Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киле Пётр

САНА. Какая прелесть! То есть медовый месяц провести в деловой поездке?

НИКИТИН. Одно другому не помеха. Уже по возвращении вы примете решение, какой род занятий выбрать, я приму любой ваш выбор.

САНА. Но на сцену-то я должна выйти сегодня.

НИКИТИН. После свадебного путешествия, что вполне естественно.

САНА. А когда свадьба?

НИКИТИН. В течение этой недели какой день вас устроит?

САНА. Что говорить, сногсшибательное предложение, что однако смахивает на произвол. А на это я отвечаю однозначно: нет.

Никитин смотрит на Василину с укором,

словно это она его подвела; Василина и Сана меняются местами, а затем Сана уходит за кулисы.

Елена, Стас, Веснин догадываются, что произошло.

СТАС. Он сделал ей предложение?

ЕЛЕНА. Я навострила уши и все слышала. Речь шла о венчании в церкви и свадебном путешествии в Японию. Сана не взяла его подарка и ушла за кулисы.

ВЕСНИН. Она выбрала сцену, вместо замужества. В принцине это правильно.

Никитин встает, Василина удерживает его чуть ли не за руку.

ВАСИЛИНА. Игорь Сергеевич! Сейчас выступит Сана.

НИКИТИН. Я видел ее на сцене. Вы знали, что она выступает в ночных клубах стриптизершей?

ВАСИЛИНА. Это были выступления студенческого ансамбля, из которого и выросла «Альгамбра». Это уже настоящая профессиональная труппа, у которой есть будущее.

НИКИТИН. Если сфера шоу-бизнеса вам так близка...

ВАСИЛИНА. Вы предлагаете мне уйти?

НИКИТИН. Ну, вот, хорошего же мнения вы обо мне! Просто дайте мне время вернуться в свою колею. Продолжительная деловая поездка мне несомненно пойдет на пользу. Прощайте!

ВАСИЛИНА. Всего вам хорошего.

ХОР ДЕВУШЕК В сиянии огней Москвы-реки Из тьмы летим, как мотыльки. Огни Москвы - чудесная подсветка Страстей ликующих отметка Десятка мировых столиц Свободы, счастья без границ. И ночь восходит бесподобным светом, Ликующим средь звезд приветом. Играем сексуальность на показ, То пляска страстная для глаз, Вся нега пластики, без порно, - Игра веселая бесспорно! И сладость лучезарных битв, И песнопений, и молитв.

Девушки едва одеты, но в их движениях грация и красота, что производит ошеломляющее действие на Веснина, Стаса и Елену, а на Василину - до слез.

Интерьер квартиры Весниных, с крышей, покрытой снегом. В гостиной накрытый стол. Веснин и Стас на ходу закусывают и прохаживаются.

СТАС. Как там у Шекспира: «Быть или не быть?» А дальше?

ВЕСНИН. Как! На гребне успеха ты задумался об уходе из жизни?

СТАС. Ты смеешься... Какой это успех!

ВЕСНИН. Участие на престижной международной выставке актуального искусства - разве это не успех для художника?

СТАС. Весь мой успех - это как на глазах у публики рассыпался мой «Шарманщик», превратившись в кучу проволоки и тряпья, а шарманка все издавала звуки песенки...

ВЕСНИН. Что говорить, ты не просчитался.

СТАС.

Еще как просчитался. Не стану я больше этим заниматься.

ВЕСНИН. Возьмешься снова за кисть?

СТАС. Зачем? Шарманщик - это был я...

ВЕСНИН. Ну, да, самовыражение художника.

СТАС (словно пьян). Он развалился недаром. Я давно ощущаю в своих телодвижениях разлад... Иду по улице, вижу в сторонке: кто-то хоронится или хорохорится, чем-то неуловимо похожий на меня... А это бомж! Мой собрат! Я такой же нищий, как он, хотя ни в чем не нуждаюсь, относительно благополучен, но это видимость. Я бомж, который роется на свалке человеческой цивилизации и культуры.

ВЕСНИН (со вздохом). Это я давно тебе говорил.

СТАС. А я тебя не слушал, принимая тебя за совка. Кстати, как и твоя сестра.

ВЕСНИН. Сами вы совки. Все понятия извращены до полной противоположности. Олигархи выдают себя за демократов и так далее. Надоело!

СТАС. Вот видишь, ты тоже бомж.

ВЕСНИН. Да, если иметь в виду Советский Союз. Но Россия-то никуда не делась. Здесь моя Родина, здесь мой дом. Да, здесь ныне беспорядок, и мне неуютно. Но, знаешь, поэты во все века и во всех странах никогда не благоденствовали. Хуже, в России установилось самое непоэтическое время в ее истории, - величайшая разруха в сознании людей и беспредел во всех сферах жизни и власти. Вот это терпеть - у меня нет уже сил, не хватает дыхания.

СТАС (с изумлением). Думаешь уйти?

ВЕСНИН. Когда надумаю, тебе не скажу. Еще последуешь за мной сдуру.

СТАС. А я скажу тебе. Надо же исповедаться перед кем-то, прежде чем как уйти из жизни.

ВЕСНИН. Ничего не говори мне. Ведь я скажу сестре, и не удастся тебе разыграть из себя шарманщика.

СТАС. Не скажешь, как не скажешь о своем решении. Я чувствую, мы оба на пределе, а у тебя есть весьма веские причины. Ни поэзии, ни любви - как поэту жить?

ВЕСНИН. Черт! Ты словно подталкиваешь меня к роковому шагу, который я уже давно держу про запас.

ЕЛЕНА (заглядывая в гостиную). Что с вами? Что случилось?

СТАС. Да, быть или не быть, - вот в чем вопрос!

ЕЛЕНА. Дима, и ты? У него это игра. Сейчас Сана по пути на концерт завезет к нам мать и сына, которых я пригласила от твоего и своего имени.

СТАС. В честь шарманщика с его лебединой песней и крахом.

ЕЛЕНА. Прекрати! Шарманщик - вечная фигура.

СТАС. Как флюгер. О боги! (Носится с новой идеей, внезапно осенившей его.) Флюгер такой и такой, всех времен и народов. Целая галерея картин.

ВЕСНИН. Всемирная слава!

Звонок. Елена открывает дверь, входит Василина.

ВАСИЛИНА. Я одна. Сана взяла с собой Вову. Почти у всех девушек маленькие дети. За кулисами там целый детский сад.

ЕЛЕНА. Хорошо. Это даже кстати. Папа и мама отправились в театр на Чехова.

ВАСИЛИНА (раздевается, снимает сапожки). Вот молодцы!

ЕЛЕНА. Да. У нас все хуже.

ВАСИЛИНА. Что случилось?

ЕЛЕНА. Ничего нового. У Димы перепады настроения и раньше бывали. А теперь все острее переживает, и мысль о самоубийстве все чаще мелькает. Благо, есть с кем поговорить на эту тему.