор не раз, так что забрать нужно. Вернусь к утру, успею. Однако мои мысли и планы были разбиты о действительность.
Как-то ни с того ни с сего комроты наорал на меня, три наряда за опоздание впаял, на моё возражение что я в роту направлен меньше часа назад, получив документы, разорался ещё пуще, и выгнув меня на плац, это внутренний дворик хлебопекарни, благо как рота тут разместилась, хлеб теперь загружают снаружи. В общем, тот два часа стоял над душой и лично командовал отработку физических нормативов и шагистику. Причём при полном снаряжении, с винтовкой. Поставить её в оружейку тот не разрешил. Весь потом обливался, сегодня итак морило, неожиданно потеплело, было шестнадцатое сентября, да ещё тут такие нагрузки. Я уставший, пять дней вкалывал, но крепился, выполнял команды. Шатало, а выполнял. Странно всё это. Когда тот наконец выжал из меня всё, я просто упал и встать не мог, отправил в казарму. Хорошая нагрузка, мне понравилось. Кстати, роты не было, её гоняли по лесу, отрабатывали ориентирование, захват языков. В общем, практиковались на природе, вечером должна ввернутся. На базе всего одно дежурное отделение, они и просветили. Узнал, что в штат роты входят шесть грузовиков «ЗИС», ещё один с зенитными счетверёнными пулемётами и три броневика. Броневики я видел во дворе хлебозавода. Два, там экипажи работали, капоты подняты, а где третий? Посетив душевую, отдал форму в стирку, награды перед этим снял, ну и разместившись на койке, узнал, как тут дела. Что вообще происходит? Не спал, а у меня ещё три наряда висит. Как тут ночью слетаешь под Минск? Причём меня плотно контролировали, не сбежишь, не отлучишься. Похоже приказ такой имели. Бесит.
Следующие семь дней нашу бригаду так и не трогали. Из нарядов я не вылезал, явно специально давали, правда, не помогло. На четвёртый день плюнул, слетал ночью за вещами. Прибрал всё, что-то не ушло, тот же оставшийся «КВ-2» не трогал, некуда, самое малоценное оставил, пусть хранится, и вернулся в два часа ночи. Быстро успел метнуться туда-сюда. Всё равно два наряда впаяли. Я делал вид что всё это время на толчке просидел, не помогло. Да, меня искали. Я же говорю, контролировали.
А на седьмой день грянуло. Нет, бригаду не трогали, просто перевели в освободившиеся казармы, технику поставили под навесы, дожди зарядили, я о другом. Кто-то на ротного обиделся. Растяжку на дверь его поставили. Грохнуло, когда выходил. Контузия, лёгкие ранения, в принципе всё, а арестовали меня. Мол, у тебя мотив. Видимо на это и был расчёт, когда ротному приказали давить меня. Хотели подставить его под меня. Вот только я чётно ходил в наряды, картошку чистил, казармы мыл, всё что полагается, но на ротного не злился, так бойцам своего взвода и говорил. Мол, бывает, не понравился ему, что тут поделаешь? Поэтому неизвестным надоело ждать от меня реакции, видимо по психотипу посчитали что я сорвусь, и решили подоврать, по-своему, вроде и пострадал, но не так и серьёзно. Если бы я растяжку ставил, не выжил бы. Причём, про растяжку я рассказал, научив разведчиков как ставить, и что делать при этом. Те таких уловок не знали. Особисты со мной работали. НКВД, после сожжения их здания, выгорело полностью, на горизонте у меня не мелькали. Меня больше беспокоила Беликова, чем вся эта ситуация вокруг меня, так что пофиг на их игры. То, что меня под военный трибунал подводят, я понял на третий день, поэтому и метнулся на островок, несмотря ни на что. Всё равно поняли, что куда-то отходил, да и пахло от меня бензином, на заправке пролил его, а он пахуч, усилили напор, и вот сами же подорвали ротного. Интересно, он вообще в теме или тупо выполнял приказ с выше? Комбриг точно в теме, без его согласия в бригаде мышь не прошуршит, тот ещё собственник. А ещё меня им называл. Пытались изъять оружие, документы и награды, пусто, ничего не нашли. Вообще, кроме формы, после нарядов похожую на половую тряпку, шинели, и сапог, ничего нет. Хотя ремень есть, пусть и пустой. На месте. Пока не забрали. Работали со мной особисты, но не наши, бригадные, а армейского уровня. Тут армию формируют, что немцам кинут под пресс, чтобы сдержать движение их к Москве. Так себе армия, скорее усиленный корпус, но хоть что-то. Вот их особисты со мной и работали. И им дали зелёный свет.
Что им нужно, я примерно представлял. Могу ошибиться, но меня отправят под суд, и перед приговором подойдут, и дадут сделать выбор. Или приговор, или помогаю им, делаю то что им нужно. Обычное вымогательство власть имущих. Как генерал не подходили, по-своему решили. Как привыкли, грабить или надавить. Другое не хотят и не умею. Да пофиг. Приговор меня вполне устраивал, если это не расстрел, могут и до него довести, тогда в бега. Меня тут ничего не держит. Если на лесоповал, то тоже неплохо, давно подумывал. У нас полстраны пересидело, иногда я их не понимал. Тоже жизненный опыт. Не понравится, свалю. Так что в этой ситуации безвыходного положения я не видел, вполне меня всё устраивало.
– Садитесь, - сказал следователь, когда меня завели в кабинет, и нажав на плечи усадили на стул. Да ещё стояли сзади дыша простуженными носами.
Тот был в форме старшего политрука. До сих пор так шифруются, за что и страдают, их расстреливают немцы как политработников. А пока мне развязали руки, они были сзади, и вот так массируя кисти, натёрли верёвки, с интересом изучил кабинет.
– Гражданин Батов, вы знаете почему вас сюда вызвали?
– Из-за ротного. Сказали ваши люди, когда задерживали.