Солнце Калифорнии

Маккей Эмили

Тео все это время оставался в особняке Хадсонов, где его окружали непрерывной любовью и заботой многие и многие родственники, а главным образом, бабушка Лили, которая вновь стала поражать всех энергией и мощью, казавшимися вдвойне невероятными теперь, когда домашние знали о ее страшном диагнозе.

— Мне странно видеть вас так скоро, — проговорила она, когда молодожены вернулись домой.

— А я счастлива видеть вас такой цветущей, Лилиан, — тотчас отреагировала Сэс.

— Мне кажется, я обманула свои биологические

часы, дорогая. Время крутится вспять. Мой рак дал мне передышку. И все благодаря этому чудесному мальчонке, который так напоминает мне маленького Джека.

— Он вас не донимал? — спросила Шерил.

— Это я донимала его своей старушечьей любовью. Так что не сердись, если он покажется тебе немного балованным. Мне было очень приятно понянчить такого лапушку.

— Любовью ребенка не испортишь, — отозвалась мать.

— Я рада, что ты так считаешь. Сама всегда руководствовалась только этим принципом, — поддержала ее пожилая леди.

— Садись, — указала Лилиан на кресло возле себя через пару дней после их возвращения. — Расскажи, как провела время наедине с любимым?

— Отлично, — улыбнулась Шерил, вздохнув свободно, поскольку время дневного сна Тео всегда было для нее подлинным отдохновением в тишине и покое.

Лилиан покачала головой.

— Что-то мне не нравится твое «отлично». Не слышу я в твоем голосе упоения влюбленностью.

— Лилиан, буду с вами откровенной. Я не склонна обманывать ни себя саму, ни других. У меня был бурный роман с вашим внуком, но он меня бросил. Этот брак стал возможен только потому, что у нас растет сын. Просто каждый из нас решил в пользу семейного будущего без какого-либо мелодраматизма.

— И ты считаешь, что на этом прагматизме вы далеко уедете?

— Прошу вас, Лилиан. Мне не так-то просто об этом рассуждать. Я лишь констатирую факты, с которыми приходится мириться, — пробормотала Шерил.

— Боже, мне тошно это слышать из уст молодой, красивой и, главное, умной женщины! Ты не уверена в чувствах мужа?! Так встряхни этого крота как следует, чтобы он раскрыл глаза, посмотрел и увидел наконец, какое сокровище ему досталось. Или ты ждешь, когда вам тошно будет видеть друг друга?

— Легко сказать «встряхни», — пробормотала девушка.

— Хорошо, дорогая. Ограничусь одной только рекомендацией. Представь, что читаешь сценарий, на титульном листе которого значится твое имя. Какие действия ты бы приписала своей героине, случись ей оказаться в подобной ситуации? Не отвечай мне ничего, Шерил. Просто действуй.

— Вообще-то у меня есть план, — загадочно произнесла Сэс.

— Очень интересно, — оживилась Лилиан.

— Не хочу разглашать, — потупилась Шерил. — Но это риск, — не преминула она добавить.

— Нужно и рисковать, дорогая… Если мне не изменяет память, мы еще не сняли ни одного фильма, где бы главное действующее

лицо не шло на риск. Иначе такое кино никто и смотреть не станет.

— Не слишком-то вы меня ободрили, Лилиан, — усмехнулась Сэс.

— А знаешь, именно способностью к риску и отличаются главные персонажи от второстепенных, — проговорила старая женщина.

— Одно дело — рисковать под пулями, и совершенно иное — в моих обстоятельствах, — пробормотала новобрачная.

— Но ведь не напрасно говорят: в любви и на войне… Милая, если ты думаешь, что получила любимого в мужья и можно расслабиться, то очень ошибаешься. В твоих ли обстоятельствах, в каких-то иных — это значения не имеет. Любому мужчине — даже твоему Тео — каждый месяц новую игрушку подавай, а то и чаще. Не хочешь этой мороки, живи одна. Больше ничего женщине не остается. Но ведь можно от игры и удовольствие получать! Рекомендую, — хитро произнесла Лилиан. — И помни одну важную вещь: без любви и любимого никогда не поймешь кто ты, никогда не найдешь дорогу к себе настоящей. А без этого нет ни жизни, ни творчества…

При всем желании проводить больше времени с сыном Джеку плохо удавалось. Он лишь мог удивляться, каким образом на протяжении всего детства чувствовал себя под крылом у Лилиан, если она была занята не менее его. Бабушка обладала непостижимой способностью все успевать. Казалось, она совершенно не нуждалась в уединении от коллег, друзей, домашних, почти все проблемы решая налету. Она посвящала семье каждое мгновение своей жизни, но никто не мог этого понять и оценить до тех пор, пока сам не обзаводился семьей, пока не сознавал, сколь тяжкий труд быть всегда в настроении, в контакте, в курсе, никогда не срываться на пустое брюзжание.

С момента женитьбы Джек постоянно изводил себя мыслями, что не уделяет сыну столько времени, сколько бы хотел, что с женой у него много недоговоренного, что с каждым днем лишь множится недопонимание между ними. Но по утрам он спешил на студию, потому что это было панацеей от той головной боли, которую принесла с собой семейная жизнь.

Дэйвид стал появляться в особняке чаще обычного. Джек как-то застал отца, издали наблюдающим за тем, как няня играет в саду с Тео.

— Надеюсь, ты догадываешься, что это твой внук? — саркастически проговорил Джек.

— Вся Америка уже об этом знает, — съязвил в ответ Дэйвид Хадсон.

— А ты и в старости намерен оставаться все тем же черствым истуканом? — раздраженно спросил его сын.

— Что ты сказал?! — свирепо прорычал в ответ отец.

— Это твой внук, говорю тебе! Мог бы хоть раз подойти к нему, словом перемолвиться. Он, между прочим, уже неплохо соображает!

Дэйвид долго боролся с накатывавшим гневом, но, вовремя отвернувшись от сына, хмуро уставился на снующего между кустами веселого мальчика.